Давид Жак Луи (1748-1825), французский живописец.

Родился 30 августа 1748 г. в Париже в семье богатого буржуа. Мальчик рано
обнаружил склонность к рисованию. В 1766 г. его приняли в Королевскую академию живописи и скульптуры, где учителем Давида стал художник Ж. М. Вьен, создававший картины на античные сюжеты. Закончив Академию, молодой живописец, как тогда было принято, отправился на стажировку в Италию. Там он провёл четыре года (1775-1779 гг.). По возвращении на родину Давид стал членом академии и регулярно участвовал в её выставках.

Уже в ранних работах мастера утверждалось торжество гражданского мужества и разума над бездумной жестокостью («Бой Минервы и Марса», 1771 г.). Теперь античные сюжеты прочно вошли в творчество художника. Романтический гражданский дух был характерен для классицизма предреволюционной эпохи во Франции. Первой работой Давида в этом стиле является полотно «Велизарий, просящий подаяние» (1781 г.). Эта подчёркнуто строгая картина, воспевающая стойкость истинного гражданина в невзгодах, сразу привлекла внимание зрителей.

Ещё большей популярностью пользовалось другое полотно Давида - «Клятва Горациев» (1784 г.) на сюжет из римской истории. Трое братьев из знатного рода Горациев одолели в битве с городом Альба-Лонга трёх своих противников. И хотя двое из братьев погибли, поединок закончился в пользу римлян, что принесло им быструю и бескровную победу.

Давид работал по государственному заказу: академия поощряла произведения, возбуждающие патриотические чувства. В 1787 г. живописец создал картину «Смерть Сократа», в 1789 г. - «Ликторы приносят Бруту тела его сыновей». Последнее полотно было выставлено в революционном Париже уже после штурма Бастилии и сразу стало очень популярно. На нём изображались такие знакомые парижанам картины - женщины оплакивают погибших.

С этого момента Давид стал признанным художником Французской революции. Картина «Клятва в зале для игры в мяч» (1791 г.) не была закончена мастером, так как большинство её героев - депутатов парламента - уже через год либо оказались в эмиграции, либо пали жертвами якобинского террора. В 1793 г. Давид пишет композиции «Убитый Лепелетье» и «Смерть Марата», совмещая в них черты портрета и исторического полотна. Сам художник являлся депутатом Конвента, участвовал в создании новых революционных праздников. Именно ему была поручена организация Национального музея в Лувре. После прихода к власти Наполеона I Давид стал главным придворным живописцем. Он оказался необыкновенно плодовит, сделал множество портретов императора («Наполеон при переходе через Сен-Бернар», 1800 г., и др.), его жены Жозефины, придворных («Мадам Рекамье», 1800 г.; портреты четы Серизиа, 1795 г.) и генералов, а также запечатлел торжественные события («Коронация», 1805-1807 гг).

После поражения Наполеона Давид был вынужден уехать в Брюссель (1816 г.), где и умер 29 декабря 1825 г.

Творчество Жака Луи Давида

ГЛАВА 2. ТВОРЧЕСТВО ЖАКА ЛУИ ДАВИДА ДО НАЧАЛА ВЕЛИКОЙ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

К началу XIX века общепризнанным лидером среди художников был Жак Луи Давид - самый последовательный представитель неоклассицизма. Свое художественное образование он начал в мастерской Вьенна, с 1766 года учился в Королевской Академии живописи и скульптуры, а в 1771 году успешно участвовал в конкурсе на Римскую премию картиной «Битва Минервы с Марсом» (1771; Лувр). Картина была написана в духе академической манеры того времени, однако же, успех картины не обеспечил Давиду желанной награды. Профессор Вьен, возможно, задетый тем, что ученик выступил, предварительно его не осведомив, в целях педагогического воздействия, отклонил премию под тем предлогом, «что для первого раза Давид может считать себя счастливым уже потому, что он понравился своим судьям». Почтительный к старшим, Давид доброжелательно объяснял поступок профессора так: «Я думаю, что Вьен говорил так для моей пользы, по крайней мере я не могу предположить никакой другой цели со стороны учителя» Замятина А.Н. Давид. С. 15. . Две следующие попытки добиться желаемого так же оказались безуспешными, и когда в 1774 году Давид за картину «Антиох, сын Селевка, короля Сирии, больной любовью, которою он проникся к Стратонике, своей мачехе, врач Эразистрат обнаруживает причину болезни» добился, наконец, долгожданной награды, то известие о победе так потрясло его, что он упал в обморок и, придя в себя, откровенно воскликнул: «Друзья мои, в первый раз за четыре года я вздохнул легко» Князева В. Ж.Л. Давид. С. 16. . Те стилистические изменения, которые заметны в этой картине по сравнению с «Боем Марса и Минервы», не являются проявлением творческой индивидуальности Давида, а лишь отражают те сдвиги, которые происходят в официальном искусстве. Господствующий стиль рококо изживает себя в эфемерном возрождении академизма и в возврате к классическим традициям XVII века: характер сюжета конкурсной картины представляет собой исторический анекдот, но приемы его разработки остались по существу теми же.

Таким образом, лишь в 1775 г. осуществляется поездка в Италию, куда он отправляется как стипендиат Академии вместе с Вьенном. Путешествие было для Давида началом нового периода его ученичества. До сих пор он затверживал приемы изображения, теперь он учится воспринимать впечатления художественных образов живописи и скульптуры. Италия раскрыла Давиду глаза на античный мир. Свое обращение к античности Давид любил связывать с именем Рафаэля: «О, Рафаэль, божественный человек, ты, поднявший меня постепенно до античности… Ты же дал мне возможность понять, что античность еще выше тебя» Шнаппер А. Давид свидетель своей эпохи. С. 37. .

Давид захотел вновь учиться, но уже противоположным методом, исходя не из изучения приемов без отношения к содержанию, но овладевая этими приемами, как средством выражения содержания, которое может быть бесконечно увлекательным и о котором надо уметь рассказать на языке живописцев. Александр Левуар так описывает поведение Давида: «Он не писал больше; как юный школьник, он принялся рисовать в течение целого года глаза, уши, рты, ноги, руки и довольствовался ансамблями, копируя с лучших статуй…» Замятина А.Н. Давид. С. 21. .

В голове Давида уже возникали творческие замыслы, в которых он стремился к такому идеалу: «Я хочу, чтобы мои работы носили бы отпечаток античности в такой мере, что если бы один из афинян вернулся в мир, они показались бы ему работой греческих живописцев» Вентури Л. Художники нового времени. С. 39. .

И уже в первой картине, показанной по возвращении из Италии, «Велизарий, узнанный солдатом, который служил под его командованием, в тот момент, когда женщина подает ему милостынго» (1781; Лилль, Дворец изящных искусств), он попытался осуществить задуманное. Показательно, что Давид берет теперь не мифологический сюжет, а исторический, хотя и овеянный легендой. Стиль искусства Давида в этой картине уже достаточно четко выявился.

Однако важно отметить, что в этом же Салоне было выставлено другое произведение Давида - портрет графа Потоцкого (1781; Варшава, Национальный музей). Поводом к написанию портрета послужил жизненный эпизод: в Неаполе Давид стал свидетелем того, как Потоцкий усмирил необъезженного коня. Пусть несколько театрален жест Потоцкого, приветствующего зрителя, но по тому, как конкретно, со всеми характерными подробностями, художник передал облик портретируемого, как нарочито подчеркнул небрежность в одежде, как противопоставил спокойствие и уверенность седока горячему беспокойному нраву лошади, видно, что художнику не была чужда передача реальной действительности в ее живой конкретности. С этих пор творчество Давида идет как бы по двум направлениям: в исторических картинах на античные темы художник в отвлеченных образах стремится воплотить идеалы, волнующие предреволюционную Францию; с другой стороны, он создает портреты, в которых утверждает образ реального человека. Эти две стороны его творчества остаются разобщенными вплоть до революции.

Так, в 1784 году Давид пишет «Клятву Горациев» (Лувр), которая явилась первым реальным триумфом Давида и которая, несомненно, была одним из предвестников Революции. В «Клятве Горациев» Давид заимствует сюжет из античной истории, для того чтобы воплотить передовые идеи своего времени, а именно: идею патриотизма, идею гражданственности. Эта картина с ее призывом к борьбе, к свершению гражданского подвига - одно из ярких проявлений революционного классицизма со всеми его стилистическими особенностями. Солдатская тривиальность принесения клятвы, мелодраматическая поза отца, манерная томность женщин мешают видеть художественные достоинства этого произведения. Но в то же время никто не может забыть, что в этом произведении в первый раз изобразительная риторика выражена с такой простотой, с таким умением подчеркнуть контраст между силой воинов и слабостью женщин.

Как бы восполняя отсутствие индивидуального, конкретного момента в художественном строе своих исторических композиций, Давид пишет портреты г-на и г-жи Пекуль (Лувр). Если в «Клятве Горациев» художник дает идеализированные, несколько абстрагированные образы, то здесь, напротив, он прибегает к утверждению материального мира без всякой его идеализации. Художник показывает некрасивые руки своих моделей с толстыми короткими пальцами, а в портрете г-жи Пекуль - ожиревшую шею, кожа которой нависает на жемчуг. Благодаря костюму и типу этой женщины в этом портрете не чувствуется ничего от классицизма. Из изучения классической формы Давид почерпнул только мощное построение, которое, с одной стороны, подчеркивает жизненную силу модели, а с другой - ее вульгарность.

Давид в своих портретах представляет то, что непосредственно наблюдает в действительности и, может быть, даже не желая этого, создает образы людей, которые довольны собой, своим богатством и охотно выставляют его напоказ.

Несколько в другой манере написан портрет «Лавуазье с женой» (1788; Нью-Йорк, Институт Рокфеллера). Красота линейных контуров, изящество жестов, грациозность, элегантность и утонченность образов должны передать обаятельный образ ученого и его жены. Современный Давиду критик писал: «...Лавуазье - один из наиболее просвещенных и великих гениев своего века, а его жена из всех женщин наиболее способна его оценить. В своей картине Давид передал их добродетель, их качества» Князева В., .Ж.Л. Давид. С. 26. . Понятие «добродетель» воплощено здесь в живых конкретных образах.

Если же говорить о манере письма художника в этот первый дореволюционный период, то можно отметить, что уже в 1784 году достиг полной зрелости в ремесле искусства. Эволюция его стиля продолжается до конца жизни, но основа - его виртуозность остается неизменной. Однако, первые произведения Давида еще не были классицистическими и носили на себе печать той манерности XVIII века, крупнейшим представителем которой был Буше. Однако уже в первых произведениях Давид обнаруживает некоторую нечувствительность к цвету и живейший интерес к передаче выражения лиц. Отрывок из воспоминаний Этьена Делеклюза уточняет это: «Видите ли, мой друг, что я называл тогда не обработанной античностью. Срисовав весьма тщательно и с большим трудом голову, я возвращался к себе и делал рисунок, который вы здесь видите. Я приготовлял ее под современным соусом, как я выражался в то время. Я слегка хмурил ей брови, подчеркивал скулы, чуть-чуть приоткрывал рот, т. е. придавал ей то, что современные художники называют выражением и что сегодня я называю гримасой. Понимаете, Этьен? И все же нам трудно приходится с критиками нашего времени - если бы мы работали точно в духе принципов древних мастеров, наши произведения нашли бы холодными» Шнаппер А. Давид свидетель своей эпохи. С. 43. .

Уже в 1807 году Давид понимал, что чистое подражание древним холодно и безжизненно. И он отходит от древних образцов, вносит в рисунок выражение.

Но от передачи выражения до реализма путь не далек. Ту же настойчивость мастера, какую Давид проявлял в подражании древним, он вкладывал и в передачу объектов окружающего мира. В «Раздаче знамен» один из современников Давида восхищался правдивостью изображения солдат: «Лицо, рост, даже ляжки... характерны для данного рода оружия: приземистый пехотинец, подтянутый, с короткими ногами, какими отличаются люди, отбираемые для этих полков» Вентури Л. Художники нового времени. С. 37. . Но это был реализм поверхностный, точная передача видимой действительности, без участия воображения и с очень малым чувством. Отсюда обвинение Давида в отсутствии у него любви к людям, которое неоднократно повторялось и в дальнейшем. Но техника Давида имела решающее значение. Бланш полагает, что эта техника и есть искусство: «искусство непосредственное, вопреки кажущейся его напряженности, реалистическое, искусное ремесло добросовестного работника … нечто хорошо сделанное, скромное, но прибегающее к грубым эффектам» Князева В. Ж.Л. Давид. С. 30. . И действительно, этот далекий от искусства реализм Давида был необычайно виртуозен и подобен классицизму, стремившемуся создать чистую красоту. Менялись только изображаемые объекты - античная статуя или живая природа. Но процесс изображения в обоих случаях был тождествен, виртуозность имитации совершенна и уверенна.

Следствием этого в творчестве Давида явилась «мужественная и мощная проза», как характеризует Делакруа одну из его картин Вентури Л. Художники нового времени. С. 36. . Но все же проза, а не поэзия, крепившаяся в отношении к искусству как средству, а не цели, как средству для достижения морального, социального и политического идеалов.

Великая буржуазная революция и искусство Франции

В последней четверти XVIII в. -- в период подготовки и свершения буржуазной революции во Франции -- на первый план выдвигается искусство революционного классицизма, насыщенное антифеодальными идеями...

Культура Белоруссии в 1954-1985 гг.

В послевоенные годы продолжалась творческая деятельность Я. Брыля, С. Дергая, И. Мележа, И. Шемякина и др. В числе лучших произведений тех лет - романы И. Шемякина "Глубокое течение", И. Мележа "Минское направление", М. Лынькова "Незабываемые дни"...

«(…) одним из прекраснейших явлений той необыкновенной эпохи были празднества. (…) Стoит без предвзятости полистать планы празднеств, набросанные Давидом, и познакомиться с великими живописными и музыкальными творениями...

Музыка Французской революции 1789 года и отражение в ней героической темы

Революция, начавшаяся в 1789 году во Франции, потрясла всю Европу. О её роли в мировой истории написаны тома как собственно исторической, так и художественной прозы...

Музыка Французской революции 1789 года и отражение в ней героической темы

Когда речь идет о создании французской школы музыки, то, несомненно, первым будет названо имя «композитора революции» Франсуа Жозефа Госсека, так как именно его деятельность создала в начале революции то народное художественное движение...

Музыка Французской революции 1789 года и отражение в ней героической темы

Музыка Французской революции 1789 года и отражение в ней героической темы

Французская революция создала исключительно благоприятную почву для развития массовых песенных жанров. Острые социальные столкновения, необходимость агитировать за выдвинутые идеалы свободы, равенства и братства, убеждать...

Музыка Французской революции 1789 года и отражение в ней героической темы

Музыка Французской революции 1789 года и отражение в ней героической темы

Музыка революционной Франции создала новый законченный художественный стиль, который ознаменовал громадный рубеж в развитии мирового музыкального творчества. Его влияние на передовую музыкальную культуру последующей эпохи было огромным...

Памятные места Иерусалима

Памятные места Иерусалима

За пределами Старого города, у Сионских ворот стоит скромное здание с минаретом. На первом этаже можно увидеть могилу царя Давида. Это место во времена Давида находилось за пределами Иерусалима и, как считают многие историки...

Творчество Жака Луи Давида

Франция стала первой большой страной на Европейском континенте, где революция привела к разгрому феодального строя. Буржуазные отношения здесь утвердились в наиболее чистом виде. Вместе с тем во Франции, прошедшей через четыре революции...

Творчество Жака Луи Давида

В Салоне 1789 года, открытие которого состоялось в атмосфере революционного напряжения, внимание всех приковывает картина Давида, выставленная под названием «Брут, первый консул, по возвращении домой после того, как осудил своих двух сыновей...

Есть художники, занимающие в искусстве особое место. Их работы резко отличаются от произведений современников, но вместе с тем не являются чем-то чуждым общему процессу художественного развития, а, скорее, дополняют и обогащают его...

Творчество К.С. Петрова-Водкина

Советская эпоха открывает новый значительный период в творчестве Петрова-Водкина. Его живописная и образная системы, эволюционируя по пути углубления реалистических тенденций, получают в это время значительно больший размах...

Творчество Давида неразрывно связано с судьбами его родины в один из самых бурных и значительных периодов ее истории. Получивший признание в последние годы царствования Людовика XVI, он был не только захвачен стремительным потоком революционных событий 1789-1794 гг., но и внес в них свою немалую лепту как художник и как активный участник революции.

Именно в эти годы его мастерство достигло наибольшего расцвета, а создаваемые им произведения получили небывалый в истории общественный резонанс. Во времена Директории, Консульства и Империи искусство Давида претерпело существенные изменения, но продолжало выражать основные тенденции художественной жизни Франции тех лет. Это был художник больших идейных устремлений и ярких творческих завоеваний. Он явился создателем и вождем классицизма — господствующего течения во французском искусстве конца XVIII — начала XIX в.

Задача настоящего очерка и состоит в том, чтобы дать представление о жизни и творчестве Давида, об общественно-эстетических взглядах эпохи и ее исторических событиях. Основное внимание уделено работам революционного периода — этого поистине героического этапа в развитии искусства художника.

Жак Ли Давид

Жак Луи Давид был плоть от плоти того класса, художественные идеалы которого он выражал на протяжении почти полувека. Его родители, занимавшиеся галантерейной торговлей, принадлежали к состоятельной части французской буржуазии и по социальной иерархии старой Франции входили в состав третьего сословия.

Жак Луи родился 30 августа 1748 г. в старинном доме около Нового моста в Париже. Его отец Морис Давид был убит на дуэли, когда мальчику минуло 9 лет. Опеку над ним взяли два его дяди: подрядчик короля, каменных дел мастер Бюрон и член Королевской Академии архитектор Демезон. Они хотели, чтобы их племянник получил архитектурное образование. Но Жак Луи с юных лет отличался твердостью характера и определенностью своих желаний. Вскоре после смерти отца он заявил своим опекунам, что хочет стать живописцем и никем другим. Еще в период школьного обучения (в колледже Четырех Наций) Жак Луи рисовал с увлечением не только в свободные часы, но и украдкой во время уроков. Окончив колледж, он добился согласия родных посещать класс рисунка в Академии св. Луки и довольно скоро (в сентябре 1766 г.) по совету Франсуа Буше поступил в Королевскую Академию, в мастерскую живописи, руководимую Жозефом Мари Вьеном (1716-1809).

В Академии еще царил тогда дух искусства рококо: сюжеты заимствовались главным образом из области мифологии и носили преимущественно любовный характер, трактовка их была подчинена стремлению создать нарядное и эффектное произведение, не претендующее на глубину содержания. Прихотливое, легкое, ласкающее взгляд заменяло собой все то, что могло пробудить серьезную мысль и возвышенные чувства. Вьен слыл в те годы «новатором», так как живо откликнулся на идущую из Рима «моду» на все античное. Однако его усилия приблизиться к античным образцам шли в основном по линии внешних заимствований. Принципиально нового содержания в античные формы Вьен не вложил так же, как и не дал их глубокого осмысления. Это предстояло сделать его ученику Давиду, которого он впоследствии назвал своим «лучшим произведением». Вообще как преподаватель Вьен немало способствовал укреплению очень важного для следующего этапа развития искусства представления о том, что приближение к античному идеалу должно стать целью каждого художника.

С поступлением в Академию для Давида начались годы упорного и непрестанного труда. Он учился ревностно и в общем успешно, хотя не сразу и с большими трудностями добился так называемой Большой Римской премии, дававшей право продолжать в течение четырех лет обучение во Французской Академии в Риме.

В 1771 г. Давид представил на конкурс картину «Бой Марса с Минервой», демонстрирующую, как добросовестно усвоил художник все то, что входило тогда в понятие исторической живописи: мифологические герои в традиционных позах побежденного и победившего, различные второстепенные персонажи, включенные для заполнения живописного пространства, довольно яркие, бьющие на внешний эффект краски и главное — расчет на восприятие сцены не с позиций ее идейного замысла, а с точки зрения декоративного воздействия всех ее элементов. Картина получила ряд похвальных отзывов, но не принесла Давиду желанной премии. Неудачи в достижении поставленной цели еще долго преследовали его.

На конкурсе 1772 г. Давид опять безуспешно выступил с картиной «Дети Ниобеи, пронзаемые стрелами Дианы и Аполлона» на сюжет, заимствованный из «Метаморфоз» Овидия. Отчаяние овладело молодым художником, и он решил покончить с собой. Три дня он ничего не ел, запершись в своей комнате в Лувре, где он тогда жил у одного из своих друзей. Только искренне расположенный к нему живописец Дуайен смог заставить молодого художника изменить решение доводом, что смерть лишь обрадует завистников его таланта. Приступ малодушия был побежден, и Давид с упорством принялся за новую картину «Смерть Сенеки». Законченная к конкурсу 1773 г., она тоже не была отмечена наградой. На этот раз Давид мужественно перенес удар, воскликнув: «Несчастные, они хотят уморить меня от отчаяния, но я отомщу им своими работами. Я выступлю на следующий год и клянусь, что они принуждены будут присудить премию мне!». Действительно, конкурс 1774 г. принес долгожданную победу. Большая Римская премия была, наконец, вручена Давиду за картину «Врач Эразистрат открывает причину болезни сына Селевка Антиоха, влюбленного в свою мачеху Стратонику». В торжественной пышности обстановки, характере поз и одежды, а главное, в условно-патетической трактовке образов этого произведения заметно воздействие на Давида французской академической живописи XVII столетия. Очевидно художник сознательно опирался здесь на старые традиции отечественной школы, чтобы вернее добиться успеха. И вот, в 1775 г. Давид едет в Италию вместе с Вьеном, назначенным директором Французской Академии в Риме.

Рим тех лет был своеобразной «Меккой», местом паломничества начинающих художников. Уже в 60-х годах XVIII в. туда устремлялись молодые люди из различных стран, получившие художественное образование у себя на родине и мечтавшие приобщиться в Италии к высокому искусству и усовершенствовать свое мастерство. Причем все больше и больше Рим начинает привлекать не памятниками Ренессанса, а всем тем, что осталось в нем от античности. Немалую роль в этом отношении сыграло опубликование в 1764 г. работы немецкого искусствоведа И. И. Винкельмана «История искусства древности», в которой высшим идеалом художественного произведения провозглашалась «благородная простота и спокойное величие» античного искусства.

Продолжение следует…

Жака Луи Давида принято считать основоположником французского неоклассицизма. На самом деле в его живописной манере соединились три направления: рококо, неоклассицизм и романтизм. Художник уже в молодые годы удостоился чести быть поставленным рядом с выдающимся французским художником эпохи рококо Франсуа Буше, создателем элегантного стиля. Отголоски чувственной и фривольной живописи Буше отчетливо прослеживаются в ранних работах Давида, таких, например, как "Битва Марса с Минервой" (1771). Здесь батальная сцена перегружена неуместными на поле брани фигурами обнаженных богинь и пухлых херувимов.

Битва Минервы и Марса Лувр, Париж (Musée du Louvre, Paris).1771, 114х140

Неоклассицизм был реакцией на господствующий в то время стиль барокко. Все чаще критики и философы призывали художников обращаться к героическим и нравственным сюжетам из античной истории, вытесняя ими фривольные, легковесные мифологические сценки.

В возрождении интереса к классической культуре не было ничего нового или необычного. Классицизм главенствовал во французской живописи XVII века, основателем этого направления считают Никола Пуссена (1594-1665), у которого Давид очень многое позаимствовал. Композиционно картина его "Святой Рох, молящий Богородицу об исцелении зачумленных" (1780) напоминает полотно Пуссена "Явление Богородицы святому Якову", а "Смерть Сократа" (1787) - полотно Пуссена "Завещание Эвдемидаса".

"Святой Рох, молящий Богородицу об исцелении зачумленных" (1780)

Исторические сюжеты
Многие полотна художников-неоклассицистов были написаны на сюжеты, взятые из истории Древней Греции и Древнего Рима. Все исторические картины Давида можно разделить на три категории: клятвы, сцены на смертном одре (например, "Смерть Сократа") и батальные сцены (например, "Леонид при Фермопилах", 1814). Клятвы и смерти пользовались особым успехом в 1780-е годы, когда эти сюжеты многие интерпретировали в свете современных политических событий. Подобные картины являлись образцами преданности, самопожертвования, героизма и высокой морали и тем самым представляли идеальный материал для революционеров-пропагандистов. Правда, в те годы Давид иногда писал исторические сцены, проникнутые романтическим духом, как, например, "Любовь Париса и Елены", 1788

Парис и Елена Лувр, Париж (Musée du Louvre, Paris).1788. 144х180

Своим появлением неоклассицизм был во многом обязан археологическим раскопкам 1740-х годов в разрушенных Помпеях и Геркулануме. Сохранившиеся здесь предметы быта, украшения открыли художникам античный мир. Еще сильнее энтузиазм творческих людей был подогрет появившимися вскоре книгами немецкого археолога и знатока античных древностей Иоганна Винкельмана (1717-1768): многотомным сочинением "Древности Геркуланума", выходившим с 1755 до 1792 года, и "Историей античного искусства" (1764). В своих исследованиях Винкельман призывал художников стремиться к созданию идеала красоты, опираясь на сохранившиеся образцы античного искусства. Книги эти стали культовыми для всей Европы.

"Весь Париж играет в Грецию, - заметил один путешественник, посетивший в те годы французскую столицу. - На головах у дам греческие прически. Даже самый мелкий фат не может позволить себе, чтобы его табакерка не была "античной"".

Как показывает "Портрет мадам Рекамье", написанный Давидом в 1800 году, мода на "греческий стиль" сохранялась до конца XVIII столетия и послужила источником для создания другого стиля - ампир, расцвет которого пришелся на время правления Наполеона.

На картинах приверженцев "греческого стиля" новая мода проявлялась в не всегда уместных архитектурных деталях, написанных как будто "под старину" натюрмортах. Не избежал этого соблазна даже закоренелый сторонник теорий Винкельмана, учитель Давида - Жозеф-Мари Вьен. Подобные элементы можно найти и на ранних картинах Давида - например, на полотне "Антиох и Стратоника" (1774) или "Велизарий" (1781). Взгляд зрителя то и дело отвлекают от основного сюжета многочисленные детали, которыми насыщена композиция.

Давид Жак Луи - Антиох и Стратоника 1774. Школа изящных искусств, Париж.

Но через несколько лет все меняется. Если обратиться к таким полотнам художника, как, скажем, "Клятва Горациев" (1784) или "Смерть Сократа" (1787), можно заметить, что композиция стала легче, сдержанней.

Это самая знаменитая картина Давида. В ней нашли отражение все стилистические особенности художника. Здесь есть и следы классической манеры Пуссена с его пристрастием к выразительным театральным жестам, и воссоздание античной атмосферы. Сюжет картины взят из старинной легенды, относящейся к VII веку до нашей эры. В то время Рим воевал против соседнего города Альба-Лонга, и было объявлено, что разрешить конфликт должна дуэль между тремя римскими братьями из рода Горациев и тремя братьями Куриациями из Альба-Лонги. Этим семьям предстояло породниться, поэтому изначально было ясно, что в подобном сражении не может быть победителей. После боя в живых остался лишь один из братьев Горациев, но, возвратившись с триумфом домой, он был проклят собственной сестрой за убийство ее жениха, одного из братьев Куриациев. Будучи взбешен, он ударил свою сестру ножом, за что был приговорен к смерти (но впоследствии помилован).
Поначалу источником вдохновения для Давида стала пьеса Корнеля "Гораций", но в ней не было сцены клятвы. Подробности воинской клятвы Давид заимствовал у Пуссена, а сама идея клятвы была, по всей видимости, взята художником из легенды о Бруте.

Перемена произошла после пребывания Давида в Италии (1775-80), именно тогда художник решил избавляться от мешающих основной идее деталей. Как говорил он позже своим ученикам, "в моем вкусе, мыслях, даже поведении иногда прорывалось нечто варварское, то, от чего я должен был отказаться, если желал достичь в своих картинах глубины и прозрачности". Большую роль здесь сыграло не только знакомство с античным искусством, но и изучение художником работ итальянских мастеров эпохи Возрождения, в первую очередь Рафаэля и Караваджо. "Я чувствую себя так, словно мне удалили катаракту. С глаз моих упала пелена, и я теперь понимаю, насколько слаб и несовершенен мой стиль, основанный на фальшивых принципах, и сколько мне предстоит сделать для того, чтобы приблизиться к сверкающей истине. Слепое копирование природы кажется мне недостойным, вульгарным занятием, нужно стремиться выше, к уровню античных мастеров и Рафаэля..."

Достижением Жака Луи Давида можно считать то, что ему удалось передать в своих работах самую суть этических идеалов Древней Греции и Рима - добродетель, героизм, самопожертвование. Чтобы выделить мысль, художник отказывался от сложных ракурсов и различных трюков с перспективой, от избытка архитектурных деталей, мебели. Постепенно Давид свел к минимуму число фигур в своих композициях, отказался от живописного фона. Происходящее на картине он заключал в подобие театральной коробки, а персонажей будто выводил к рампе.

Самые знаменитые шедевры Давида, относящиеся к течению неоклассицизма, были написаны им в 1780-е годы. Винкельман отмечал, что великую картину можно написать только в тишине и покое, вдали от мирской суеты. Именно в таких условиях Давид работал над "Смертью Сократа" и "Клятвой Горациев".

С началом Великой французской революции художник обратился к бурным событиям, что коренным образом отразилось на его манере. Теперь, уйдя с головой в политику, Давид писал торопливо, возбужденно, в работах его появились элементы, роднящие полотна художника с зарождающимся в живописи течением, которое позднее будет названо романтизмом.

Признаки романтизма особенно очевидны в картине "Наполеон на перевале Сен-Бернар" (1800), где плащ завоевателя развевается на ветру, и в предварительном, сделанном пером и тушью рисунке к картине "Клятва в зале для игры в мяч" (1791), где вздымающиеся от ветра занавеси подчеркивают возбужденное состояние бунтарей-революционеров.

Прославивший Давида неоклассический стиль с падением Наполеона очень быстро вышел из моды - очевидно, слишком уж сильно ассоциировался он с кровавыми событиями революции. На смену ему пришел более мягкий, отвечающий запросам широкой публики стиль Энгра, ученика Давида.

Революционер
Взгляды Давида на живопись были столь же непостоянными, как и его политические пристрастия. Начав как последователь стиля рококо, он после пяти лет, проведенных в Италии, встал на позицию нового течения, названного неоклассицизмом. К концу жизни бывший художник-революционер вновь возвращается к слащавым сценкам, с которых он начинал свой творческий путь. Но после таких полотен, как "Клятва Горациев" или "Ликторы приносят Бруту тела его казненных сыновей", прославивших Давида, последние его картины казались нелепыми.

Эта картина продолжает тему, начатую Давидом в "Клятве Горациев", - конфликт между общественными и личными интересами. Брут - основатель Римской республики, решил изгнать из Рима царский род, однако его сыновья приняли сторону царской власти. Брут сделал трудный выбор - осудил своих детей на смерть. В те годы, когда Давид писал эту картину, подобная сцена не рассматривалась иначе, как призыв к свержению монархии.

Для творчества Давида характерны реалистические основы, драматическая сила, идейная целеустремленность, которая особенно сильно проявилась в годы Великой французской революции, а также стремление запечатлеть актуальные события современности. Он передал свое мастерство огромному количеству учеников, так что Делакруа, отдавая должное Давиду, назвал его родоначальником всей новой школы живописи и скульптуры.

Марина ФРОЛОВА,
учитель МХК,
г. Ходыженск Краснодарского края

Творчество Жака Луи Давида

Цель: проследить, как отражаются идеи в различных видах искусства.

Задачи:

• Воспитание гражданской позиции.
• Развитие читательского интереса.
• Формирование нравственной позиции.
• Развитие коммуникативных способностей.
• Самоопределение на предмет личностных ценностей.
• Эстетическое развитие учащихся.
• Речевое развитие учащихся.

Ход урока

1. Обобщение изученного ранее материала

Учитель предлагает учащимся рассмотреть таблицу.

2. Конфликт личности с объемлющим ее целым в классической трагедии. Беседа

Учитель. Во все времена человека волновало место личности в рамках объемлющего ее целого. Античность уже признала право отдельного человека на свой собственный голос, на свою правду. Эпоха Возрождения принесла идею абсолютной самоценности личности. Ценность личности перестала наконец соотноситься с положением этой личности в обществе. Но шло время - и ренессансная идея права отдельного человека на безграничную свободу тоже обнаружила свою ограниченность. Оказалось, что в силу несовершенства человеческой природы безграничная свобода для одного становится безграничной несвободой для другого.

И вот XVIII век принес в мир систему ценностей, которая отразилась в искусстве через эстетику классицизма. Одна из центральных идей ее - «у разума всего одна дорога». Надо лишь найти эту лучшую дорогу из всех возможных. Основополагающей для этой системы является и идея абсолютного приоритета общего по отношению к частному. Возникла претендующая на незыблемость иерархия: превыше всего государство, затем - род, в самом низу - отдельный человек, который сам по себе мелок и жалок, но способен обрести какое-то значение лишь как частица великого целого. И о том, какой он человек, можно судить в первую очередь по тому, какой он подданный.

В основу классицистической трагедии положен, как правило, неразрешимый конфликт между чувством и долгом. Чем сильнее подавленное чувство, тем почетнее победа над ним.

Рассмотрим трагедию Пьера Корнеля «Сид».

Задание : пересказать произведение, опираясь на текст.

Ученики. Перед нами испанский город. Живут в нем двое возлюбленных: Родриго Диас и Химена. Всё идет к счастливому финалу. И вдруг - конфликт между отцами героев: отцу Родриго дону Диего пожалована должность наставника королевского сына. Отец Химены, граф Гормас, этим недоволен:

Как ни возвышен трон, но люди все подобны,
Судить ошибочно и короли способны,
И этим выбором доказано вполне,
Что настоящий труд у них в плохой цене…

В результате отец Химены дает пощечину отцу Родриго и изрекает после этого:

Прощай! Пусть юный принц, ища пример в отчизне,
Читает летопись твоей высокой жизни.
Вот этой платою за дерзость болтуна
В немалой степени украсится она.

Юный Родриго оказывается перед выбором: с одной стороны - страстная любовь к Химене, с другой - долг мести ее отцу:

Я предан внутренней войне,
Любовь моя и честь в борьбе непримиримой,
Вступиться за отца, отречься от любимой!
Тот к мужеству зовет, та держит руку мне.
Но что б я ни избрал - сменить любовь на горе
Иль прозябать в позоре, –
И там, и здесь терзаньям нет конца.
О злых судеб измены!
Забыть ли мне о казни наглеца?
Казнить ли мне отца моей Химены?

Но в конце концов он делает единственно правильный для героя классицистической трагедии выбор:

Отцу обязан я первее, чем любимой.
Умру ли я в бою, умру ль, тоской томимый,
Я с кровью чистою умру, как был рожден.
Мое и без того чрезмерно небреженье.
Бежим исполнить мщенье.
И колебаньям положив конец,
Не совершим измены:
Не все ль равно, раз оскорблен отец,
Что оскорбившим был отец Химены!

Родриго страстно любит Химену, и это чувство вовсе не уничтожается принятым решением мстить. Победа над ним - вовсе не победа высокого над низким, но победа высшего над высоким.

Родриго в конце концов совершает мщение и убивает обидчика. И теперь уже Химена стоит перед выбором: в ней живет любовь к Родриго, но долг перед своим отцом заставляет ее требовать смертной казни. Наконец она решает:

Чтоб честь свою спасти и обрести покой,
Послать его на казнь и умереть самой.

И лишь по велению короля казнь не совершается.

Задание

Трагический сюжет, легший в основу трагедии Корнеля «Сид», имеет глубокие корни в мировой культуре. Можно вспомнить в этой связи трагедию Шекспира «Ромео и Джульетта». Сравните эти трагедии. Что вы находите в них общего? Почему такие разные исходы? Чем это можно объяснить? В чем отличие нравственных концепций классицизма и Ренессанса?

3. Давид. «Клятва Горациев»

Работа с текстом

Учитель. Обратимся к творчеству великого французского художника Жака Луи Давида, и в частности к его знаменитой картине «Клятва Горациев». Она была создана под впечатлением трагедий Корнеля. Это не случайно: мы уже говорили о том, что в эпоху Просвещения театр играл роль трибуны и оказывал огромное влияние на умы.

Работал над картиной художник в Риме - городе, где и произошли изображаемые события. Это в Риме, как писал впоследствии Давид, на него «нашло озарение», и он почувствовал, что «сами основы его манеры неверны». Именно в Риме были сделаны «первые шаги по новой стезе». Давид изучает великое наследие старых мастеров, познает красоту линий и форм их бесподобных шедевров.

Но многое еще нужно было ему передумать, многому научиться, прежде чем «выработать свой взгляд на вещи», прежде чем отойти от академических традиций и понять, что произведения живописи должны таить в себе «чувства и мысли, строгие и нравственные», прежде чем найти собственную манеру письма и пойти непроторенными путями.

Повлияла ли на творчество художника великая итальянская живопись и в первую очередь Рафаэль? Да, бесспорно. Увлекало ли его искусство древних? Конечно, тем более что сравнительно недавно перед изумленными глазами современников Давида предстали пробужденные от векового сна кварталы Геркуланума и Помпей и вся Европа зачитывалась книгой Винкельмана, посвященной сокровищам античного искусств. В древней истории, в древнем искусстве художники все больше и больше находили теперь темы и деяния, созвучные современности. Давид с восторгом изучал античное зодчество, античную пластику.

Задание : прочитайте отрывок из текста А. Варшавского «Пелика с ласточкой».

Текст

(переработан для урока)

…Римский консул Юний Брут, узнав, что его сыновья вступили в заговор против республики, потребовал их казни. Собственной рукой он подписал смертный приговор.

«В дом консула Брута ликторы приносят тела его сыновей» - так называлась картина Давида.

В глубокой и горестной задумчивости изображен был на ней Юний Брут, республиканец Брут, тот, «чья твердость нерушима, - как напишет впоследствии о созданном Давидом образе поэт Андре Шенье, - кто больше консул, чем отец». Он выполнил свой долг, он сурово покарал тех, кто замыслил недоброе против отчизны. Но ведь он и отец… Ведь это его сыновья, его плоть и кровь…

Охвачена горем жена, так и не сумевшая добиться от него отмены приговора, в отчаянии дочери.

Словно окаменев, весь во власти разыгравшейся трагедии, сидит Брут, человек, до конца оставшийся верным высоким принципам. И вносят в дом для последнего прощанья тела мертвых его сыновей.

Дела давно минувших дней? Героизация далекого прошлого? Но ведь пафос картин был в любви к родине, в готовности пожертвовать личными чувствами во имя гражданского долга - это понимали все. К уму и сердцу соотечественников обращался Давид, и совсем иное, нежели конфликт Брута со своими сыновьями, возникало в сознании тех, кто видел его произведение. Свобода, родина, борьба против тиранов - этим жила поднимавшаяся с колен Франция, и многое говорило людям мужественное полотно Давида.

Но несомненно и то, что Давид был знаком с книгами энциклопедистов, словно набат в темной ночи абсолютистской монархии прозвучавшими на всю Францию. По рождению, по крови связанный с буржуазией, рвущейся к политической власти, возглавившей борьбу против самодержавия и сословных привилегий, художник не мог не сочувствовать этой борьбе.

Вольнолюбивые идеи, как ни старалось их уничтожить абсолютистское правительство Людовика XVI , обретали все больше сторонников, и все меньше защитников оставалось у старого порядка.

…Он отдал дань в своих ранних работах и мифологии, и классицизму.

Но уже в 1781 году из Рима Давид привез картину «Велизарий, просящий подаяние». Драматизм ее содержания произвел сильное впечатление. Гражданскими мотивами было проникнуто это полотно, посвященное полководцу, оклеветанному, разжалованному и ослепленному своим императором.

В античности искал Давид своих героев, но современными идеями были вдохновлены его творения.

Так, годом позже настал черед «Клятвы Горациев». Собственно говоря, все началось с представления трагедии Корнеля о героических римлянах. Последняя сцена спектакля - старик отец обращается к народу с просьбой защитить его сына, отстоявшего честь и свободу родного города, - произвела на художника сильнейшее впечатление. Тут же, по горячим следам, он сделал карандашный набросок.

Париж рукоплескал Горациям, рукоплескал и тому, о ком Вольтер сказал: «Корнель - древний римлянин среди французов - создал школу величия души».

И это было правдой.

Вначале Давид решил изобразить поразившую его заключительную сцену спектакля, но потом отказался от этого замысла. Ибо вовсе не главное в истории Горациев раскрывала она. Ему виделось нечто более важное, более значительное. Ему хотелось рассказать о деяниях, созвучных его мятежной и бурной эпохе, напомнить о том, что люди должны быть верны общественному долгу, найти - пусть в античности - образцы для подражания.

Знал ли он уже в то время слова Дидро, обращенные к современным ему художникам: «Тебе надлежит прославить и обессмертить великие и прекрасные поступки, почтить добродетель, заклеймить порок…» - слова, которые пробуждали надежду, звали к борьбе? Прямых данных на этот счет нет. Но мысль о том, что искусство существует не для развлечения знати, идеи об общественном назначении искусства, несомненно, в те времена уже были близки ему.

…Легенда гласила: в тяжкую минуту, когда отечеству угрожала опасность и решался вопрос о том, быть ли Риму свободным или быть порабощенным, три юных героя, три сына Горация вступили в смертельный поединок с врагом.

Трое на трое. Против своих друзей, против своих родственников. И они победили, хотя двоим Горациям не суждено было вернуться домой.

Самый высоконравственный момент этой легенды, рассказанной римским историком Титом Ливием, выбирает Давид: клятву героев перед боем, клятву отцу, клятву родине. Впрочем, если быть точным, домысливает. Ибо нет у Ливия ни слова о клятве в доме Горациев. Но так ли это важно? Разве не имеет художник права на обобщение, додумывание?

Ничего лишнего, ничего отвлекающего, рассеивающего внимание, уводящего от главного - такой виделась Давиду композиция. Суровой простоте чувств, величию момента должна соответствовать суровая простота рисунка, напоминающая античные образцы.

Он тщательно изучает костюмы, прически, оружие. Он ищет наиболее точное решение: его не удовлетворяет первоначальный набросок, в котором старик отец вручает мечи старшему сыну, - и у того, и у другого руки опущены, и получалось так, что клятву произносят лишь младший и средний братья.

В Италии, в Риме завершает он картину.

И когда Давид выставил ее в 1785 году в Салоне, Париж ахнул. Она сразу стала знаменитой.

Три человека - и единый порыв. Три человека - и единая воля. Во имя отчизны клянутся они победить или умереть. Решительны и мужественны их лица, крепки и мускулисты руки, и на алтарь отечества приносят защитники свободы свои верные и доблестные сердца.

Ни слезы матери, оплакивающей сыновей, идущих на смертный бой, ни печаль сестры, помолвленной с одним из противников, ни скорбь жены одного из братьев, сестры Куринациев, склонившейся над маленькой дочкой, - ничто не может отвратить Горациев от принятого решения. И высоко поднял их боевое оружие старик отец, как бы благословляя своих сыновей на ратный подвиг.

Свобода или смерть! Победить или умереть!

В облике его героев была всепобеждающая и всепроникающая вера в человека. Порыв их был чист и благороден.

Мог ли представить себе тогда Давид, что всего через несколько лет боевой клич - «Свобода или смерть!» - прозвучит над всей восставшей Францией? Что участников революционных битв будут воодушевлять созданные его вдохновением образы? Что перед тем, как отправиться на фронт, солдаты в волнении будут глядеть на Горациев»? Что наряду с «Марсельезой» одним из символов восставшей против самовластья Франции станет его картина?

Задания к тексту

1. Какая легенда легла в основу сюжета картины?
2. Творчество какого художника подтолкнуло Давида к написанию картины?
3. Как вы сформулируете основную идею картины? Определите идейную
взаимосвязь творчества Корнеля и Давида.
4. Какой отклик получила картина в обществе?

Работа с иллюстрацией

Докажите, что картина Давида «Клятва Горациев принадлежит классицизму. (Строгое соответствие жанру - историческая картина, аллегоричность и назидательность сюжета, строгая троичность композиции: три группы героев, разбитое тремя арками пространство, уравновешенность композиции центральной фигурой отца, античная атрибутика.)

5. «Смерть Марата».

Беседа

Учитель. Итак, обратимся к последним словам текста Варшавского: «Мог ли представить себе тогда Давид, что всего через несколько лет боевой клич - «Свобода или смерть!» - прозвучит над всей восставшей Францией? Что участников революционных битв будут воодушевлять созданные его вдохновением образы? Что перед тем, как отправиться на фронт, солдаты в волнении будут глядеть на «Горациев»? Что наряду с «Марсельезой» одним из символов восставшей против самовластья Франции станет его картина?

Он увидел это собственными глазами.

Что за события произошли во Франции во второй половине XVIII века, которые явились прямым продолжением просветительских философских взглядов? (Я попросила ребят заранее подготовить сообщения на эту тему .)

Ученики.

- С 1774 года во главе Франции стоял король Людовик XVI , обладавший абсолютной властью. Он не был тираном. На него сильно повлияла идея «просвещенной монархии», согласно которой властитель должен в первую очередь заботиться об интересах государства и о благе народа. Он старался это делать, как умел. Франция была процветающим государством. Все население страны делилось на три сословия. Первые два - духовенство и дворянство - считались привилегированными. К третьему относилась большая часть населения: крестьяне, ремесленники, рабочие, предприниматели. Именно третье сословие выплачивало большую часть налогов. В конце XVIII столетия налоги стали настоящим бедствием для трудового населения страны. Кроме того, крестьянству приходилось еще нести множество сохранившихся от средних веков повинностей. Его положение было бедственным.

Восставший Париж 14 июля 1789 года осадил и взял знаменитую королевскую тюрьму Бастилию. Это была революция, в которой решающую роль сыграло то самое третье сословие, к которому принадлежал и Давид. 26 августа 1789 г. Учредительное собрание приняло «Декларацию прав человека и гражданина». В ней, в частности, говорилось: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах». Так третье сословие закрепило за собой политические права.

Ситуация в стране становилось напряженной Учредительное собрание было расколото на различные политические группировки. На Париж двинули свои войска Австрия, Пруссия. 21 января 1793 г. нож гильотины отсек голову королю. Было изменено летосчисление и названия месяцев. Внутри страны установилась диктатура, которая столкнулась с ожесточенным сопротивлением. Многие из французов, искренне приветствовавших революцию 1789 г., не желали терпеть революционную диктатуру. В июле 1793 г. Шарлотта Корде заколола кинжалом Марата, считая его главным виновником расправ с противниками диктатуры.

Учитель. Кто же такой Марат и каковы его роль и позиция в революционном Париже?

Ученики.

- Марат выпускал газету «Друг народа». В одной из статей он писал: «Начните с того, чтоб захватить короля, дофина и королевскую семью, поставьте их под сильную охрану, и пусть они отвечают за все собственными головами. Отрубите затем безо всяких колебаний головы контрреволюционным генералам, министрам и бывшим министрам… Теперь, когда вы неразумно позволили вашим неумолимым врагам составлять заговоры и копить свои силы, возможно, потребуется отрубить пять-шесть тысяч голов. Но если бы даже пришлось отрубить двадцать тысяч, нельзя колебаться ни одной минуты».

К Марату относились по-разному. С одной стороны, он был предан делу революции. А с другой стороны, именно с его именем были связаны все ужасы революционного террора.

Учитель. Марат призывал к террору при жизни, но его смерть послужила толчком к «великому террору». Появился термин «враги народа». Расплывчатое определение «врагов народа» использовалось для того, чтоб уничтожить не только заговорщиков, но и популярных политиков, всех, кто угрожал новой власти. Посмотрите на картину Давида «Смерть Марата». Опишите то, что вы видите.

Ученики. Марат лежит, откинувшись на покрытую белой простыней спинку ванны, сраженный наповал. Правая рука его безжизненно свисает, и в пальцах еще зажато гусиное перо, воткнувшееся кончиком в пол. В левой он держит листок бумаги - письмо Шарлоты Корде, с которым она прошла к нему. Из-под полотенца, которым он повязал голову, выбивается прядь черных волос. Рот полуоткрыт. Лицо выражает страдание.

Учитель. Почему Марат принимал посетительницу в ванной?

Ученики. Он был тяжело болен, ванна облегчала его состояние, поэтому он работал в ванной.

Учитель. Эту картину художник писал по поручению Конвента. Впоследствии он скажет: «Я услышал голос народа, я повиновался». Другом народа, погибшим за его счастье - таким был Марат для Давида, активно участвующего в революции. Три месяца пишет он свою картину. Он почти документально точен. Всё как было - и ванна, и смертельно раненный Марат, и листок в его руке, и деревянный чурбан рядом с ванной, и чернильница, и бумаги. И вместе с тем скорбное величие сцены потрясало сердца. Торжественный реквием напоминала картина, суровый и героический. В картине глубоко выражены идеи гражданского мужества, самоотверженного служения делу, свободолюбия. Строги и просты краски. «Кто умирает за отечество, тому не в чем себя упрекнуть». Этой мыслью связаны картины «Смерть Марата» и «Клятва Горациев».

Думал ли Давид, что трагедию всего народа запечатлел он на этом полотне? Впереди французов ждут трагические события: жестокий террор, затем казнь тех, кто этот террор развязал. Перед казнью Робеспьер скажет: «Революция пожирает своих детей». Затем империя Наполеона, поражение в войне с Россией.

Такова сила настоящего художника - в своем произведении он всегда говорит больше, чем открывается его современникам.

6. Обобщение и вывод

Творчество Давида принадлежит как бы двум направлениям. Если первая его часть отдана классицизму, то вторая - начало нового направления, романтизма. Она тесно связана с эпохой французской революции, которой он остался верен до конца: после реставрации Бурбонов художник отправился в ссылку. Он скончался за границей в 1825 году, и французское правительство наотрез отказалось разрешить перевезти тело Давида на родину. Лишь его сердце было доставлено в Париж.