Публикации раздела Музыка

Детский вопрос

З накомство с культурой дети чаще всего начинают с детской литературы: в ней и слово, и изображение адаптированы специально для юных читателей. Но существует ли классическая детская музыка? Портал «Культура.РФ» рассказывает, какие композиторы первыми стали писать музыку о детях и для детей.

Как появилась детская музыка

Внутренний мир ребенка существенно отличается от внутреннего мира взрослого человека. А значит, и музыка, создающаяся для детей, должна не только быть ясной по структуре и несложной в исполнении, но и иметь особый круг образов, близкий и понятный детям. И потому музыка «детских альбомов» самых разных композиторов, как правило, посвящена тому, чем живут дети каждый день своей жизни: играм и забавам, сказкам и страшилкам, реальным людям и вымышленным персонажам. Помимо этого, подобно детской литературе, детская музыка призвана рассказать детям о добре и справедливости, расширять их кругозор, учить их глубоко чувствовать и выражать разные эмоции.

Николай Богданов-Бельский. Дети за пианино (фрагмент). 1918. Государственная Третьяковская галерея, Москва

На тот факт, что музыка для детей, должна сочиняться иначе, чем произведения для взрослых, композиторы обратили внимание лишь в середине XIX века. До этого существовал лишь некоторый педагогический репертуар, включавший пьесы для начинающих музыкантов, которые вовсе не обязательно должны были быть детьми. Например, знаменитую «Нотную тетрадь Анны Магдалены Бах», менуэты и полонезы из которой входят сейчас в обязательный репертуар детских музыкальных школ, Иоганн Себастьян Бах составил для своей второй жены, которая была на тот момент вполне взрослой девушкой.

Фактически детская музыка началась с «Альбома для юношества» («Album für die Jugend», 1843) Роберта Шумана (1810–1856). Из двух его тетрадей только первая содержит музыку для детей. Она так и называется - «Для младшего возраста» - и до сих пор пользуется любовью музыкальных педагогов. Пьесы из второй части альбома, «Для старшего возраста», не стали так популярны, потому что были одновременно слишком сложны для детей и слишком просты для юных музыкантов постарше.

«Детский альбом» Чайковского

«Детский альбом» (1878) Петра Чайковского , написанный, как указано на титульном листе, «в подражание Шуману», стал не просто следующей ступенью в развитии детской музыки, но и непревзойденной до сих пор вершиной этого жанра. «Подражание» Шуману выразилось не столько в звучании музыки этого альбома, сколько в самой идее сборника пьес, предназначенных для детей, и в использовании похожих образов: игра в солдатики («Солдатский марш» у Шумана и «Марш деревянных солдатиков» у Чайковского), игрушечная лошадка («Смелый наездник» и «Игра в лошадки»), страшилки («Дед Мороз» и «Баба-яга»), люди из народа («Веселый крестьянин, возвращающийся с работы домой» и «Мужик на гармонике играет»), церковная тема («Хорал» и «В церкви») и многие другие.

Роберт Шуман, «Смелый наездник». Исполняет Виталина Ефремова

Петр Ильич Чайковский, «Игра в лошадки». Исполняет Денис Кириллов

В отличие от «Альбома для юношества» Шумана, «Детский альбом» Чайковского был настоящим циклом, пьесы которого объединены даже некоторым внутренним сюжетом. В «Детском альбоме» описан один день из жизни ребенка из семьи того круга, к которому принадлежал сам Чайковский. Он начинается с молитвы («Утренняя молитва») и заканчивается доносящимся из храма пением («В церкви»). В нем есть и близкие люди («Мама», «Нянина сказка»), и любимые забавы («Игра в лошадки», «Марш деревянных солдатиков»), и мечты и воспоминания («Сладкая грезы», «Песня жаворонка», «Шарманщик поет»). Особое место в «Детском альбоме» занимают внутренние мини-циклы: сюита танцев («Вальс», «Мазурка», «Полька»), сюита песенок и сюжет про куклу.

Играя в игрушки, ребенок отчасти играет во взрослую жизнь. Он уже знает, что люди болеют и даже умирают. В пьесе «Болезнь куклы», пожалуй самой знаменитой из всего альбома, Чайковскому удалось всего в нескольких нотах передать печаль. А следующие за ней «Похороны куклы» перекликаются с «Траурным маршем на смерть героя» из 12-й фортепианной сонаты Людвига ван Бетховена. Пьеса «Новая кукла», завершающая этот мини-цикл, не просто отражает радость ребенка по поводу подаренной игрушки, но и таит в себе философскую идею о круговороте жизни и даже назидание: все бывает, все проходит, радуйся настоящему.

О детях и для детей

Линию «детских альбомов» продолжили «Бирюльки» (1900) Самуила Майкапара, «Детский альбом» (1923) Александра Гречанинова, «Детская музыка» (1935) Сергея Прокофьева и другие. Пьесы из этих сборников идеально отвечают требованиям детской музыки: структурная ясность, несложность для исполнения и «детский» круг образов, - и потому их активно разучивают в музыкальных школах.

Самуил Майкапар, «Пастушок» из цикла «Бирюльки». Исполняет Мария Куницына

Сергей Прокофьев, «Сказочка» из сборника «Детская музыка». Исполняет Тихон Сильвестров

Помимо детской музыки, предназначенной для самостоятельного исполнения детьми, существует еще ряд произведений, написанных для детского слушания, притом что сами дети вряд ли в состоянии исполнить их должным образом. Это сюиты «Детские игры» («Jeux d’enfants», 1871) Жоржа Бизе и «Детский уголок» («Children’s Corner», 1908) Клода Дебюсси, сказки Сергея Прокофьева «Гадкий утенок» (1914) на текст Ханса Кристиана Андерсена и «Петя и волк» (1936) , задуманная как детский путеводитель по инструментам симфонического оркестра.

Существует и музыка «взрослым о детях»: фортепианный цикл «Детские сцены» («Kinderszenen», 1838) Роберта Шумана, вокальный цикл «Детская» (1873) Модеста Мусоргского , «Три детские сценки» (1926) Александра Мосолова и другие произведения. В них дети выступают уже не как целевая аудитория, а как один из характерных образов или тем взрослого искусства. Сами дети уже не в состоянии не то что сыграть такую музыку, но и порой даже понять ее смысл.

24 ЛЕГКИЕ ПЬЕСЫ ДЛЯ ФОРТЕПИАНО, ОР.39

Посвящен любимому племяннику композитора В.Л.Давыдову .

1. Утренняя молитва;
2. Зимнее утро;
3. Мама;
4. Игра в лошадки;
5. Марш деревянных солдатиков;
6. Болезнь куклы;
7. Похороны куклы;
8. Вальс;
9. Новая кукла;
10. Мазурка;
11. Русская песня;
12. Мужик на гармонике играет;
13. Камаринская;
14. Полька;
15. Итальянская песенка;
16. Старинная французская песенка;
17. Немецкая песенка;
18. Неаполитанская песенка;
19. Нянина сказка;
20. Баба Яга;
21. Сладкая греза;
22. Песня жаворонка;
23. Шарманщик поет;
24. В церкви.

Сочинение "Детского альбома" - первое обращение композитора к детской теме. Позже последует цикл Детских песен ор.54, балет "Щелкунчик" . Поводом к обращению к музыке для детей послужили также жизненные обстоятельства композитора в 1877-1878 годах, и, прежде всего, общение с детьми в семье сестры А.И.Давыдовой в Каменке в момент сильнейших душевных переживаний, вызванных женитьбой.

Непосредственно созданию "Детского альбома" предшествовало длительное общение с Колей Конради, глухонемым воспитанником М.И.Чайковского . Именно с ним и своим братом композитор провел вместе часть зимы 1877 - 1878 годов. Втроем они посещали достопримечательности, путешествовали. Прежде мир ребенка для Чайковского - это были воспоминания собственного детства, общение с семьей Давыдовых в Каменке. В Швейцарии и Италии Чайковский довольно долгое время провел с Колей, входил в мир интересов мальчика, занимался его воспитанием, а также был свидетелем его реакций на впечатления, которые приносили путешествие, непосредственно наблюдал мир ребенка. Чайковский, уехав из Москвы, очень просил брата М.И.Чайковского приехать к нему в Италию. Об этом же он просил и самого Колю в письме 12/24 ноября 1877 года: "Мне очень скучно, что так долго не увижу Модю и тебя. Что, если бы можно было нам опять пожить вместе...".

Чайковский встретил приехавших к нему М.И.Чайковского и Колю Конради в самый канун 1878 года и с восторгом писал Н.Ф.фон Мекк : "В сущности же я счастлив совершенно. Последние дни <...> были полны самых радостных ощущений. Я ужасно люблю детей. Коля до бесконечности радует меня.<...> Чрезвычайно интересно наблюдать за таким умным ребенком <...>".

Вторым фактором, предшествовавшим появлению идеи сочинить цикл пьес для детей, были встречи и впечатления от пения "недетской" песенки уличного мальчика-певца Витторио во Флоренции, о чем Чайковский писал: "Всего курьезнее было то, что он пел песню со словами трагического свойства, звучащими необыкновенно мило в устах ребенка". 27 февраля/11 марта 1878 года, в те дни, когда композитор впервые говорит о своем желании сочинить сборник пьес для детей, он пишет брату М.И.Чайковскому: "Посылаю тебе карточку певца-мальчика, который пел Perce lasciar mi ("Зачем покинул меня" - итал.). Скажи мне, как ты найдешь его лицо. По моему, в его лице есть признаки гениальности...".

Третьим фактором, определившим намерение Чайковского сочинить пьесы для детей, можно считать пример Р.Шумана. Неслучайно в одном из писем, рассказывая о замысле "Детского альбома" Чайковский упоминает в этой связи Р.Шумана . Напомним также, что еще в самом начале творческого пути Чайковский написал в одной из статей: "Можно с уверенностью сказать, что музыка второй половины текущего столетия составит в будущей истории искусства период, который назовут шумановским."

Первым упоминанием о замысле "Детского альбома" можно считать письмо к П.И.Юргенсону 26/14 февраля 1878 года из Флоренции: " <...> я предположил себе понемножку писать маленькие пиэсы. Хочу попробовать написать ряд легких пиэс, Kinderstuck-ов. Это будет для меня приятно, а для тебя, я думаю, даже и выгодно, т.е. сравнительно. Как ты об этом думаешь? Вообще, друг мой, напиши, какими мелкими сочинениями я тебе особенно могу угодить. Я очень расположен теперь в виде отдыха заняться всякой мелкой работой. После первого упоминания о замысле "Детского альбома" до начала работы над ним прошло более месяца. Делались ли в это время какие-либо наброски к нему, неизвестно.

О начале работы над "Детским альбомом" известно из письма композитора от 30 апреля 1878 года. Чайковский, находясь в Каменке, в семье Давыдовых, написал П.И.Юргенсону : "Завтра примусь я за сборник миниатюрных пиэс для детей. Я давно уже подумывал о том, что не мешало бы содействовать по мере сил к обогащению детской музыкальной литературы, которая очень небогата. Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости и с заманчивыми для детей заглавиями как у Шумана."

О порядке сочинения пьес сведений нет. Эскизы их были завершены очень быстро. 27 мая 1878 года в письме к Н.Ф.фон Мекк из Браилова композитор сообщил обо всех сочиненных к этому моменту произведениях, в том числе и о "Детском альбоме", при этом поясняя: "Нужно будет много времени, по крайней мере месяца полтора усидчивой работы, чтобы все это привести в порядок и переписать". Что именно делал Чайковский в этот период времени с пьесами "Детского альбома", не удается выяснить. Судя по письмам композитора, в течении июля он работал над "переписыванием" пьес, в том числе и пьес "Детского альбома". Так 13 июля 1878 года он писал: " <...> работа переписки понемногу подвигается. <...> Теперь принимаюсь за сборник детских пиэс <...>" Как об уже полностью завершенном "Детском альбоме", Чайковский сообщил из Вербовки 22 июля 1878 года. 29 июля из Вербовки он написал издателю П.И.Юргенсону, что выслал ему рукописи всех завершенных к тому времени сочинений, в том числе и "Детского альбома", за который он просил назначить цену по 10 рублей за пьесу, а всего 240 рублей. Порядок пьес "Детского альбома", обозначенный в автографе Чайковского уже в первом издании, которое осуществлялось при участии автора, был изменен.

Мысль о посвящении Володе Давыдову "Детского альбома", очевидно возникла после окончания сочинения. Чайковский довольно много времени провел с племянником летом 1878 года в Каменке. Володе Давыдову тогда было 6 лет. В автографе "Детского альбома" нет посвящения. В письмах Чайковского об этом упомянуто лишь после выхода в свет пьес. Так 24 ноября/6 декабря из Флоренции он писал Н.Ф.фон Мекк: "Альбом этот я посвятил моему племяннику Володе, который страстно любит музыку и обещает быть музыкантом". Еще позже 12/24 декабря 1878 года из Флоренции он писал Л.В.Давыдову, мужу своей сестры: "Скажи Бобику, что напечатаны ноты с картиночками, что ноты сочинил дядя Петя, и что на них написано: посвящается Володе Давыдову. Он, глупенький, и не поймет, что значит посвящается! А я напишу Юргенсону, чтобы послал в Каменку экземпляр. Меня только немало смущает, что Митюк, пожалуй, обидится немножко. Но, согласись сам, можно ли ему посвящать музыкальные сочинения, когда он прямо говорит, что музыку не любит? А Бобику, хоть ради его неподражаемо прелестной фигурки, когда он играет, смотрит в ноты и считает, - можно целые симфонии посвящать".

Из приведенного письма к Л.В.Давыдову ясно, что семья Давыдовых и сам Володя ничего не знали о посвящении сборника и что, возможно, вместо Володи мог быть кто-то другой из детей Давыдовых, например Дмитрий, которого упоминает композитор в своем письме, возможно, что сборник мог быть посвящен и кому-то другому из знакомых детей. А решающим фактором оказалась любовь Володи Давыдова к музыке. Остается предположить, что распоряжение о посвящении Чайковский сделал при личном свидании с П.И.Юргенсоном в Москве в конце сентября - начале октября 1878 года.

Чайковский был доволен первым изданием "Детского альбома", отсутствием, как он считал, в нем опечаток. Правда, некоторое огорчение он высказал издателю по поводу внешнего вида издания: "Я сожалею, что мне не пришло в голову просить тебя детский альбом напечатать другим форматом. Ведь Володя Давыдов должен будет играть стоя, чтоб смотреть на ноты! Картиночки значительно уступают по художественному достоинству Сикстинской мадонне Рафаэля, - но ничего, сойдет, - детям будет занятно".

Некоторые пьесы цикла построены на фольклорном материале. В "Неаполитанской песенке" (тема которой перенесена в "Детский альбом" из 3-го действия балета "Лебединое озеро"), а также в "Итальянской песенке" Чайковским использованы подлинно народные итальянские мелодии. Еще один итальянский (венецианский) мотив взят за основу в пьесе "Шарманщик поет". В "Русской песне" композитор обратился к русской народной плясовой песне "Голова ли ты, моя головушка". На одном из вариантов известной русской фольклорной темы построена пьеса "Камаринская". Подлинно народная французская мелодия звучит в "Старинной французской песенке" (в дальнейшем композитор использовал эту мелодию, несколько видоизменив ее, в хоре менестрелей из II действия оперы "Орлеанская дева"). Есть основания предполагать, что подлинно фольклорный мотив (скорее всего, тирольский) использован в "Немецкой песенке". В пьесе "В церкви" претворен церковный мотив так называемого "шестого гласа". В пьесе "Мужик на гармонике играет" обыгрываются интонационные обороты и гармонические ходы, характерные для русских однорядовых гармоник.

При всем многообразии бытовых сцен, картин и ситуаций, запечатленных в сборнике, в нем просматривается несколько относительно самостоятельных сюжетных линий. Первая из них связана с пробуждением ребенка и началом дня ("Утренняя молитва", "Зимнее утро", "Мама"). Следующий сюжет - игры, домашние забавы ребенка ("Игра в лошадки", "Марш деревянных солдатиков").

Своеобразным ответвлением игровой тематики в цикле является мини-трилогия, посвященная кукле ("Болезнь куклы", "Похороны куклы", "Новая кукла"). В дальнейшем Ч. отправляет ребенка в увлекательные музыкальные путешествия по Италии ("Итальянская песенка", "Неаполитанская песенка"), Франции ("Старинная французская песенка") и Германии ("Немецкая песенка"). Наряду с этим, в цикле отчетливо проходит и русская тема ("Русская песня", "Камаринская").

День ребенка близится к концу и очередной сюжетный поворот обозначается пьесой "Нянина сказка", рядом с которой - как ее особый, отдельный музыкальный персонаж - появляется "Баба-Яга". Однако вскоре все сказочные треволнения и страхи оказываются позади; их сменяет - как предвестница блаженных детских сновидений - "Сладкая греза".

Композитор находит место и для излюбленной им сферы бытовых танцев ("Вальс", "Мазурка", "Полька"), и для музыкальных пейзажей ("Песня жаворонка"), и для жанрово-характеристических зарисовок ("Мужик на гармонике играет", "Шарманщик поет"). Завершается сборник пьесой "В церкви". Тем самым, первый и последний номера соединяются своего рода аркой; общим в обоих случаях является торжественное просветленное религиозное начало.

"Детский альбом Чайковского", наряду с широко известными сочинениями Шумана, Грига , Дебюсси, Равеля, Бартока и некоторых других композиторов-классиков, входит в золотой фонд мировой музыкальной литературы для детей. В России он дал толчок к созданию ряда близких по характеру и тематике фортепианных опусов. Воздействие сочинения Ч. испытали на себе - в той или иной мере - многие русские авторы, от А.Гречанинова, С.Прокофьева и В.Ребикова до С.Майкапара, А.Гедике, Е.Гнесиной, Дм.Кабалевского и др.

Хотя цикл адресован детям, к нему неоднократно обращались и профессиональные артисты. Высокохудожественный образец интерпретации "Детского альбома" оставил Я.В.Флиер, запечатлевший его в грамзаписи. В наши дни известны исполнение Детского альбома М.Плетневым и В.Постниковой. Плетнев допускает ряд существенных перестановок номеров внутри сборника, меняет их традиционную последовательность, выдвигая, тем самым, свою "версию" относительно "сюжетных ходов" и целостной драматургической концепции цикла.

Способности юного композитора проявились в раннем возрасте. Уже с 5 лет Чайковский свободно играл на фортепиано. А в восемь начал записывать свои первые музыкальные впечатления.

Мировую славу композитора и дирижера оставил после себя Петр Ильич Чайковский. Его жизнь полностью посвящена музицированию. Более 80 произведений написано композитором. Это оперы и балеты, симфонии и концерты для фортепиано, сюиты и струнные квартеты.

Ярким музыкальным языком обладает «Детский альбом» Чайковского. Содержаниецикла напоминает один день ребенка, с его играми и огорчениями. Фольклорность материла, удивительная мелодика сделали этот цикл востребованным и в наши дни.

Чайковский: «Детский альбом». История создания

Замысел композитора о написании детского цикла можно отнести к февралю 1878 года. Чайковский находился в заграничном путешествии. В одном из писем к знакомым он сообщает о желании создать небольшой сборник легких пьес для детского исполнения. По аналогии с «Альбомом для юношества» Шумана.

Опус был полностью окончен в мае 1878 года. Музыкальные номера связаны между собой в небольшие микроциклы. Глубину подтекста, сложный жизненный период скрыл под мелодичными интонациями Чайковский. «Детский альбом», история созданиякоторого связана с семьей сестры композитора, заслуживает того, чтобы называться шедевром...

Семья Давыдовых

Александра Ильинична, ее муж и дети всегда радовались приезду Чайковского в их дом. Село Каменка возле Киева - родовое поместье дворянской семьи Давыдовых. Сестра Чайковского, в замужестве Давыдова, с удовольствием принимала брата в этом большом, уютном доме.

Петр Ильич много времени уделял детям своей сестры. Он подолгу играл и гулял с ними. Умел рассказывать интересные истории о странах, в которых побывал. Со вниманием прислушивался к рассказам племянников о проведенном дне или разных событиях из их жизни.

Семь детей Александры Ильиничны наполняли поместье задорным смехом, веселыми играми. Под впечатлением от этой дружной семьи и был написан «Детский альбом». Он посвящен автором своему племяннику, Володе Давыдову.

«Детский альбом» Чайковского: содержание

Программное содержание цикла выстроено композитором в определенной последовательности. Искусствоведы логично делят опус на утро, день и вечер детского дня.

Игры, песни, танцы - просты и незатейливы пьесы Чайковского. «Детский альбом»по праву является источником вдохновения для детского творчества. Стихи, картины, в основе которых лежат миниатюры опуса, развивают детей. Позволяют интегрировать различные виды искусства, формируют целостное восприятие окружающего мира.

По неизвестной причине порядок миниатюр был изменен. Существуют отличия в рукописном варианте автора и печатном виде. Скорее всего, композитор, Чайковский Петр Ильич,не придал значения небольшим перестановкам. Поэтому «Детский альбом» печатается с изменениями до наших дней.

Непростой период жизни

В непростой жизненный период создавал Чайковский «Детский альбом». Все началось с его женитьбы на Антонине Милюковой. Она была студенткой консерватории и большой поклонницей композитора.

Их семейная жизнь не сложилась. Трудно сказать, почему. На этот счет есть разные версии. Известен факт, что Чайковский хотел покончить жизнь самоубийством в связи с этой неудачной женитьбой. Его нежелание жить именно с этой женщиной вынудило разорвать отношения.

Чайковский на полгода отправляется в заграничное путешествие. Именно там ему приходит мысль о написании альбома для детей. В работе и творчестве видел композитор выход из душевного кризиса.

Две версии «Детского альбома»

Существуют две версии трактовки «Детского альбома». Искусствоведы уверены, что трагичность некоторых миниатюр напрямую связана со сложными брачными отношениями автора.

Первая версия. Обычный день ребенка - с его играми, танцами, чтением книг и мечтательностью.

Вторая версия. Она символизирует человеческую жизнь. Пробуждение чувств и личности, размышления о религии и боге. и радость молодости сменяются первыми утратами, горем. Затем идут целые годы странствий по разным странам в желании восстановить Возвращение домой, размышления о смысле жизни и равноправии смерти. А в заключение - покаяние и подведение итогов, примирение с собой.

Номера «Детского альбома»

1. «Утренняя молитва».
2. «Зимнее утро».
3. «Игра в лошадки».
4. «Мама».
5. «Марш деревянных солдатиков».
6. «Болезнь куклы».
7. «Похороны куклы».
8. «Вальс».
9. «Новая кукла».
10. «Мазурка».
11. «Русская песня».
12. «Мужик на гармонике играет».
13. «Камаринская».
14. «Полька».
15. «Итальянская песенка».
16. «Старинная французская песенка».
17. «Немецкая песенка».
18. «Неаполитанская песенка».
19. «Нянина сказка».
20. «Баба-Яга».
21. «Сладкая греза».
22. «Песня жаворонка».
23. «Шарманщик поет».
24. «В церкви».

Утренний цикл

Утренний цикл состоит из пьес «Утренняя молитва», «Зимнее утро», «Игра в лошадки», «Мама». Чайковский «Детский альбом»писал под впечатлением от своих многочисленных племянников. Их распорядок дня, игры и забавы он передал в своем сочинении.

«Утренняя молитва» . С нее начинался и заканчивался день взрослых и детей. В музыкальной пьесе композитор использовал мелодику настоящей церковной молитвы. Чистотой и детской непосредственностью проникнута интонационная беседа ребенка с богом.

«Зимнее утро» . Встревоженная музыка суровой, неприветливой зимы звучит в пьесе. Туманное, холодное утро сменяется жалобными интонациями. Как будто ребенок выглянул в окно и увидел маленьких, нахохлившихся от мороза птичек.

«Игра в лошадки» . Озорная мелодия пьесы передает веселье проснувшегося ребенка, его желание играть и бегать. Точно изобразил композитор цокот копыт игрушечной лошадки. Сказочные препятствия, смена декораций во время игры нашли свое отражение в богатой гармонии пьесы.

«Мама» . Ласковая, певучая миниатюра рисует искренние чувства ребенка и мамы. Душевные переживания находят свое отражение в гибкой интонации. Мелодичным голосоведением передает общение с мамой музыка. «Детский альбом» Чайковскогопроникнут богатыми нюансами гармонизации и детских переживаний.

Дневной цикл

Дневной цикл состоит из игр и развлечений, танцев и песен. Энергичные, полные веселья пьесы сменяются первыми детскими потерями и горем. «Детский альбом» Чайковского, содержание его дневного цикла в частности, имеет четкое подразделение на игры девочек и мальчиков, на песни разных стран и танцы.

«Марш деревянных солдатиков» . Четкость, легкость, упругость мальчишеской игры отражена в пьесе. Игрушечное шествие солдатиков или целого войска рисует композитор строгим ритмическим рисунком.

«Болезнь куклы» . Переживание девочки об ее заболевшей кукле передано удивительными музыкальными средствами. В пьесе отсутствует целостность мелодии. Она постоянно прерывается паузами-вздохами.

«Похороны куклы» . Первое детское горе всегда глубоко и значительно. Искренние переживания, слезы композитор рисует с уважением к трагедии и личности ребенка.

«Вальс» . Детские переживания быстро сменяются веселым, живым танцем. Ощущение домашнего праздника, всеобщей радости передаетЧайковский. «Детский альбом» (вальс в особенности) наполнен легкими аккордами, напевной мелодией, которая увлекает в кружение танца.

«Новая кукла» . Радостью и счастьем проникнуто настроение миниатюры. Живой бег, взволнованное биение сердца передает музыка пьесы. Стремительная мелодия вобрала в себе целую гамму чувств - восторг, изумление, радость.

Песни и танцы

В этом подразделе дневного цикла собраны воедино русские песни и бальные танцы того времени. Они символизируют мечты детей, их разговоры, прогулку в деревню. Различными по звучанию танцами чередуются песни Чайковского. «Детский альбом»передает всю непоседливость детского возраста.

«Мазурка». Быстрый польский танец пользовался большой популярностью у русских композиторов. Шумными, живыми акцентами, ритмичностью проникнута мазурка. «Детский альбом» Чайковский задумывал как насыщенность внутренних переживаний и действий ребенка. Поэтому даже в подвижной мазурке прослушивается легкий переход на грусть и мечтательность.

«Русская песня» . Мелодия пьесы - обработка русской народной песни «Голова ль ты, моя головушка». Ладовые изменения с мажора на минор Чайковский отмечал как национальную особенность русских песен и применил их в своей обработке.

«Мужик на гармонике играет» . Эта пьеса - образная сценка из народной жизни. Веселая недосказанность гармонии создает впечатление неудачливого гармониста. Вариативные повторы придают юмористичность пьесе.

«Камаринская» . Это народная плясовая песня с вариациями. Чайковскому удалось точно передать звук волынки в басовом остинато, интонации игры на скрипке и аккордовые переборы гармоники.

«Полька» . Задорный чешский танец использовал в цикле Чайковский. Полька из «Детского альбома» легка, как бальный танец того времени. Грациозный мотив рисует девочку в нарядном платье и туфельках, которая танцует на носочках изящную польку.

Песни дальних стран

Этот раздел посвящен песням дальнего зарубежья. Колорит стран с легкостью передает композитор. Чайковский много путешествовал, он побывал во Франции и Италии, Турции и Швейцарии.

«Итальянская песенка» . В ней Чайковский точно передает аккомпанемент гитары или мандолины, столь любимых в Италии. Энергичная, игривая песенка напоминает вальс. Но в ней нет плавности танца, а есть южная оживленность и порывистость.

«Старинная французская песенка» . Грустный народный мотив звучит в пьесе. Задумчивая мечтательность была присуща средневековой Франции с ее менестрелями. Пьеса напоминает минорную балладу, сдержанную и задушевную.

«Немецкая песенка» . Галантная и веселая пьеса, гармония которой напоминает звучание шарманки. В «Немецкой песенке» встречаются интонации йодля. Такая манера исполнения песен свойственна жителям Альп.

«Неаполитанская песенка» . Звучание слышится в этой пьесе. Неаполь - один из городов Италии. Энергия ритма и живость мелодии передают горячность южан.

Вечерний цикл

Вечерний цикл напоминает детскую усталость после дневных забав. Это вечерняя сказка, мечты перед сном, Завершает «Детский альбом», как и начинает его, молитва.

«Нянина сказка» . Композитор рисует сказочный образ, весь проникнутый неожиданными паузами и акцентами. Светлая, спокойная мелодия переходят в тревогу и переживание за героев сказки.

«Баба Яга» . Мечтательность и детскую фантазию передает «Детский альбом» Чайковского. Баба Яга в пьесе словно летит в ступе под свист ветра - настолько резка, отрывиста мелодия миниатюры. Движение вперед и постепенное удаление сказочного персонажа передает музыка.

«Сладкая греза» . И снова спокойная задумчивость мелодии, красота и простота звучания миниатюры. Словно ребенок, глядя в окно на сочиняет свою незатейливую сказку в вечерних сумерках.

«Песня жаворонка» . Оживление перед сном и представление следующего, радостного утра. А с ним - и пение жаворонка с его трелями и высоким регистром.

«Шарманщик поет» . Протяжные звуки движение мелодии по кругу словно символизируют бесконечность движения жизни. Психологически сложный музыкальный образ пьесы напоминает о недетских мыслях в голове самого обычного ребенка.

«В церкви» . Начинает и заканчивает «Детский альбом» молитва. Такая арка обозначает подведение итогов дня (вечер) или настрой на хорошие поступки (утро). Во времена композитора обязательными были ежедневные молитвы. В них благодарили бога за проведенный день, просили милости и помощи в трудностях.

Цикл для детей

Чайковский Петр Ильич стал одним из первых русских композиторов, который написал цикл фортепианных пьес для детского исполнения. Это технически несложные пьесы, доступные пониманию ребенка. Цикл полностью состоит из занимательных музыкальных миниатюр.

Каждая пьеса представляет собой цельное произведение. Проигрывая миниатюры из цикла, ребенок решает разные художественно-исполнительские задачи. Плавность и напевность сменяются отрывистым маршем, минорность грусти - радостным мажором.

Из 24 пьес состоит«Детский альбом» Чайковского. Содержаниецикла передает простоту и насыщенность детской жизни. Огорчение, веселье, игры, забавные танцы выстроены композитором в сюжетную линию.

Сотрудничество и творчество

В музыкальных школах, кружках вот уже более ста лет звучат пьесы Чайковского. Различие их интерпретаций зависит от музыкального образа, который вкладывает в миниатюры тот или иной исполнитель.

Яркая драматургия альбома позволяет сотрудничать с композитором. После прослушивания опуса дети создают картины, стихи, пьесы собственного сочинения. Творческий процесс позволяет полностью погрузиться в эмоционально-музыкальную интерпретацию «Детского альбома».

Лекция Леонида Десятникова была прочитана в Санкт-Петербурге в рамках проекта «Благотворительный университет».

«Благотворительный университет» - совместный проект фонда AdVita («Ради жизни») и центра : лекции и творческие встречи в пространстве «Легко-легко» на улице Большая Пушкарская, 10 и других площадках Петербурга. Все участники проекта работают бесплатно. Вход на лекции и творческие встречи - за благотворительное пожертвование. Все вырученные средства поступают в помощь онкологическим больным и людям с аутизмом.

сайт благодарит Константина Шавловского («Сеанс», «Порядок слов») за помощь в подготовке публикации.

Добрый вечер. Сегодня я читаю лекцию, кажется, второй раз в жизни. Опыта у меня нет никакого, меня может занести куда-нибудь не туда. Возможно, среди вас есть люди, чьи чувства могут быть оскорблены. Я обращаюсь именно к вам. Пожалуйста, хорошенько подумайте: может быть, стоит уйти прямо сейчас. Если же вы решили остаться и пережить оскорбление своих чувств, обращаю ваше внимание на то, что ведется видеосъемка, удостоверяющая мои слова. Я предупредил. Итак, первый видеоролик; пусть он будет чем-то вроде эпиграфа.

Это наш выдающийся современник, пианист Борис Вадимович Березовский. Фильм о нем был показан на телеканале «Культура» буквально несколько дней назад. В конце фрагмента - запись двадцатипятилетней давности, где Березовский блестяще, хотя и с некоторой, как сказал бы Стравинский, защитной грязцой, играет «Исламея» Балакирева. Мой приятель прислал мне эту ссылку как некое ха-ха, как прикол. Я сперва слегка оторопел. Утром, размышляя об увиденном накануне, я понял: мне скорее нравится то, что я услышал. Березовский нарушает конвенцию; в том, что он сказал и как он это сказал, в этой симуляции простоватости есть известная фронда. Разговор о деньгах и привилегированном положении в шоу-бизнесе составляет огромный контраст с той приторной задушевностью, фальшивым придыханием и удушающим благодушием, с которыми обычно говорят о классической музыке, в частности о Чайковском, в публичном пространстве. И эта лживая, по сути своей пропагандистская, интонация совершенно не приближает нас к Чайковскому, а напротив, отдаляет его от нас, и мы с бабушкой уходим всё дальше в лес.

Когда Константин Шавловский обратился ко мне с предложением прочесть лекцию (собственно говоря, именно он и предложил поговорить о Чайковском), то, наверное, он не знал, что композиторы говорят исключительно о себе, подумать о ком-то другом у них обычно нет ни времени, ни желания. Я еще раз должен попросить прощения за то, что это будет не лекция, а бессвязный поток сознания, перемежаемый аудио- и видеоклипами. Так вот, Костя сказал: «Нам надо придумать какое-то название, просто для анонса». Я ответил: «О"кей, и это название должно быть связано с заголовком какой-нибудь пьесы Чайковского». «Похороны куклы» были одним из первых вариантов. «О боже, зачем?» - подумал я, уже отправив Шавловскому эсэмэску. Ведь заголовок ко многому обязывает. «Похороны куклы» вызывают ворох непристойных, зловещих ассоциаций. Магритт, «Лолита», вудуистские ритуалы, что еще? Голый целлулоидный пупс, выброшенный на свалку, его можно увидеть на авангардистской фотографии, на обложке триллера или детектива. На самом деле все было проще: в тот момент на интуитивном уровне мне показалось правильным означить что-то маленькое, миленькое, незначительное, «Похороны куклы» или там «Игра в лошадки». Точка. Потом величественным дикторским голосом возгласить: «К 175-летию со дня рождения Петра Ильича Чайковского». Пафос, неизбежно возникающий в связи с юбилеем классика, всегда вызывает некоторую оторопь. Между прочим, у меня было такое же чувство в 1997 году, когда я получил заказ на сочинение к 200-летию Шуберта. Меня угнетала необходимость праздновать юбилей Шуберта вместе со всем, что называется, прогрессивным человечеством. Ведь Шуберт даже в большей степени, чем Чайковский, есть воплощение интимности, камерности, отрицания какой бы то ни было помпезности… Вот так возникло это название. Никакого подтекста, умысла и приращения смыслов в нем искать не стоит.

Позвольте еще два слова о «Похоронах куклы». Когда дети начинают учиться в музыкальной школе, «Детский альбом» Чайковского становится их основной пищей. Моя старинная подруга рассказывала мне, как она в шесть-семь лет разучивала «Старинную французскую песенку». Чтобы ребенок лучше понимал, о чем речь, учительница подтекстовала мелодию, и перепуганная моя Милочка должна была не только играть, но и петь. Текст был такой (поет на мотив «Старинной французской песенки») : жена моя в гробу, жена моя в гробу… Готовясь к лекции, я нашел в сети аналогичную «рыбу» и к «Похоронам куклы»; это распространенная педагогическая практика, а я и не знал. «Снег на земле и на сердце снег. Кукла родная, прощай навек. Больше, дружочек любимый мой, мне не играть с тобой». Не знаю, не знаю, по-моему, это неправильно. Невокальная музыка не нуждается в каких бы то ни было костылях. Педагоги, которые использовали и, вероятно, до сих пор используют такие приемы, сами як д i ти . Ребенок, чтобы поскорее увидеть, как прекрасен цветок, стремится разъять бутон своими ручонками. Это преступление - против музыки и против цветка. Будь я на месте учителя музыки, я почитал бы ребенку стихи Веры Павловой. Она музыковед по образованию, то есть музыкант-профессионал, и очень симпатичный мне человек (отчасти, быть может, потому, что ее девичья фамилия - Десятова). У нее есть поэтический цикл «Детский альбом», в нем каждое стихотворение тематически связано с Чайковским. Одно из самых трогательных - как раз «Похороны куклы».

Подарки. Тосты. Родственники. Подружки.
Стая салатниц летает вокруг стола.
Бабушка, у тебя была любимая игрушка?
Бабушка, ты меня слышишь? Слышу. Была.
Кукла. Тряпичная. Я звала ее Нэлли.
Глаза с ресницами. Косы. На юбке волан.
В тысяча девятьсот двадцать первом мы ее съели.
У нее внутри были отруби. Целый стакан.

Мы начали с бирюлек, побрякушек, детской темы. Давайте резко перейдем ко взрослым мифам и легендам о Чайковском - ведь подлинную, сермяжную правду о нем мы уже никогда не узнаем, и, может быть, это даже хорошо. Кстати, миф о Чайковском жив и активно развивается, о чем свидетельствует, в частности, русская Википедия. В ней, разумеется, есть статья о Чайковском, довольно пространная, довольно хорошо написанная. Но посмотрите так называемый журнал изменений страницы: вы увидите, что статью правят почти ежедневно. Я с изумлением обнаружил среди участников форума Павла Шехтмана, известного политического активиста. Казалось бы, что ему Чайковский? Я нашел там своего школьного товарища Григория Ганзбурга, респектабельного харьковского музыковеда, специализирующегося в области оперной либреттологии. Там есть и масса анонимов, конечно.

Я должен сказать, что миф о Чайковском не является исключительно русским или советским. Чайковский - очень важная часть, например, американской культуры. В Соединенных Штатах очень популярен «Щелкунчик». (Для советских детей «Щелкунчиком» был фильм «Чапаев».) Несколько поколений американского среднего класса в детстве непременно видели «Щелкунчика», а потом водили на него своих детей. Это живая, не прерывающаяся традиция.

О подлинном Чайковском говорить крайне сложно. Он умер в 1893 году, в полной славе, и для людей, появившихся на свет после его смерти, сразу стал некой данностью, чем-то, что существовало всегда - как родители, как собственная рука или нога, с которыми осваиваешься еще в колыбели.

Я вижу себя в восемь-девять лет перед экраном телевизора. Именно тогда и таким способом я услышал эту музыку. Но увидел не импозантного Михаила Владимировича Юровского или кого-нибудь вроде него, а… Даже не помню, что я там увидел. Наверное, Красную площадь. В фонотеке моего головного мозга эти фанфары долгое время находились в том же каталожном ящике, что и многочисленные помпезные заставки, предварявшие государственную новость чрезвычайной важности. Фауна замирает в предчувствии всеобщего ликования. Существует не так уж мало людей, которые впоследствии с изумлением узнали, что эта музыка называется «Итальянское каприччио». Но тех, кто так никогда и не узнал об этом, на порядок больше.

Сегодня я намерен обильно цитировать своего коллегу - умнющего Сергея Невского. Цикл интервью Дмитрия Бавильского с разными композиторами публиковался на сайте «Частный корреспондент», потом вышел отдельной книгой. Невский там - один из самых крутых в смысле душевной тонкости и высоченного IQ . Цитата: «Когда население все время ездит на автобусе “ЛиАЗ” или “Икарус”, то мы перестаем воспринимать внешний вид этих автобусов как дизайн, он воспринимается как данность, как некая константа. Вот и Чайковский был некой константой, постоянно звучащим фоном. Когда хоронили очередного генсека, что мы слушали? Правильно, вступление к финалу Пятой симфонии». Прерывая цитату: мне кажется, Сергей здесь не вполне прав. Сам я этих похорон не видел никогда, но вступление к финалу Пятой звучит для такого случая, по-моему, чересчур жизнеутверждающе. А вот вторая часть вышеупомянутой симфонии, « Andante cantabile » , к моменту, когда гроб уже опустили в землю, была бы в самый раз: «скорбь» уже отработали, теперь должно быть «просветление». Вот еще одна правильная мысль Невского о похождениях музыки Чайковского в России: «Демонстрация “Лебединого озера” по телевизору 19 августа 1991 года была со стороны ГКЧП совершенно естественной. Это была не только попытка массового гипноза, но и своеобразное заклинание: попытка уверить самих себя в своей легитимности». Конец цитаты. Невский учился в Академическом колледже при Московской консерватории имени Чайковского, и студенческий билет ему и его одноклассникам вручали в Доме-музее Чайковского в Клину. Цитата: «У лестницы <…> висел огромный портрет Ленина, который после 1991 года заменили барельефом с изображением Чайковского, но в принципе все знали, что это был как бы один и тот же человек. Уровень присутствия этих двух персонажей в нашей жизни, уровень бомбардировки мелочами их частной жизни (при умалчивании определенных деталей), да и уровень сакрализации и в том, и в другом случае зашкаливал. Это в какой-то степени приводило отношение к этим двум фигурам на единый обобщенный уровень». И далее: «У людей нашего круга и нашей биографии практически не было шансов сформировать какое-то более-менее непредвзятое отношение как к личности Чайковского, так и к его музыке. Был культ, насквозь фальшивый, сквозь который мне приходилось продираться, чтобы что-то понять». Мне видится здесь абсолютное сходство с обустройством школьной программы по литературе. Последняя «заряжена» таким образом, чтобы дети, читающие в восьмом классе «Войну и мир», больше никогда в жизни не возвращались к этой книге. Отвращение к классике культивируется совершенно сознательно.

Лубочный образ Петра Ильича Чайковского начал формироваться с того момента, когда Модест Чайковский написал и издал в Лейпциге в 1902 году три огромных тома биографии своего прославленного брата. Потом довольно долгое время было не до Чайковского. Все завертелось, когда большевики начали грандиозную экспроприацию старой культуры. Уже в 1923 году улица Сергиевская в Петрограде стала улицей Чайковского - в связи с тридцатилетней годовщиной смерти композитора. Между прочим, в середине семидесятых годов прошлого века в Ленинграде существовало диссидентское предание о том, что улица Чайковского, ужас-ужас, названа вовсе не в честь композитора, а в честь какого-то упыря-однофамильца - то ли революционера-народника, то ли советского военачальника. Наверное, многие из вас слышали об этом. Но это не так. Александр Николаевич Познанский (о нем я скажу несколько позже) рассказывал в телепередаче, что видел подлинники документов, из которых следовало, что Сергиевская переименована в улицу именно что нашего Чайковского, Петра Ильича.

Странная вещь, непонятная вещь! Главным музыкальным классиком Страны Советов был назначен человек, совершенно не подходивший для этой роли. По преимуществу лирик, композитор, создавший немало мрачнейших трагедийных партитур. Подозрительно неженатый бездетный господин. На его месте должен был быть кто-то другой. Римский-Корсаков? Или, может быть, Глинка? Нет, Глинка тоже не подходит. Нет ответа на этот вопрос. Вероятно, так сложилось в результате хаотичных действий однонаправленных воль огромного количества людей. Окончательная государственная канонизация Чайковского произошла в 1940 году, в год столетия со дня рождения композитора. Имя Чайковского тогда получила Московская консерватория, и пошло-поехало: улицы во многих городах, оперные театры, Киевская консерватория, город в Пермской области и т.д., и т.п. Чайковский причислен к лику советских святых, и из обихода лихорадочно изымаются подробности его личной жизни, могущие очернить иконописный образ. Познанский в своей книге… Сейчас самое время сказать о Познанском. Уроженец Выборга, интеллигентный архивариус благородного старорежимного облика, многолетний сотрудник библиотеки Йельского университета, считающейся третьей по значимости в университетском мире Соединенных Штатов, Познанский всю жизнь занимается биографией Чайковского. Это его хобби. Поразительно: американец, работавший с теми же архивными материалами, что и замечательные ученые из Дома-музея Чайковского в Клину, опередил всех, первым на русском языке опубликовав свой труд. Я говорю об увесистой и очень весомой книге в двух томах, которая вышла здесь, в Петербурге, в издательстве «Вита Нова». Это потрясающее чтение типа «все, что вы хотели узнать о Чайковском, но боялись спросить». Это книга уровня «Жизни Антона Чехова» Дональда Рейфилда, она и устроена похожим образом. Там как бы нет авторских оценок, это большей частью искусный монтаж цитат, скрепляемый якобы нейтральными связующими фразами. Так вот, к вопросу о канонизации. Познанский рассказывает о том, как в СССР при публикации писем удалялось, например, слово «гадина», которым Петр Ильич называл свою несчастную жену. С официозной точки зрения Чайковскому следовало принадлежать к прогрессивно-демократической русской интеллигенции. Естественно, советские издания игнорировали присущий Чайковскому монархизм, его истовую религиозность и так далее, и так далее.

Помимо советской версии мифа существует отличная от нее западноевропейская, согласно которой Чайковский был меланхолическим мизантропом, социопатом, человеком на грани нервного срыва, склонным к суициду. Эта версия отлично согласуется с тривиальными представлениями о загадочной русской душе и западным пониманием Достоевского. О"кей, не возражаю. Я только что прочел роман Клауса Манна «Патетическая симфония», но лучше бы я этого не делал. Это в чистом виде воображаемая биография, романизированная биография, романтизированная биография, назовите как угодно, рассказ о пребывании Чайковского в Германии за несколько лет до его смерти. Он дирижирует своими сочинениями и встречается с коллегами, в частности, с Григом, которого он очень любит, и Брамсом, которого он не любит. Книга большей частью состоит из внутренних монологов и… В общем, я ее вам не рекомендую. Это надрывный мещанский роман, но, возможно, он видится мне таковым в русско-советском подцензурном переводе, а как там обстоит на самом деле, я, наверное, уже никогда не узнаю.

Еще один миф (или субмиф, или подмиф) - Чайковский-западник, Чайковский, противопоставляемый «Могучей кучке». Этот миф активно разрабатывал мой любимый композитор Игорь Федорович Стравинский - по разным причинам, о которых я скажу позже. Если пытаться слушать музыку Чайковского с чистого листа, непредвзято… Я не говорю о шлягерах, потому что шлягер невозможно услышать непредвзято. Возьмем, к примеру, не очень популярного «Манфреда», огромную программную четырехчастную симфонию. Мне кажется, она могла быть написана если не Римским-Корсаковым, то кем-то, очень похожим на него. И наоборот: загляните в Михайловский театр (если вы пока его не бойкотируете) на «Царскую невесту». Вообразите, что вы совсем ничего не знаете, у вас нет программки (это просто такая игра), - и вам на мгновение покажется, что музыка, связанная с Любашей, вполне может быть атрибутируема как музыка Чайковского. Чайковский-западник и адепт чистого искусства (по Стравинскому) сочинил, как ни странно, довольно много произведений, которым предпослана четкая литературная программа, большей частью по мотивам статусных шедевров. Назову увертюру-фантазию «Гамлет», «Франческу да Римини», «Ромео и Джульетту». Такой понятийно-конкретизирующий способ сочинения был характерен скорее для Римского-Корсакова. Кучкисты не скрывали своей привязанности к творчеству Листа и Берлиоза и разрабатывали тип симфонической поэмы и программной симфонии, который был создан вышеупомянутыми европейскими мэтрами. Кстати сказать, Стравинский был учеником Римского-Корсакова и, разумеется, начинал в русле этой традиции. Американский музыковед Ричард Тарускин считает, что Стравинский в молодые годы был столь беспомощен, что не мог приступить к сочинению музыки, не имея под рукой надежной подпорки в виде литературной программы.

На днях переслушивал симфоническую фантазию «Буря» Чайковского - по Шекспиру, естественно. Эта музыка в некоторых своих эпизодах опознается как безусловно русская. Не знаю, как это объяснить. Есть некие мелодические обороты, некие последовательности аккордов, некая как бы разлитая в теле музыкального произведения плагальность … Сейчас нет времени объяснять, что это такое, но те, кто знает, поймут, что я имею в виду. В связи с «Бурей» хочу процитировать письмо Чайковского брату Анатолию, написанное через несколько дней после премьеры. Это письмо вызывает во мне огромную нежность к адресанту. Герман Августович Ларош, авторитетный музыкальный критик, написал рецензию, в которой просто уничтожил дорогого друга и собутыльника. Чайковский пишет брату следующее: «С какой любовью он (Ларош) говорит, что я подражаю <…> кому-то. Будто я только и умею, что компилировать где попало. Я не обижаюсь… я этого ожидал… Но мне неприятна общая моя характеристика, из которой явствует, что у меня есть захваты от всех существующих композиторов, а своего ни х**». В книге Познанского, откуда я взял эту цитату, тоже после «х» стоят целомудренные астериски. Я просто прослезился, когда впервые прочел эти слова, - совсем как Борис Березовский в Александро-Невской лавре. Вот он, подлинный Чайковский, абсолютно живой, абсолютно современный человек, изъясняющийся современным языком. Он печалится о том, что кто-то подвергает сомнению его композиторскую самость. И я - я тоже в медиа, особенно в социальных сетях, не раз встречал упреки, что, дескать, у Десятникова ни хрена нет своего, все заемное, сплошные цитаты и парафразы. Оказывается, такие реприманды предъявлялись сочинителям от века, и кто бы ты ни был, хоть Чайковский великий, величайший, тебе всегда могут такую петарду подложить.

Снова возвращаюсь к теме противопоставления Чайковского «Могучей кучке». Бывают странные сближения, странные пересечения. Предлагаю вам послушать фрагмент вокального цикла «Детская» Модеста Петровича Мусоргского. Я этот цикл очень люблю. Композитор написал его на собственные тексты. Это последняя часть, она называется «Поехал на палочке». Поет прелестная Алла Аблабердыева, воспитанница благородной школы Нины Львовны Дорлиак. Имя пианиста, к сожалению, не указано. Вы услышите, как четко пьеса делится на три части. Сюжет такой: бойкий мальчик играет в лошадки, встречает приятеля, говорит ему несколько фраз, дальше скачет на палочке - и вдруг падает, ушибает коленку и начинает рыдать. Появляется мамаша, которая эффективно его успокаивает, и ребенок - хоп! хоп! - поскакал дальше как ни в чем не бывало. Это маленький театр одной актрисы. Запись начала 80-х годов.

Первый эпизод - назовем его «мусоргский» - неслыханный для начала 1870-х годов авангард. И прежде всего - текст, состоящий большей частью из звукоподражания и междометий. Несколько секунд связующего эпизода с падением и стонущие интонации - это, конечно, Юродивый из «Бориса». Потом начинается средний эпизод: появляется маменька, и вместе с ней на авансцену незримо выходит Петр Ильич Чайковский. Музыка матери звучит если не как пародия, то, по крайней мере, как дружеский шарж. Романсный «усадебный» стиль Чайковского опознается в некоторой жеманности фортепианного сопровождения и поэтического текста, но главное - в предельно мелодизированной вокальной строчке, сущностно отличной от речеподобной вокальной манеры самого Мусоргского.

Почему, собственно говоря, возможны такие пересечения? Разумеется, стилевые, эстетические различия между кучкистами и Чайковским были важны их современникам, сами композиторы осознанно маркировали эти различия, огораживая, так сказать, территорию. Но сегодня это не так важно. Как сказал Стравинский по другому поводу, выявлять различия есть не более чем приятная игра в слова. Гораздо интереснее параллелизмы. Вспомним тогдашний архитектурный стиль, стиль, грубо говоря, последней трети XIX века, - историзм, он же эклектика, он же… Существует не менее полудюжины определений: неоготика, неовизантийский, русско-византийский, псевдорусский, ложнорусский и так далее. То были лихорадочные поиски национальной культурной идентичности, продолжающиеся, кажется, и по сей день. Часто выбор стилевой модели зависел от назначения здания. Кафедральный соборный храм Христа Спасителя - одно, а неомавританский доходный дом Мурузи на Литейном проспекте - нечто совсем, совсем другое. Но мы ничтоже сумняшеся игнорируем различия, когда нужно перейти от фактов к обобщению. Вероятно, и в музыкальном отношении стиль эпохи был вполне эклектичным, и кучкисты с Чайковским уподоблялись друг другу в той степени, в какой они обращались к одним и тем же стилевым и жанровым моделям. Для оперы из русской старины сочиним вот так, а для, к примеру, симфонии - как-нибудь иначе. Вот они и пересекались, но лбами, слава богу, почти не сталкивались, как-то вполне себе мирно сосуществовали.

Без особой охоты перехожу к следующей теме. В Википедии в статье о Чайковском есть раздел «Личная жизнь». Там говорится, что наш герой был склонен к эфебофилии, то есть испытывал влечение к подросткам мужского пола. Нина Берберова в своей чрезвычайно популярной книге «Чайковский. История одинокой жизни» описывает робкий харрасмент Чайковского в Клину. На прогулке он встречал крестьянских ребятишек, всякий раз одаривая их изюмцем, конфетками да орешками. Не думаю, что только ради красного словца присочинила она эти эпизодики. Более чем родственная привязанность дяди к племяннику, Владимиру Давыдову, - факт, кажется, никем не оспариваемый. Петр Ильич посвятил ему «Детский альбом» и Шестую симфонию. Когда Давыдов вышел из тинейджерского возраста (Лолита состарилась), Чайковский охотно общался не только с ним, но и с его молодыми блестящими приятелями, хипстерами конца 1880-х. Он называл их «Четвертая сюита» Здесь игра слов: «свита» и «сюита» и по-французски, и по-английски обозначаются одним словом « suite » . Напомню, что Чайковский написал три оркестровые сюиты, а четвертой, стало быть, были эти юноши. Перечитывая постоянно меняющую свои очертания статью в Википедии (эта ситуация напоминает рассказ Борхеса), не сразу понял я, что ханжеское коллективное бессознательное совокупного автора транслирует нам: никаких плотских отношений у Чайковского вовсе не было. Ход мысли примерно такой: он был эфебофилом, а значит, в силу общественного и личного табу не мог осуществить преступные намерения, следовательно, гипотетические «отношения» могли быть исключительно платоническими. То есть не доставайся же ты никому. Хорошенькое дело. А как же «всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем»? Или «в сердце» сегодня не считается? В общем, этот невнятный, но хитроумный доказательный дискурс призван отвлечь нас от простого факта: безнадежно взыскующий отроков Чайковский вынужден был иметь дело с мужчинами, достигшими возраста согласия. Многие из нас могут ему позавидовать. Здесь возникает любопытная параллель с Бриттеном, который тоже в чем-то подобном был замечен. Но - в другой стране и в другую эпоху - выражал свои притязания, видимо, каким-то иным способом, хотя, слава богу, с тем же нулевым результатом. Детский мир страстно интересовал его как художника, и Бриттен написал огромное количество произведений о детях, адресованных детям и предназначенных для исполнения детьми. У Чайковского тоже есть такие сочинения, но их намного меньше. Одно из них - уже упоминавшийся «Детский альбом», другое - «16 детских песен на стихи Плещеева». Собственно говоря, на стихи Плещеева там четырнадцать песен; еще одна - на стихи Сурикова, а последняя - на стихи, если не ошибаюсь, Аксакова. Это всем с детства знакомый «Мой Лизочек так уж мал», про которого одна маленькая девочка спросила: «Мама, а кого он ужмал ?» Но я хочу предложить вам послушать другую песню, причем в несколько, я сказал бы, неконвенциональном исполнении. Она называется «Легенда», или «Был у Христа-младенца сад».

(По окончании в зале смех, аплодисменты.)

Да, Владимир Пресняков, безусловно, заслуживает одобрения. Если бы потребовалось написать рецензию, я ограничился бы одним словом: шикарно. Я выбрал этот ролик, чтобы оживить нашу несколько чопорную академическую беседу. Стихотворение Плещеева представляет собой вариацию на один из эпизодов Страстей Христовых: утро Страстной пятницы, увенчание терновым венцом. Это мистерия, разыгрываемая детьми, жуткими персонажами «Повелителя мух» Голдинга. Так что прекрасного Преснякова, как вы понимаете, занесло немного не в ту степь. В западноевропейской традиции - с Ллойдом Уэббером, Бобом Диланом и христианским хардкором - этот феномен воспринимался бы вполне органично, но у нас звучит пока еще чересчур свежо. Впрочем, ни стихи Плещеева, ни музыка Чайковского не имеют отношения к православному канону, так что в милоновском, так сказать, смысле эта интерпретация вовсе не предосудительна. Возможно, вы обратили внимание на строку «Когда же розы расцвели, детей знакомых сóзвал Он». В оригинале вообще-то «Детей еврейских созвал Он». Меня эта самоцензура, идущая еще с советских времен, несколько удивила, и я послушал другие версии, в Ютьюбе их довольно много. Так, я нашел молдавский хор a cappella ; они исполняют «Легенду» довольно близко к оригиналу, но там «детей соседских созвал Он». И только фольклорный ансамбль из Горно-Алтайска, три трогательные старушки, поют эту строку правильно. Обращаясь к публике в сельском клубе, они говорят: «Мы сейчас споем вам Чайковского, “Был у Христа-младенца сад”» - но поют некую квазинародную песню, которая, кроме поэтического текста, никакого отношения к Чайковскому не имеет. Я просто хотел показать, как ветвится, какие причудливые формы обретает миф Чайковского в девяностые и нулевые годы.

Великий русский композитор Стравинский отдал дань почитаемому им Чайковскому в двух значимых сочинениях. Одно из них - опера «Мавра» на сюжет «Домика в Коломне» - произведение стилистически переходное. Опера посвящена памяти Пушкина, Глинки и Чайковского. В своих «Диалогах с Робертом Крафтом» Стравинский уделяет Чайковскому много внимания. В частности, о «Мавре» он говорит следующее: «Эта опера близка по характеру к эпохе Чайковского и вообще к его стилю (это музыка помещиков, горожан и мелкопоместных землевладельцев, отличная от крестьянской музыки)». Это определение отлично корреспондирует с уже знакомой нам оппозицией «Чайковский (просвещенный европеец) - “Могучая кучка” (деревенщина “с ее зачерствелым натурализмом и любительщиной”)». Продолжу цитату: «Посвящение “Мавры” Чайковскому было также вопросом пропаганды. Своим нерусским коллегам с их туристским поверхностным восприятием ориентализма “Могучей кучки” я хотел показать иную Россию». И далее: «Чайковский был самым большим талантом в России и - за исключением Мусоргского - самым правдивым». Что такое «самый правдивый», я, честно говоря, не очень понимаю. Дальше Стравинский говорит: «Его [Чайковского] главным достоинством я считал изящество (в балетах) и чувство юмора (вариации животных в “Спящей красавице”)». Последнее заявление меня, по правде сказать, озадачило. Я не обращал на него внимания в 1971 году, когда впервые читал эту книгу. Сейчас, по ряду причин перечитывая «Диалоги» под микроскопом, я все время, если можно так сказать, озадачиваюсь. Неужели изящество и чувство юмора суть главные достоинства нашего героя? А как же Чайковский Шестой симфонии (можно привести еще много примеров), мрачный, нервозный, надрывный, продуцирующий всякого рода саспенс и memento mori ? Но такова была стратегия Стравинского-классициста. Ему, русскому композитору, живущему в Европе и всячески подчеркивающему свое западничество, крайне важно было обозначить эту новую идентичность, и он отмежевался от своего учителя Римского-Корсакова. Автор оперы-оратории «Царь Эдип» совершил символическое убийство отца и ангажировал нового.

Давайте теперь послушаем маленький фрагмент «Юморески» Чайковского.

Мелодия определенно русская, незатейливая, будто кто-то, не очень искушенный в этом деле, играет на гармошке. Этот мотив в 1928 году был для Стравинского тем, что в Германии называют Ohrwurm , «ушной червь», - иначе он не повторял бы его с такой частотой в балете «Поцелуй феи». Судя по дате, сочинение было написано к 35-летней годовщине смерти Петра Ильича. Стравинский сочинил его, как говорится, по мотивам, и в данном случае это выражение следует понимать буквально: Стравинский использует мелодии, темы Чайковского из его фортепианных сочинений, детских песен, взрослых романсов - попросту говоря, из произведений не оркестровых. Композитор сам написал либретто - по сказке Андерсена «Ледяная дева», но это не «Снежная королева», здесь все гораздо страшнее. Балет этот ставится редко, музыка из него исполняется несколько чаще. Я хочу, чтобы вы послушали фрагмент даже не балета, а… Композиторы часто слегка переделывают свою оперную и балетную музыку в самостоятельные произведения - как правило, в некий дайджест, который можно исполнять в концертном зале. Все идет в дело. Итак, слушаем Дивертисмент из балета «Поцелуй феи», эпизод, который называется «Швейцарские танцы». Там будет и навязчивая «Юмореска», и многое другое. Вот чем нехорош жанр лекции о музыке: приходится комментировать одновременно с музыкой, это ужасно.

(с 6’ 24’’ до конца)

(Говорит одновременно с демонстрацией видео.) Это оригинальная музыка Стравинского, эти струнные жалобные всхлипывания… а вот «Юмореска»… вот опять Стравинский, хотя очень похоже на Чайковского… имеет место монтаж двух разных «музык», но развития нет, как бы ничего не происходит… Просто маниакальная зависимость Стравинского от этой мелодии, да? …Присоединяется еще одна тема Чайковского, из «Детского альбома», - «Мужик на гармонике играет», родственная мотивчику «Юморески»… кажется, в сотый раз уже звучит «Юмореска». Душа просит чего-то другого. И другое появляется, заждались уже: это «Ната-вальс» Чайковского… Давайте прервемся: это святотатство, конечно, но я не успеваю показать вам кое-что важное. (Музыка прерывается.)

Нас воспитывали таким образом, что нам казалось: между Чайковским и Стравинским, как между тем, что было до 1917 года, и тем, что стало после него, - огромная трещина, пропасть. Но этой пропасти не существует. После Скрябина, после открытия додекафонии, после неоварварства Бартока, Прокофьева, да и самого Стравинского появляется вот такая музыка - заботливо склеенная, искусно сшитая из обломков детских игрушек, каких-то милых тряпочек и сентиментальных воспоминаний. Вроде бы Чайковский, вроде бы нет - слушая эту музыку, мы все время пребываем в состоянии легкого шизофренического недоумения. И еще: «Поцелуй феи» возвращает нас к «Петрушке», написанному в 1910 году. Мы опознаем схожие, очень четкие жанровые модели: вальс, исполненный на шарманке (обязательно испорченной), и фабричная, ухарская музыка петербургской окраины. Кучера и конюхи «Петрушки» и играющий на гармонике мужик из «Детского альбома» в сопровождении четырех аккордеонов из Оркестровой сюиты № 2 - в общем, вся эта гопота - если и не близнецы-братья, то очень близкие родственники. Как сложно, оказывается, говорить о музыке, делить на периоды, расчленять и обобщать - всегда найдется исключение, которое не подтверждает правило. Прикасаясь к музыке, наталкиваешься на какую-то жидкую, даже газообразную, субстанцию, ежесекундно ускользающую, не поддающуюся классификации. Я вынужден скомкать эту важную тему, потому что у нас мало времени, а мне еще очень хочется поговорить с вами о кинематографе.

Я хочу показать два фрагмента. Первый - из кинофильма, который многие из вас, возможно, видели в детстве. Это «Чайковский» Игоря Таланкина по сценарию многоопытного Юрия Нагибина, выпущенный в прокат в 1969 году. Картина замечательна прежде всего блестящим кастингом. Смоктуновский сыграл здесь одну из своих удачнейших ролей и по опросам читателей журнала «Советский экран» стал актером года. Еще там снимались превосходные Шуранова, Стржельчик, Кирилл Лавров. Фильм номинировался на «Оскар» как фильм на иностранном языке. Я его сейчас пересмотрел. У Лидии Гинзбург в «Записных книжках» есть запись, которую я очень люблю, хотя, возможно, не вполне правильно понимаю. Она ссылается там на своего друга и коллегу, литературоведа Бориса Бухштаба, но в данном случае это не важно… Так вот, пришел к ней Борис Яковлевич и сказал: «Всякое искусство зиждется на интеллектуальных предпосылках - и всегда на ложных интеллектуальных предпосылках». Однако по поводу советского искусства - в частности, по поводу фильма, о котором идет речь, - ложные интеллектуальные предпосылки следовало бы переименовать в лживые. Помните, о чем говорит Сергей Невский: уровень бомбардировки мелочами частной жизни (при умалчивании определенных деталей) и уровень сакрализации зашкаливал. Фильм Таланкина переводит историю личной жизни Чайковского на другие рельсы и мотивирует некоторые общеизвестные факты совершенно фантастическим образом. Простите, я опять буду комментировать вслух. Но, прежде чем мы начнем смотреть кино, скажу еще несколько слов. Для работы над саундтреком в СССР пригласили специального человека из Голливуда. Дмитрий Темкин, покинувший Россию в младенчестве, сделал довольно успешную карьеру кинокомпозитора и аранжировщика. Итак, мы смотрим фрагмент, действие которого начинается в театре, где выступает певица Дезире Арто. Ее роль исполняет ослепительная Майя Плисецкая.

По-видимому, Плисецкая говорит голосом Антонины Шурановой, я почти на сто процентов убежден в этом… А вот чьим голосом она поет, я не знаю… Очень грубая купюра, очень грубая склейка (в романсе «Средь шумного бала») … Еще одна склейка… Дальше начинается самое интересное. Это, конечно, Советский Союз на экране, советский шестидесятнический символизм, а вовсе не силуэты Кругликовой… Как вы понимаете, это музыка Темкина - напомню, в фильме о Чайковском… Краткосрочная цитата, вальс из Пятой симфонии… Березки… (Смех в зале.) Тройка с бубенцами... Спасибо. (Смех, аплодисменты.)

На самом деле не так уж все это и смешно. Моя главная претензия к фильму сводится к тому, что музыка выступает здесь в подчиненной, страдательной роли, и это неправильно. Мне кажется, люди, делающие фильм о Чайковском, должны исходить из музыки Чайковского и монтировать картину в соответствии с музыкой Чайковского. Таланкин по причинам, которые просто нет желания обсуждать, этого не сделал. Очень, очень, очень жаль. Дмитрий Темкин, особенно в сравнении с тем, что мы только что услышали в «Поцелуе феи», выступил на крепкую тройку с минусом. Конечно, у Темкина были сугубо кинематографические, коммерческие задачи, но эти лучезарные большие мажорные септаккорды, эта бесконечная, многокилометровая колоратура в духе незабвенного Концерта для голоса с оркестром Глиэра - ну совсем никуда: советская безошибочно распознаваемая фигня. Березки - ладно, бог с ними. Сама производственная ситуация катастрофична: за огромные деньги партия и правительство нанимают иностранного специалиста для того, чтобы он превратил национальное сокровище в нечто эстрадно-симфоническое, в нечто утилитарное, лишь бы режиссеру было понятно, удобно и уютно. В «Чайковском» много достоинств, главное - Смоктуновский и его пугающее фотографическое сходство с оригиналом. Но эти достоинства не отменяют сущностной, корневой лживости фильма.

Представьте себе, буквально на следующий год выходит еще одна картина о Петре Ильиче Чайковском. Фильм называется «Music L overs» , и название это переводится то как «Любители музыки», то как «Музыкальные любовники». Понимайте в меру своей распущенности. Это фильм эксцентричного Кена Рассела. Он только что прославился «Влюбленными женщинами», кинофильмом, имевшим огромный успех. Картина, поверьте мне, действительно прекрасная. Увы, последовавшие за ней «Музыкальные любовники» провалились в прокате, пресса была кислая, и только пианист, участвовавший в записи саундтрека, некто Рафаэль Ороско, был единственным, кто удостоился похвалы (хотя, с моей точки зрения, он небезупречен). Но этот фильм был важен для режиссера, он открывает трилогию биографических картин о классических композиторах, к которой относятся также фильмы «Малер» и «Листомания». Все три картины имеют много общего, и это общее я обозначил бы несколько надоевшим, но чрезвычайно в данном случае уместным словом «постмодернизм». Чистейший, хрестоматийный постмодернизм. Поскольку фильм снимался в Великобритании, с частной жизнью героя абсолютно все ясно. Никаких невысказанных слов и загадочных взглядов, подобных тем, которыми обменивались Плисецкая со Смоктуновским, у Кена Рассела нет - вернее, есть, но они представлены в откровенно пародийном ключе. Главную роль играет Ричард Чемберлен, открытый гей, что в 1970 году еще было экзотикой. Играет неплохо, хотя решительно никакого сходства с Чайковским не наблюдается. Кинокритик Сергей Кудрявцев пишет: «Рассел, как никто другой - с ним, пожалуй, может сравниться лишь Стэнли Кубрик, - способен по-особому чувствовать классическую музыку, он придает ей почти оргиастический характер и с легкостью и вольностью оперирует каноническими партитурами, психоаналитически трактуя балет “Лебединое озеро” и оперу “Евгений Онегин”». Важное замечание: «оперирует каноническими партитурами». Кен Рассел не претендует на достоверность. Он создает свободную бурлескную фантазию на тему биографии Чайковского, но при этом строго и очень деликатно обращается с музыкой. Например, самое начало картины, представляющее сцену масленичного гуляния, смонтировано под фрагмент скерцо из Второй оркестровой сюиты, взятый целиком, без хирургического вмешательства. Кен Рассел, как и Таланкин, пригласил на работу эксперта - маститого дирижера, композитора и аранжировщика Андре Превена. Но в отличие от креативного Темкина Превен создал чрезвычайно корректный и грамотный саундтрек. Если там и есть какие-то ретуши музыки Чайковского, то ретуши микроскопические.

В каком-то смысле Кен Рассел был одним из пионеров музыкального клипа. Фрагмент, который мы сейчас увидим, смонтирован под музыку второй части Первого фортепианного концерта. Казалось бы, сколько можно слушать этот концерт, ну просто невозможно. Он сопровождает тебя всю жизнь, от колыбели до могилы. Но в « Music Lovers » эта музыка заиграла новыми красками и заискрилась новыми смыслами. Кен Рассел намеренно допускает биографическую неточность: в фильме Чайковский сам публично исполняет свой концерт, чего на самом деле никогда не было. Сейчас мы, как и в фильме Таланкина, окажемся в каком-то благородном собрании, посмотрим и послушаем.

(Говорит во время демонстрации видео.) Сестра Чайковского Александра Давыдова… Чайковский и вправду неузнаваем… Русская Аркадия в представлении европейца… Здесь у нас просто технический брак видеоролика, в оригинале с музыкой все в порядке… В разгар идиллии возникает тема рокового стакана воды с холерными вибрионами, это тонко… На заднем плане Модест Чайковский… Мне очень нравится: соло виолончели - в концертном зале и одновременно в загородном доме… Среди слушателей концерта находится наша будущая жена Антонина Милюкова (Гленда Джексон). В фильме Рассела она - безумная нимфоманка… Вообще говоря, довольно правдоподобно показано, о чем на самом деле думает публика в концерте, слушая музыку. Это так называемое образное слушание; персонаж представляет себе некие олеографические картинки - вместо того чтобы слушать музыку как таковую… Это возвращение первой темы в репризе - такой упоительный всегда у Чайковского момент! Ну и у некоторых других авторов тоже… (Конец видео.)

Конечно, это гипергротеск. Представляете, как этот фильм должен был раздражать в 1970 году почтенную публику. Наверное, так же, как совсем недавно приличных людей шокировала «Анна Каренина» Джо Райта. Мне просто непонятна природа этого возмущения. Чувак виртуозно работает с клише, с набившими оскомину романтическими стереотипами, которые он демонстрирует с каменным лицом. Это абсолютно британский тип художественного мышления.

И последнее. Однажды в том же 1970 году Стравинский с Крафтом сидели вечером дома и слушали виниловые пластинки. После насыщенной программы Крафт спросил престарелого и, вероятно, очень уставшего композитора: «Что бы мы смогли послушать после сочинений Бетховена?» И Игорь Федорович сказал: «Это очень просто - его самого ». Как трогательно это жгучее, не в первый раз и не только в связи с Бетховеном высказываемое Стравинским желание непосредственного, соматического контакта с коллегой. По счастью, в отношении Чайковского у нас есть крохотная возможность услышать его самого.

Мы слышали подлинный голос Чайковского. Потрясающе, правда? Захватывающая история фонографического валика № 283 из берлинской коллекции инженера Юлия Ивановича Блока, коллекции, находящейся ныне в Пушкинском доме, довольно подробно изложена во втором выпуске альманаха «П.И. Чайковский. Забытое и новое», издаваемого клинским Домом-музеем. Пересказывать ее я не буду, перепечатку легко найти в сети. До нас дошли всего три пустяковые реплики: «Эта трель могла бы быть лучше», «Блок молодец, но у Эдисона еще лучше» и «Кто сейчас говорит? Кажется, голос Сафонова». Из этого не выжмешь ничего. Мы могли бы провести спектральный анализ услышанного. Или на основании того, что в двух фразах из трех есть слово «лучше», в духе кухонного психоанализа могли бы порассуждать о его болезненном перфекционизме. Но стоит ли это делать?

Мои бессвязные речи подошли к концу. О мифе Чайковского, его оттенках, родах и видах можно говорить бесконечно. Поэтому я даже не завершаю, а просто прекращаю разговор. Спасибо.

Автор выражает сердечную благодарность Марии Жмуровой - за расшифровку аудиозаписи; Элле Липпе - за помощь в переводе с русского устного; М.Ч., деликатно указавшему на неправильную атрибуцию одного музыкального отрывка.

Ирина Чичина
Разбор пьесы «Марш деревянных солдатиков» из «Детского альбома» П. И. Чайковского

Музыкальный язык очень хорошо умеет передавать чувства и настроения. Для того, чтобы «нарисовать» что-нибудь с помощью музыки или «рассказать» о чём-нибудь, композиторы прибегают к помощи обычного, словесного языка. Это может быть всего одно слово в названии пьесы .

Первым выдающимся сборником музыки для детей в русской фортепианной литературе был «Детский альбом » П. И. Чайковского . В нем поместилась целая детская страна , большой мир ребенка, рассказанный в звуках.

«Детский альбом » отличается не только огромной художественной ценностью, но и чрезвычайно полезен для воспитания музыкальности детей.

«Детский альбом » , ор. 39 был написан П. И. Чайковским в мае 1878г . и посвящён своему любимому племяннику Володе Давыдову. Живя в гостях у своей сестры в Каменке, близ Киева, «родовом гнезде» большой дворянской семьи Давыдовых и часто, слушая игру любимца Володи, которому тогда было 6 лет, Пётр Ильич поражался бедности репертуара для начинающих. Он любил гулять со своими племянниками, устраивал фейерверки, музыкальные спектакли, вечера с танцами, принимал участие в играх, наслаждался непосредственностью детей. Тогда-то и задумал он создать альбом пьес для ребят .

На титульном листе первого издания полное название цикла : «Детский альбом . Сборник лёгких пьесок для детей (подражание Шуману) . Сочинение П. Чайковского ». Действительно, можно проследить связь «Детского альбома » П. И. Чайковского с аналогичным сочинением Р. Шумана «Альбом для юношества » . Оба композитора говорят с детьми удивительно ясно и просто и в то же время серьёзно, без всякого «подлаживания» . Сборники очаровывают своей лиричностью. «Детский альбом » Чайковского воспринимается как русская музыка, как серия картинок, посвящённая быту и жизни русских детей. Пётр Ильич стремился к тому, чтобы его музыка была живой и увлекательной, поэтому он проявлял интерес даже к внешнему оформлению издания пьес – к картинкам , к формату сборника.

В «Детском альбоме » П. И. Чайковского 24 пьесы , не связанные единой тематикой. В каждой пьесе содержится конкретный сюжет, живое поэтическое содержание, однако несколько относительно самостоятельных сюжетных линий можно отметить. В сборнике запечатлён широкий круг образов.

«Марш деревянных солдатиков » (№5, наравне с «Игрой в лошадки» (№3, относится к «игровым» пьесам детского цикла , это «игры мальчиков» . Пожалуй, это самые безоблачные, детские наивные пьесы «Альбома » .

«Марш деревянных солдатиков » представляет собой забавный марш , под звуки «игрушечного» оркестра с флейтами и барабанчиком словно отчеканивает шаг игрушечное войско деревянных солдатиков . Эта «игрушечность» подчеркнута очень тонкими средствами – тихое (piano) и даже очень тихое (pianissimo, в самом начале, исполнение. В этой миниатюре композитор рисует музыкальный образ точными и экономичными средствами выразительности– ощущение кукольности и деревянности передается четкостью ритмического рисунка, выверенностью штриха. Вся пьеса исполняется предельно чётко, ровно, строго, в умеренном темпе. Для фортепианной фактуры П. И. Чайковского характерна значительная роль аккордового типа изложения. Тесное расположение аккордов, согласованность ритма и штрихов образно передают слаженные движения солдатиков , идущих тесным строем под дробь барабанщика.

Пьеса написана в простой трёхчастной форме. Середина пьесы звучит затаённо и даже немного угрожающе, благодаря смене лада (ля-минор) и применению неаполитанской гармонии. Но и эта по динамике часть не выходит за рамки звучности piano.

В репризе вновь восстанавливается первоначальная звучность, еще тише, чем в середине пьесы , словно «игрушечное» войско удаляется.

П. И. Чайковский при написании «Альбома » достиг своей цели, создав маленькие шедевры, запоминающиеся пьесы , близкие и понятные каждому ребенку.

Публикации по теме:

Дорогие коллеги,спасибо большое,что вы делитесь своими наработками, столько интересного, необычного материала можно встретить. Вот и я решила.

Здравствуйте, уважаемые коллеги. Совсем недавно, в нашей группе «Подсолнушки» (детки 2-3 года, прошло спортивное развлечение. Назвали мы.

Такую не замысловатую игру подсмотрела в социальной сети. Распечатала, вырезала, «заламинировала» скотчем и игра готова. Конечно, можно.

К Дню пожилого человека в моей группе (2-я младшая группа) был создан альбом "Мои бабушки и дедушки". В его создании активное участие принимали.

Музыкально-дидактическая игра «Танец-песня-марш» (старшая группа) Основной вид деятельности: музыкальная Продукт деятельности (результат): развитие памяти и музыкального слуха. Форма: интегрированная Длительность:.

Оформление деревянных лопаточек «Подарок любимой мамочке» Задачи: 1. Обучающая: учить создавать узоры по образцу, используя разнообразные.