Слово текстология сравнительно недавнего происхождения. Оно получило права гражданства приблизительно в середине 1930-х годов и едва ли не впервые было введено Б. В. Томашевским в курс, прочитанный им в 1926/27 учебном году в Институте истории искусств в Ленинграде.

Этот курс был издан в 1928 г. под заглавием «Писатель и Книга» с подзаголовком «Очерк текстологии» - сделать этот подзаголовок заглавием было еще тогда невозможно.

А в 1957 - 1967 гг. один за другим вышли четыре сборника Института мировой литературы Академии наук СССР под заглавием «Вопросы текстологии», книги» на титульных листах которых значится: «Основы текстологии», «Текстология на материале русской литературы Х - XVII вв.», «Текстология. Краткий очерк», «Текстология».

Но если термин «текстология» нов, то само понятие очень старое. Филологическая критика, критика текста, археография, герменевтика, экзегетика - слова, покрывающие примерно одно понятие, но в применении к разным областям знаний: истории, древней литературе, источниковедению, библии.

Курсы по текстологии читаются теперь в ряде университетов и педагогических институтов, в некоторых исследовательских институтах есть секторы текстологии, в составе Международного комитета славистов существует специальная текстологическая комиссия. Статьи по текстологии печатаются в толстых литературно-критических журналах.

Главное достижение современной текстологии можно формулировать так: текст художественного произведения признаётся фактом национальной культуры. Он в известном смысле принадлежит не только автору, но и народу в целом. «Я ничего не создаю, ничего лично мне одному принадлежащего не формулирую», - писал Салтыков, - а даю только то, чем болит в данную минуту всякое честное сердце» («Письма к тетеньке», гл. XIV).

В основу этой книги положен раздел «Текстологии», вышедшей в издательстве «Просвещение» в 1970 г. книги «Палеография и текстология нового времени». Весь материал существенно переработан: уточнен ряд формулировок, введены, новые данные, текст в ряде случаев сокращен, но отчасти дополнен.

В таком случае забота о тексте: о его точности, подлинности, доступности - приобретает общественное значение. В этом ответственность текстолога перед народом. Вопросы текстологии приобрели теперь общественно-политическое звучание.

Тексты писателей (Белинского, Л. Толстого, А. Островского, Некрасова, Чехова) издаются, на основании решений Совета Министров СССР, о неисправных текстах (М. Л. Михайлова, Демьяна Бедного) мы читаем особые постановления Центрального Комитета КПСС.

Специальная статья, посвященная тексту письма Белинского к Гоголю, обращает на себя внимание не только тонкостью анализа, но и выводами, имеющими идеологическое значение, и надолго задерживает внимание литературоведов и историков общественной мысли 1 .

Фольклор, древняя литература, литература нового времени - все они в равной степени являются объектами текстологии. Текстология должна существовать как единая наука. Проблематика ее и основные понятия (автограф, список, черновик, беловик, копия, архетип, вариант и др.), общие методы и приемы (атрибуция, датировка, комментирование, конъектирование, изучение типичных ошибок копииста и др.) - все это позволяет говорить о науке, имеющей общую цель. Однако исторически сложилось так, что возникли три разобщенные между собой дисциплины.

Конечно, фольклор, древняя литература и новая литература имеют свои особенности, свои приемы исследования, но преувеличивать специфику каждой из них не следует. Важен принцип, а не количество тех или иных случаев в каждой отрасли.

Так, в древней литературе (не говоря уже о фольклоре, где запись может быть очень поздней) почти всегда отсутствует авторская рукопись, а существует сложная генеалогия дошедших и утраченных списков. Выяснение этой родословной и есть чаще всего путь установления текста (или текстов). В новой литературе автограф по большей части налицо.

Это не значит, однако, что в новой литературе нет аналогичных случаев, когда текст приходится устанавливать на основании ряда списков, сложно между собой соотносящихся. Установление текста «Гавриилиады» Пушкина, «Письма Белинского к Гоголю», «Истории государства российского от Гостомысла до Тимашева» А. К. Толстого, многих эпиграмм, произведений «вольной» поэзии и др., аналогично работе текстолога-«древника».

• 1 Оксман Ю, Г. Письмо Белинского к Гоголю как исторический документ. - «Учен. зап. Саратовского гос. ун-та им. Н. Г. Чернышевского», 1952, т. XXXI, с. 111 - 204; Богаевская К.. П. Письмо Белинского к Гоголю. - «Лит. наследство», 1950, т. 56, с. 513 - 605.

В древней литературе очень остро стоит вопрос о так называемой «единоцелостности» произведений. Сплошь и рядом приходится вычленять различные части, принадлежащие разным авторам, но слившиеся в своем бытовании воедино. Иногда в пределах одного произведения текстологу приходится заниматься перестановкой частей (например, в «Слове о полку Игореве»).

В новой литературе такие случаи редки, но не исключены.

Вспомним перестановку частей в «Египетских ночах» Пушкина, предложенную Б. В. Томашевским, восстановившим правильный порядок отрывков, вспомним воссозданную советскими исследователями композицию неоконченной статьи Пушкина о критике. До сих пор нет единого мнения о том, как печатать текст «Войны и мира» Толстого: где помещать философские главы - «вперемежку» с текстом «художественных» глав или отдельно, как располагать французский текст - в основном тексте или в сносках, - указания Толстого на этот счет неодинаковы и допускают разные толкования 1 .

Очень нелегко, а порой невозможно в критическом наследии Добролюбова (и других критиков революционно-демократического лагеря) отделить принадлежащие им части от того, что написано другими, начинающими или неумелыми сотрудниками «Современника». В этом смысле поучителен спор о том, Добролюбов или корректор «Современника» Петр Дмитриев является автором статьи «О значении наших последних подвигов на Кавказе».

В древних текстах установление основного (в другой терминологий - канонического) текста оказывается в большинстве случаев невозможным. В новой литературе установление такого текста - первая и важнейшая задача текстолога. До некоторой степени к аналогичным положениям древней литературы приближаются те случаи новой литературы, когда текст имеет несколько редакций или же когда автограф и прижизненное издание отсутствуют и существуют только более или менее авторитетные списки. В изданиях академического типа (или к ним приближающимся) таковы, например, две редакции «Тараса Бульбы» - издание «Миргорода» 1835 г. и отличная - в издании Сочинений 1842 г. То же с «Невским проспектом», «Портретом», «Ревизором» и другими произведениями Гоголя. Можно привести и другие примеры.

Для древней литературы характерна частая анонимность текста. В новой литературе это случай, встречающийся реже, но все же достаточно часто.

• 1 Этому вопросу был посвящен ряд статей Н. К. Гудзия, Н. Н. Гусева, В. А. Жданова, Э. Е. Зайденшнур, Л. Д. Опульской, Н. М. Фортунатова, Б. М. Эйхенбаума, но и теперь остается еще ряд неясных и нерешенных вопросов.

Споры об авторстве тех или иных произведений сопровождают, в сущности, изучение литературного наследия едва ли не каждого писателя. Чем крупнее писатель, тем эти споры значительнее. Вспомним, что до сих пор не закончена старинная дискуссия об авторе «Отрывка из путешествия в**И***Т***» 1 . Не менее девяти кандидатов претендуют на то, чтобы быть признанными в качестве авторов «Известий о некоторых русских писателях». О Пушкине - огромная литература, в которой уже более столетия продолжаются споры о принадлежности поэту некоторых стихотворений и целого ряда статей. Среди исследователей оживленно дебатируется вопрос относительно автора стихотворения «На смерть Чернова» - Рылеева или Кюхельбекера.

Не полностью определено поэтическое и публицистическое наследие Некрасова. Еще недавно шли споры о принадлежности ему «Притчи» и стихотворения «Он у нас осьмое чудо...». Статьи Ап. Григорьева, А. Н. Плещеева, Н. Н. Страхова то и дело атрибутируются Достоевскому, статьи П. Л. Лаврова - В. В. Лесевичу, статьи М. Н. Лонгинова - Некрасову, статья Ап. Григорьева о Фете приписывалась Я. К. Гроту, а другая статья о Фете же - то Островскому, то Ап. Григорьеву, но оказалась принадлежащей Л. Мею, статья П. Н. Кудрявцева о Фете в «Современнике» 1850 г. приписывалась то Некрасову, то В. П. Боткину.

Относительно авторства произведений критиков революционно-демократического лагеря - Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Писарева, М. Антоновича и др. - накопилась очень большая литература. Особенно «повезло» Белинскому. Самые различные статьи различных авторов (А. Д. Галахова, М. Н. Каткова, П. Н. Кудрявцева, И. И. Панаева и др.) приписывались критику; в ряде случаев вопрос остается нерешенным, И сегодня не все признают Чернышевского автором прокламации «Барским крестьянам...». До сих пор идут споры о принадлежности Добролюбову некоторых статей в «Современнике». Как видим, в новой литературе проблема атрибуции - важная часть исследовательской работы текстолога.

Итак, и в древней, и в новой текстологии речь идет об одних и тех же явлениях. Каждое из них имеет для разных периодов разный удельный вес. Различные методические приемы, однако, не мешают тому, чтобы считать науку единой. Разобщение пользы не приносит, а объединение взаимно обогатит обе стороны. Практическая сложность состоит в том, что в наше время трудно встретить ученого, который бы в равной степени был специалистом и по древней, и по новой литературе и, мог бы объединить текстологию в едином изложении. Но если сегодня еще нельзя создать в завершенном виде единую текстологию, то это не значит, что мы должны отказываться от подобной тенденции. Материалы для нее нужно постепенно накапливать и нащупывать пути объединения двух исторически оказавшихся разобщенными дисциплин 1 .

• 1 Наиболее убедительна гипотеза об авторстве Н. И. Новикова. См. остроумную статью Ю. Иванова «Воссоздадим реальные обстоятельства». - «Вопр. лит.», 1966, № 2, с. 163 - 171.

Пока «новая» текстология больше ориентируется на строгость метода и отдельные приемы исследования историков древней русской литературы, чем древняя на новую. Будущий историк науки отметит влияние идей А. А. Шахматова, В. Н. Перетца, О. А. Добиаш-Рождественской и др. на развитие приемов новой текстологии.

Из практической дисциплины («инструкции по изданию») текстология на наших глазах перешла в иной разряд и развивается по пути теоретических обобщений. Споры о сущности и принципах этой науки - лучшее тому подтверждение 2 .

В текстологии возникает сегодня ряд общих вопросов, идет работа по выяснению сущности науки, установлению основных понятий - все это было немыслимо раньше, когда узкий практицизм сужал горизонт и мешал видеть принципиальные основы науки.

Сейчас трудно еще все их обосновать: ряд вопросов ставится пока только в первом приближении - без этого нельзя идти дальше.

Всякое издание текста должно быть строго научным. В этом сходятся все: и те, кто признает установление основного текста важнейшей задачей текстолога, и те, кто, опираясь на древние тексты, эту задачу в таком виде отрицает, допуская множественность научно подготовленных текстов 3 .

Текстология новой литературы твердо признает лишь один основной текст. Издание может отличаться в зависимости от различного читательского адреса вступительными статьями, примечаниями, объемом вариантов и пр., но текст писателя, как он в данное время установлен, может быть только один. «Копеечная брошюра со стихами Пушкина, - писал Г. О. Винокур, - в принципе отличается от академического издания только тем, что она свободна от критического аппарата» 4 .

• 1 Тенденция к сближению и объединению «старой» и «новой» текстологии лежит в основе содержательной книги: Лихачев Д. С. Текстология; Краткий очерк. М. - Л., «Наука», 1964; ср. мою рецензию («Вопр. лит.», 1964, № 12, с. 218 - 220). Вопросы текстологии древней литературы и фольклора рассмотрены в кн.: Лихачев Д. Текстология на материале русской литературы X - XVII вв. М. - Л., Изд-во АН СССР, 1962.
• 2 См.: Берков П. Н. Проблемы современной текстологии. - «Вопр. лит.», 1963, № 12, с. 78 - 95. См., кроме того, материалы дискуссии о сущности текстологии в статьях Б. Я. Бухштаба, А. Л. Гришунина, Д. С. Лихачева и Е. И. Прохорова. - «Рус. лит.», 1965, № 1 и № 3.
• 3 См.: Лихачев Д. С. Текстология. Краткий очерк. М. - Л., 1964, с. 82. Ссылка на это издание в дальнейшем будет обозначаться: Лихачев Д. С. Краткий очерк.
• 4 Винокур Г. О. Критика поэтического текста. М., 1927. Ссылка на это издание в дальнейшем будет обозначаться: Винокур Г. О. Критика...

Текст художественного произведения создается одним писателем, как редкое исключение - двумя писателями (братья Гонкуры, Э. Эркман и А. Шатриан, Ильф и Петров), еще реже - группой авторов. В фольклоре и в древнерусской литературе положение иное и более сложное.

Все в тексте, начиная от собственно текста и кончая знаками препинания, расположением абзацев или отдельных строк, призвано служить одной цели - достигнуть наибольшего художественного эффекта, с наибольшей силой выразить замысел художника.

Ни в каком другом виде словесного творчества (скажем, в тексте научном, публицистическом и пр.) эта точность не достигает такой максимальной требовательности. Замена в нем одного слова другим - синонимичным, изменение расположения абзацев или другие детали едва ли исказят мысль автора. Не то в словесном искусстве. «Я предпочитаю издыхать как собака, нежели на одну секунду ускорить фразу, которая еще не созрела», - писал Флобер М. Дю-Кану в 1852 г. 1

Художественное произведение существует именно и только в данном виде. Одна неверная, казалось бы, третьестепенная деталь способна разрушить впечатление целого, и мир становится от этого духовно беднее.

Предельная точность текста - это возможность наиболее полного восприятия художественного произведения. Совершенно прав был Лев Толстой, когда говорил, что «как ни странно это сказать, а художество требует еще гораздо больше точности, precision , чем наука.. .» 2 .

Это чувство ответственности за текст очень хорошо ощущали уже в Древней Руси. Монахи-переписчики смиренно просили простить им невольные ошибки, допущенные промахи и погрешности текста. «Где прописался аз грешный не разумом, или немыслием, или недоумием, или непокорством, или непослушанием, или не рассмотрел, или поленился рассмотреть, или не дозрил, - и вы меня, ради бога, простите и не кляните, а сами собою исправливайте».

Для художника имеют значение не только такие очевидные факторы, как, например, рифма или ритм (и стиха, и прозы), но и звучание того или иного слова, их сочетание, даже их рисунок («внешность») и целый ряд других, не всегда понятных нам условий, которыми он руководится при их выборе.

Весьма различным будет наше восприятие незаконченного пушкинского произведения, если читать: «История села Горохина» (как прочитал Жуковский) или «История села Горюхина» - такое чтение признано сейчас точным. Изменилась только одна буква, но какое изменение смысла за ней скрыто! «Горохино» - слово с юмористическим оттенком, отсылает нас едва ли не ко временам царя Гороха, а в корне слова «Горюхино» лежит ясно ощутимое - горе.

• 1 Флобер Г. Собр. соч. в 5-ти т., т. V. М., «Правда», 1956, с. 56.
• 2 Толстой Л. Н. Полн. собр. соч., т. 78. М., Гослитиздат, 1956, с. 156 - 157. Письмо Л. Д. Семенову от 6 июня 1908 г. Precision - точность (франц.)

Одна лишь буква и знаки препинания отличают друг от друга чтение известной строки «Записок сумасшедшего» Гоголя.

«А знает ли что? - у алжирского дея под самым носом шишка!»

Или: «А знаете ли, что у алжирского бея под самым носом шишка!»

Кажется, не надо объяснять, что смысл этих двух строк не совсем одинаков 1 .

Иногда одна буква меняет весьма значительно смысл:

Сатиры смелый властелин

Сатиры смелой властелин -

позволяет различно понимать текст этой строфы «Евгения Онегина» 2 .

Решительно во всем - от большого и до самого малого - текст художественного произведения требует абсолютной по возможности точности. Писатель, месяцами не считающий рассказ завершенным, потому что в нем четыре слова еще не стали на место (таков был, например, Бабель), - пример совсем не анекдотический. Однако вследствие различных причин текст художественного произведения часто издается не в том виде, как того хочет писатель. Обстоятельства, из-за которых текст претерпевает всевозможные искажения, могут быть самые разнообразные. Большая ответственность за порчу текстов лежит на царской цензуре. В советское время исследователями проведена огромная работа по восстановлению текстов писателей от цензурных купюр и вынужденных исправлений.

Иногда автор - если он сам издавал свои произведения - часто не мог опубликовать их в полном виде, стесненный материально. Неполное издание остается единственным прижизненным и потом иногда традиционно признается якобы выражающим волю автора.

Немалое место занимает и то, что можно назвать автоцензурой. По тем или другим причинам (личным, тактическим, общественным и пр.) автор не хочет или не имеет возможности печатать произведение в завершенном им виде.

• 1 Берков П. Н. Об одной мнимой опечатке у Гоголя. (К истории текста «Записок сумасшедшего»). - В кн.: Гоголь. Статьи и материалы. Л., 1954, с. 356 - 361. «Дей» упоминается и в записи П. А. Вяземского 1829 г. (Записные книжки. 1813 - 1848. М., «Наука», 1963, с. 188).
• 2 Берков П. Н. «Смелый властелин», или «Смелая сатира»? К текстологии строфы XVIII главы первой «Евгения Онегина». - «Рус. лит.», 1962, № 1, с. 60 - 63. Соображения П. Н. Беркова в пользу второго чтения кажутся убедительными.

Иногда живы выведенные в произведении лица, иногда некоторые интимные детали не позволяют автору самому (или по советам близких) опубликовать произведение без тех или иных купюр или замен. Известно, что Пушкин был очень недоволен тем, что Бестужев без его согласия напечатал в 1824 г. элегию «Редеет облаков летучая гряда...» полностью. Пушкин систематически исключал из текста три строки, обращенные к Екатерине (?) Раевской:

Когда на хижины всходила ночи тень,

И дева юная во мгле тебя искала

И именем своим подругам называла.

По тем же соображениям автоцензуры Пушкин предпочел в тексте «Путешествия в Арзрум» снять строки о встрече и беседе с опальным «проконсулом Кавказа» генералом Ермоловым.

Если произведение по причинам личным или гораздо чаще политическим остается неизданным, оно иногда расходится по рукам в огромном количестве списков, анонимных или с фантастическим именем автора. В этом случае оно довольно быстро приобретает все признаки фольклорного бытования. Мы до сих пор точно не знаем авторов многих стихотворений «вольной» русской поэзии. Установление их основного текста тоже представляет немалые трудности. Текст неуклонно и все более и более искажается, нередко подлинный автор заменяется другим по совершенно произвольной догадке: более значительный автор, как правило, вытесняет менее известного: Рылееву приписывают стихи Плещеева или Кюхельбекера, Некрасову - сатирические вирши третьестепенного поэта и т. д.

Источниками порчи текста последовательно - вольно или невольно - являются писарь (в наше время - машинистка), редактор, наборщик, корректор и др. - некоторые из них уверены, что они улучшают текст своим вмешательством.

Даже при самом благополучном течении издательского процесса процесс печатания - почти всегда источник ошибок. Переиздание «обогащает» текст новыми опечатками - без них практически не обходится ни одна книга. «Невозможно напечатать книгу без погрешностей» - эти слова Исаака Ньютона из его письма 1709 г. сохраняют свою силу и в наши дни 1 .

Известен следующий эпизод: было заключено пари, что «Путешествие из Петербурга в Москву» в издании А. С. Суворина 1888 г. выйдет без единой опечатки. После особо тщательной корректуры на титульном листе и на обложке тем не менее оказался... А. И. Радищев!

• 1 Цит. по статье А. А. Морозова «О воспроизведении текстов русских поэтов XVIII века». - «Рус. лит.», 1966, № 2, с. 75. Недавно эти слова были ошибочно приписаны С. А. Венгерову. См.: Фортунатов Н. М. По поводу нового издания «Войны и мира» Л. Н. Толстого. - «Филол. науки», 1966, № 1, с. 187.

Как бы внимательны ни были машинистка, наборщик, вычитчик и корректор, какое-то количество ошибок они допускают. Опытный вычислитель (в специальном институте) делает не менее 1% ошибок.

Для художественного произведения объемом, скажем, в 10 страниц это выразится в искажении примерно пяти строк текста. Для стихотворения среднего объема, в 20 строк, это выразится в искажении, во всяком случае, в одной строке.

Все зависит, понятно, от типа-искажения. Иногда перед нами легко восстановимое обессмысливание текста, порою же - и это особенно страшно - ошибка «осмысляется» и переходит из издания в издание.

В одних случаях установление точного, соответствующего последнему желанию автора текста - задача довольно простая, в других представляет собой сложное разыскание, требующее привлечения самого разнообразного материала.

Таким образом определяется первая задача текстологии - установление точного текста произведения.

Однако это не единственная задача текстологии.

Обычно приходится устанавливать не какой-то один текст, а группу или даже сумму текстов данного автора (избранные сочинения, собрания сочинений, полные собрания сочинений и т. д.).

Тем самым, возникает вторая задача - организация (кодификация) этих текстов.

Она не может быть решена однозначно и раз и навсегда. Различные цели издания определяют и различные типы издания. Все издания должны быть одинаковы по тексту, но всякий раз изменяется объем и состав издания и его композиция.

Наконец, текстолог должен уметь не только установить и организовать текст, но и довести его до современного читателя; третьей задачей является комментирование текста.

Оно должно сделать произведение понятным для самых различных читательских групп. Читатель найдет в комментарии необходимые справки о месте и времени первой публикации, о перепечатках, о рукописях и их особенностях (здесь или во вступительной статье), в так называемой «преамбуле» получит сведения о месте этого произведения в творческом пути писателя, о смысле произведения.

Важным разделом текстологии является так называемый реальный комментарий. Он основан на том, что наша память в сущности очень ограничена; многое легко забывается и ускользает из сознания современников, не говоря уже о потомках. Мелочи, характерные для того или иного времени, утратившие остроту, злободневные намеки, имена людей, не оставивших по себе заметного следа, требуют для восстановления упорного и неблагодарного труда. Результат длительных разысканий, занимающих иногда несколько дней, формулируется в пяти-шести строках скупой справки.

Без предварительного установления точного текста не может существовать ни история, ни теория литературы.

Текст художественного произведения является в равной мере предметом изучения и текстологии, и истории, и теории литературы, но точка зрения и цель, с которой один и тот же материал изучается, различны.

Неверно было бы ставить знак равенства между текстологией и историей текста. История текста не самостоятельная наука. Те или иные факты истории текста, которыми постоянно оперирует текстолог, нужны ему лишь в той мере, в какой они помогают ему установить текст произведения. Историк литературы, исследуя творческую историю произведения, подойдет к ним с иных позиций, извлечет из них иные выводы.

«Литературовед не может быть не текстологом, то есть лицом, не умеющим разобраться в тексте. Равно и текстолог явится в весьма жалком виде, если он не будет литературоведом, то есть не сумеет разобраться в смысле изучаемого и издаваемого текста» - эти слова Б. В. Томашевского остаются в силе и в наши дни 1 .

Предполагается, что текстолог готовит тексты, занимается их композицией и комментированием не для того, чтобы результат его труда оставался в единственном экземпляре в ящике письменного стола, а для издания, т. е. чтобы он стал всеобщим достоянием.

Однако эта особенность текстологии не принципиальная, а просто наиболее частая форма ее практического применения. Сводить текстологию только к проблемам издательским неправильно. Исследователь может и не ставить перед собой непосредственно эдиционных задач; итог его работы может найти свое полноценное выражение в текстологическом исследовании памятника в виде статьи или книги.

Астрономия стала наукой, перестав быть практическим пособием для мореплавателей, геометрия из практического землемерия превратилась в математическую дисциплину. Так и текстология из пособия для издательских работников на наших глазах перерастает во вспомогательную (может быть, точнее, в прикладную) филологическую дисциплину, имеющую свой предмет изучения.

• 1 Томашевский Б. В. Десятая глава «Евгения Онегина». - «Лит. наследство», 1934, т. 16 - 18, с. 413.

П роблемы основного текста

Терминология

Первой задачей текстолога является установление текста произведения. Текст, устанавливаемый текстологом, не получил до сих пор постоянного обозначения. В разных работах он называется по-разному: подлинный, окончательный, дефинитивный, канонический, стабильный, точный, аутентичный, основной и т. д. Из всех этих обозначений самым подходящим представляется основной.

Термин канонический (он встречается наиболее часто) неудобен. Дело, конечно, не в том, что он восходит к богословской традиции, а в том, что в основе этого понятия лежит совершенно неверное представление, будто бы текст можно установить раз и навсегда, т. е. канонизировать. Иллюзия, будто бы существует некий текст ne varietur , должна быть рассеяна 1 . Именно этой особенностью текст не обладает. Можно говорить лишь о том, что «на сегодня» данный текст наиболее точен. Но всегда (или почти всегда) тексты постепенно, со временем, улучшаются. Обнаруживаются новые, неизвестные ранее автографы, новые списки, учитываются не введенные еще в оборот свидетельства современников, в архивах находятся новые материалы, исследователи предлагают новые конъектуры и т. д. Текстолог стремится к лучшему тексту как к идеалу, достижение которого по мере приближения к нему всякий раз отодвигается. Как писал еще в 1922 г. Б. В. Томашевский, «установление «канонического» текста не есть какая-то сдельная работа, границы которой легко определяются...» 2 . Только некоторые фельетонисты изощряют еще свое остроумие по поводу того, что редактор давно умершего поэта получает «за него» гонорар.

Достаточно напомнить историю установления текста оды «Вольность» Радищева, «Письма Белинского к Гоголю», «Войны и мира» Толстого, «Русских женщин» Некрасова, чтобы стала ясной работа, иногда занимающая несколько поколений ученых.

Другие употребительные в литературе термины также не кажутся удачными. Одни из них неоправданно сложны (например, дефинитивный текст), другие неясны (аутентичный - сразу возникает вопрос - чему?), третьи предполагают именно то, что для текстолога принципиально неприемлемо (стабильность), четвертые - не столько термины, сколько разговорные, почти бытовые значения (точный, подлинный) и т. д.

• 1 Против термина «канонический текст» возражал еще Б. В. Томашевский («Лит. наследство», 1934, т. 16 - 18, с. 1055); не принимает его и П. Н. Берков в статье «Проблемы современной текстологии» («Вопр. лит.», 1963, № 12, с. 89); отвергнут этот термин и в текстологии фольклора (Чистов К. В. Современные проблемы текстологии русского фольклора. М., 1963, с. 39).
• 2 Примечания к изд.: Пушкин А. Гавриилиада. Пг., 1922, с. 96.

Термин основной текст более всего подходит для текстологии 1 .

Следует, однако, иметь в виду, что в книге «Основы текстологии» 2 дано иное истолкование предлагаемого здесь термина.

По мнению Е. И. Прохорова, основным текстом называется такой, который основан на выявлении и изучении «всех рукописных и печатных источников текста произведения». Этот текст, который уже сам по себе является результатом сложной текстологической работы, ложится в основу дальнейшего изучения.

Какой и для чего?

Для выявления в нём искажений, исправлений его и для установления «подлинного авторского текста».

Достаточно, кажется, привести эти две небольшие цитаты, чтобы стала ясна неправомерность формулированной точки зрения. Сначала текст устанавливается, а потом над ним продолжается дальнейшая работа, в результате которой он приобретает новое качество и получает новое обозначение. Казалось бы, в результате «выявления и изучения» и устанавливается искомый текст. Оказывается, нет! Этот процесс нужен для того, чтобы выбрать текст, над которым еще будет вестись исследование.

На самом деле никто не разбивает текстологическую работу на два искусственных этапа. Границы их определить немыслимо. Сверяя тексты, текстолог тем самым их исправляет; привлекая другие данные, он проверяет текст, доводя его до той степени точности, какую допускает современное знание материалов.

Могут возразить, что надо взять что-то в основу, что надо работать не над любым, наугад выбранным текстом, а над наиболее подходящим - условимся называть его исходным (не придавая ему значения терминологического). Текстологу новой русской литературы чаще всего придется брать в этом качестве текст последнего прижизненного издания; конечно, в каких-то конкретных случаях придется использовать иной текст, но такие случаи едва ли многочисленны.

Последняя творческая воля

При установлении основного текста необходимо различать два случая.

Пока автор жив, он единственный и непререкаемый распорядитель своего текста: он может от издания к изданию его изменять или оставлять неизменным, может возвращаться к более ранней редакции и т. д. Издатель обязан покоряться его воле. «Мне грустно видеть, - писал Пушкин А. А. Бестужеву 12 января 1824 г., - что со мной поступают, как с умершим, не уважая ни моей воли, ни бедной собственности».

• 1 Этот термин был, в частности, принят и основоположниками советской текстологии Б. В. Томашевским и Б. М. Эйхенбаумом. См.: Гоголь Н. В. Полн. собр. соч., т. II. М., Изд-во АН СССР, 1937, с. 697; сб.: Редактор и книга, вып. 3. М., 1962, с. 65 и другие материалы.
• 2 То же в книге: Прохоров Е. И. Текстология (Принципы издания классической литературы). М., «Высш. школа», 1966.

«Лишь когда действие этой воли прекращается, то есть после смерти автора, возникает проблема стабилизации текста - проблема очень важная в практическом и сложная в теоретическом отношениях» 1 .

Писатель нередко с большей или меньшей категоричностью настаивает на своем желании считать соответствующим его авторской воле тот, а не иной текст.

Салтыков-Щедрин в письме к Л. Ф. Пантелееву от 30 марта 1887 г. «положительно воспретил» перепечатывать рассеянные в разных изданиях его произведения, помимо тех, которые перечислены им в плане 13-томного собрания сочинений 2 .

«Если собрание моих сочинений когда-нибудь будет издано, горячо прошу пользоваться только исправленными мною текстами в собрании моих сочинений изд. «Петрополиса» 3 , - писал Бунин Н. Д. Телешову 8 декабря 1945 г.

Незадолго до смерти Н. А. Заболоцкий закончил подготовку к печати нового издания своих поэм и стихотворений и специальной надписью утвердил именно этот текст. «Тексты настоящей рукописи проверены, исправлены и установлены окончательно: прежде публиковавшиеся варианты многих стихов следует за" менять текстами, приведенными здесь» 4 .

Аналогично Андрей Белый, готовя в советское время новое издание, кардинально перерабатывал свои старые стихотворения и «со всей силой убежденья» объявил эту свою «предсмертную волю». Тем не менее редакция «Библиотеки поэта», «имея в виду представить поэзию А. Белого в ее подлинном историческом звучании (...) была вынуждена (...) отступить от воли автора» 5 . Это решение нельзя не признать справедливым. Напомню, что и роман А. Белого «Петербург» тоже существует в двух отличных редакциях (первоначальной и гораздо более поздней), то же относится к роману Л. Леонова «Вор» и т. д.

• 1 Библиография художественной литературы и литературоведения. Учебник для библиотечных институтов. Под ред. Б. Я. Бухштаба. Ч. 1. М., «Сов. Россия», 1960, с. 34; ср.: Цимбал С. Фантазия и реальность. - «Вопр. лит.», 1967, № 9, с. 160.
• 2 Салтыков-Щедрин. М. Е. Собр. соч; в 20-ти т., т. XX. М., 1974, с. 324 - 325.
• 3 См.: «Исторический архив», 1952, № 2, с. 162 и в несколько ослабленной формулировке в «Литературном завещании» («Москва», 1962, № 4, с. 222). Здесь рассматривается не столько текстологический, сколько этический и тактический вопросы о публикации писем писателей, наложивших прямой запрет или полузапрет на этот род своих писаний.
• 4 Заболоцкий Н. А. Стихотворения и поэмы. «Библиотека поэта». Большая серия. М. - Л., «Сов. писатель», 1965, с. 447.
• 5 Белый Андрей. Стихотворения и поэмы. М. - Л., «Сов. писатель, 1966, с. 574 («Б-ка поэта». Большая серия).

Особый вопрос - дневники и письма писателя. Они сплошь и рядом с необычайной глубиною вскрывают творческий процесс, существенно, уточняют общественно-политические взгляды писателя, разъясняют отраженные в произведении факты его биографии, вскрывают с различных сторон психологию творчества, устанавливают прототипы и т. д. С другой стороны, читатель вполне законно интересуется не только творчеством писателя: естественно возникает вопрос - каков он? соответствует или нет подлинный жизненный облик тому, каким представил его себе читатель по его произведениям и пр. Интерес к личности писателя - законное право читателя, и там, где он не переходит определенных границ, не становится сплетней, в нем нет ничего дурного. «...Письмо находится, - совершенно справедливо пишет акад. М. П. Алексеев, - в непосредственной близости к художественной литературе и может порой превращаться в особый вид художественного творчества...» 1 Всем сказанным определяется законность и даже необходимость публикации и изучения подневных записей и эпистолярий писателя 2 . Однако эта точка зрения не всеми признана. В 1884 г., когда сразу после смерти И. С. Тургенева вышло в свет «Первое собрание писем И. С. Тургенева», в печати раздались протесты.

Как видим, права текстолога почти несовместимы с обязанностями душеприказчика и в ряде случаев он вынужден нарушать «волю» автора.

Эта драгоценность наследия писателя для культуры народа в целом освобождает редактора от несвойственных ему функций нотариуса и позволяет без угрызений совести не выполнять завещательных распоряжений художника, а отчуждать его творения в пользу народа.

Мы по праву игнорируем сегодня запретительные пометы Пушкина на некоторых из его произведений; его «не надо» или «не печатать» теперь не принимаются во внимание.

На рукописи статьи «Н. X. Кетчер» Герцен пишет: «Ничего для печати». Мы не выполняем ныне это распоряжение.

• 1 Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем в 28-ми т. Письма, т. 1. М. - Л., Изд-во АН СССР, 1961, с. 15.
• 2 Иную точку зрения в наши дни формулировал Н. К. Гудзий в статье «По поводу полных собраний сочинений писателя». - «Вопр. лит.», 1959, № 6, с. 196 - 206. В. Г. Короленко еще в 1895 г. справедливо заметил, что «жизнь общественного деятеля всегда будет на виду (Избранные письма, т. 3, 1936, с. 92 - 93) - этим определяется неизбежность опубликования материалов этого рода (см.: Соловьев В. С. Письма, т. 2. СПб., 1909, с. 267). О публикации писем Тургенева к М. Г. Савиной см. примечание Э. Виленской и Л. Ройтберг в изд.: Боборыкин П. Д. Воспоминания, т. II. М., «Худож. лит.», 1965, с. 576. Целый ряд материалов, касающихся издания писем писателей содержится в издании: « Publications de la societe d " histoire litteraire de la France . Les editions de correspondances. Colloque 20 avril 1968». Paris , 1969.

Критические статьи во «Времени», от которых Достоевский «отрекся» в письме к П. В. Быкову 15 апреля 1876 г., входят сегодня в собрание его сочинений 1

Мы навсегда останемся благодарны Максу Броду, который не выполнил предсмертной воли завещателя и сохранил для мира наследие Кафки.

Перечисленные здесь примеры игнорирования воли автора касаются текста произведения. Понятие последней авторской творческой воли относится прежде всего именно к тексту. Состав того или иного издания, его композиция и вспомогательный аппарат определяются целым рядом факторов (прежде всего, целевым назначением книги) и решаются современным издателем 2 .

В этом случае возникают особенно сложные проблемы.

В общем виде решение вопроса может быть сформулировано так: мы принимаем за основной текст тот текст, в котором наиболее полно выражена последняя творческая воля автора. Во многих случаях эта воля выражена в последнем прижизненном издании. Однако считать это правилом невозможно. Механически ставить знак равенства между последним прижизненным и последним творческим изданиями - серьезная ошибка. Из того, что Пушкин последний раз в жизни записал текст стихотворения «Мадонна» (датируемое 8 июля 1830 г.) в альбом Ю. Н. Бартенева 30 августа 1830 г., записал, вероятно, по памяти и не вполне точно, совсем не следует, что августовская запись и должна воспроизводиться в изданиях сочинений Пушкина в качестве основной. В работе по установлению основного текста обязательно надо учитывать целый ряд факторов, ограничивающих механическое применение этого принципа.

Перечислим важнейшие.

1. Последний прижизненный текст может быть искалечен редакцией или цензурой. Текстолог обязан эти вынужденные поправки снять и восстановить подлинный текст.

И в этом случае исследователь должен проявлять необходимую осторожность. Известно, например, что роман Лескова «На ножах» был существенно выправлен в редакции «Русского вестника» и что Лесков (в письме к одному из редакторов - Н. А. Любимову - 18 ноября 1870 г.) резко протестовал против этого. Казалось бы, сегодня в изданиях Лескова надо правку журнального текста устранить.

• 1 Достоевский Ф. М. Письма, т. III. 1872 - 1877. М. - Л., «Academia», 1934, с. 208.
• 2 Сторонником сохранения авторской композиции и авторского отбора, в частности для Чехова, выступил К. И. Чуковский («Народное издание». - «Лит. газ.», 1959, 19 декабря, № 155 (4121), с. 3). С ним полемизировали в коллективном ответе Н. Акопова, Г. Владыкин, 3. Паперный, А. Пузиков и А. Ревякин («Еще о «народном издании». - «Лит. газ.», 1960, 24 марта, №36 (4161), с. 3).

Не забудем, что обычно журнальный текст более искалечен, чем текст отдельного издания или собрания сочинений. Журнал рассчитан на более широкий круг читателей, чем отдельное издание или собрание сочинений. Однако неожиданно оказывается, что в отдельном издании романа в 1871 г. все эти искажения остались. Лесков их как бы авторизовал, и мы тоже не имеем теперь права их восстанавливать «за автора». Такие основания возникли бы лишь в том случае, если бы удалось доказать, что Лесков не имел возможности их в отдельном издании восстановить.

Надо помнить, что дореволюционные редакторы (например, Н. В. Гербель, П. В. Быков) нередко восполняли цензурные лакуны по собственным догадкам, а порой вообще правили автора.

Иногда редакционная правка камуфлировалась фальшивой ссылкой на цензуру. Не желая обижать Огарева отказом, редакция «Современника» предпочла сообщить ему, что «Монологи» 1 не пропущены цензурою - прием, не раз применявшийся в журнальной редакционной практике и не всегда учитывающийся исследователями, принимающими эти ссылки за чистую монету.

2. Последний прижизненный текст может быть результатом автоцензуры. Иногда перед нами «личные», интимные соображения; иногда же (например, в «Русских женщинах» Некрасова) - автоцензура в предвидении цензуры правительственной: лучше изменить самому, чем ждать гораздо более нелепых сокращений цензора.

3. Последний прижизненный текст может быть издан в отсутствие автора: Лермонтов не имел возможности следить за изданием «Героя нашего времени», а делал это за него (достаточно небрежно) А. А. Краевский; исследователь должен заменить отсутствующего автора и исправить работу современного писателю издателя.

4. Автор страдает своего рода абулией - он равнодушен к переиздающимся текстам и фактически их не ведет. Таков был, например, поздний Толстой или Тютчев 2 . Иногда автор не мог принимать участия в издании вследствие отъезда, ареста или болезни. Бывает и так, что престарелый автор выражает свою волю путанно и противоречиво.

5. Порою автор передоверяет издание тем или иным лицам, давая им большие или меньшие полномочия касательно правки текста. Так, Н. Я. Прокопович вмешивался в тексты Гоголя не самовольно, а по просьбе писателя; Тургенев на аналогичных основаниях правил тексты Тютчева и Фета, Н. Н. Страхов - тексты Л. Толстого. Во всех этих случаях текстолог не может безоговорочно принимать редакторскую правку - в разных случаях решение может быть различное. По этому поводу Л. Д. Опульская очень правильно заметила: «...в область творческой работы автора включается все, что было сознательно сделано им, хотя бы под посторонним влиянием или в соответствии с посторонним советом. Однако влияние приходится отличать от давления, принуждения, постороннего вмешательства, с которыми автор вынужден был согласиться или с которыми он соглашался пассивно. Все принадлежащее к этой области, без всякого сомнения, не относится к творческой деятельности автора ив той мере, в какой может быть обнаружено, подлежит устранению» 1 .

• 1 Левин Ю. Д. Издание стихотворений М. Л. Михайлова. - В сб.: Издание классической литературы. Из опыта «Библиотеки поэта». М., 1963, с. 221, 227, 229. Ссылка на это издание в дальнейшем будет обозначаться: Издание классической литературы.
• 2 См. примечания К. В. Пигарева к изд.: Тютчев Ф. И. Лирика, т. 1. М., «Наука», 1966, с. 317 и ел.

6. Начатая автором переработка не была им завершена. Таков случай, например, с рассказом Короленко «Глушь». Текстолог не вправе печатать в качестве последней прижизненной редакции наполовину сделанную работу, а только может использовать ее в вариантах. Аналогично рассказ Лескова «Излишняя материнская нежность» кроме печатного прижизненного текста сохранился в не доведенной до конца правке для нового издания. Именно потому, что эта правка не доведена до конца, она справедливо отвергнута и ей предпочтена в новом издании (1958) печатная редакция. .

7. В ряде случаев первоначальные редакции по тем или другим основаниям должны быть предпочтены последней. Так, произведения «вольной» поэзии естественно печатать в том виде, в каком они бытовали вышедшими из-под пера автора. Позднее в отдельных случаях тексты эти автором, или чаще в устном бытовании, перерабатывались и в измененном виде входили в сборники. Иногда бытовавшая редакция с самого начала отличалась от авторской и принадлежала той массе, которая пустила ее в оборот в «исправленном» виде. В этом случае правильно принять в качестве основного текста ранний. Так и было сделано мною в издании «Вольная русская поэзия второй половины XIX века» (Л., 1959. «Б-ка поэта». Большая серия).

Следует вообще иметь в виду случаи, когда текст в своем бытовании подвижен. Автор то и дело дополнял и изменял произведение, откликаясь на новые события (таковы, например, «Певец во стане русских воинов» Жуковского или «Дом сумасшед» Воейкова, имеющие несколько хронологических слоев, «окончательных» редакций). В этом случае положение текстолога особенно затруднительно 1 .

• 1 IV Международный съезд славистов. Материалы дискуссии, т. 1. М., 1962, с. 607. Ср.: Слонимский А. Л. Вопросы гоголевского текста. - «Изв. АН СССР. ОЛЯ», 1953, вып. 5, с. 401 - 416; Прохоров Е. И. «Сочинения Николая Гоголя» издания 1842 года как источник текста. - В кн.: Вопросы текстологии. М., 1957, с. 135 - 169; Ермолов В. Что противопоказано текстологии? - «Рус, лит.», 1959, № 1, с. 119 - 128; Бухштаб Б. Я. Примечания к изд.: Фет. А. Полн. собр. стихотворений. Л., «Сов. писатель», (937, с. 670 - 679; Пигарев К. В. Стихотворения Тютчева в «Библиотеке поэта». - Издание классической литературы, с. 169 - 197 и др.

Другой случай - пародии: и здесь их первоначальная редакция та, которая активно участвовала в современной литературной борьбе, а не та, которая впоследствии была переделана автором (например, для отдельного издания), заслуживает предпочтения, поэтому решение, принятое А. А. Морозовым в издании «Русская стихотворная пародия (XVII - начала XX в.)» (Л., 1960, «Б-ка поэта». Большая серия), вполне обосновано.

Обследование текстов первого и второго изданий «Колокола», произведенное Е. Рудницкой для нового (факсимильного) издания, привело ее к правильному выводу о том, что в основу должен быть положен текст первого издания 2 .

В некоторых случаях вопрос обстоит сложнее и заслуживает специального рассмотрения.

Западных людей

Бранит - и пишет...донесенья.

Впоследствии, когда в 1857 г. возник вопрос о перепечатке поэмы в сборнике «Для легкого чтения», Тургенев, сблизившийся в это время с семьей Аксаковых, в частности с К. С. Аксаковым, в самой категорической форме потребовал изъятия строфы, и это требование было выполнено.

В издании сочинений Тургенева 1898 г. строфа была восстановлена, находим ее и в пяти советских изданиях.

Восстановление этой строфы логично мотивируется тем, что «это исключение ослабляет идейное звучание поэмы, ее острый полемический характер, нарушает историческую перспективу, а главное, затушевывает близость Тургенева к Белинскому в одном из важнейших для 40-х годов XIX столетия вопросов (...) «непременное условие» выбросить эпизод об «умнице московском» (...) объясняется не художественными соображениями, а причинами личного порядка - отношениями с семьей Аксаковых» 3 .

Нельзя не согласиться с мотивами, выдвинутыми исследовательницей, - формальное понимание «последней воли» здесь едва ли может иметь место - эту строфу хотелось бы видеть восстановленной в основном тексте поэмы 1 .

• 1 Лотман Ю. М. Сатира Воейкова «Дом сумасшедших», - «Учен. зап. Тартуского гос. ун-та», 1973, вып. 306, с. 3 - 43; Поэзия 1790 - 1870-х годов. Вступ. статья к изд.: Поэты 1790 - 1810-х годов. Л., «Сов. писатель», 1971 («Б-ка поэта». Большая серия), с. 32 и сл.
• 2 Рудницкая Е. Предисловие к изд.: «Колокол». Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарева... . М., Изд-во АН СССР, 1960, с. XXII.
• 3 Габель М. О. И. С. Тургенев в борьбе со славянофильством в 40-х годах и поэма «Помещик». - «Учен. зап. Харьковского гос. библиотечного ин-та», 1962, вып. VI, с. 136.

8. Даже там, где последняя творческая воля автора явно выражена, текстолог не может безоговорочно принимать текст. Надо помнить, что автор, почти как правило, - плохой корректор своих творений: он читает свой текст не по-корректорски, а обращая преимущественное внимание на творческую сторону, и почти не в состоянии считывать свой текст с оригиналом. Пушкин в небольшой повести не заметил опечатки, и в итоге станционный смотритель имеет два имени - Самсон и Симеон. В «Тарасе Бульбе» Гоголь в описании попытки Тараса навестить Остапа в тюрьме в словах: «Тарас увидел порядочное количество гайдуков…» - последнее слово пропустил, и в авторизованной писарской копии второй редакции повести, в издании «Миргорода» 1835 г., в т. 2-м Сочинений 1842 г. и т. 2-м Сочинений 1855 г. текст оказался обессмысленным: «Тарас увидел порядочное количество в полном вооружении». Точно так же в третьей главе первого тома «Мертвых душ» «протопоп», которому Коробочка продала «двух девок», в результате писарской ошибки превратился более чем на сто лет в «Протопопова». Л. Толстой так увлекался творческой правкой корректуры, что не замечал ни правки Софьи Андреевны, пытавшейся кое-где «улучшать» текст, ни совершенных абсурдов, возникавших в результате небрежности переписчика или опечатки типографии. В рассказе «Божеское и человеческое», дважды напечатанном при жизни Толстого в «Круге чтения», врач дает заключенному для успокоения... ром! - должно было быть, конечно, «бром». Иногда же, не желая сверять копию со своей рукописью, Толстой в оставленное пустым (неразобранное переписчиком) место вставлял другое, не то, которое было первоначально, а часто художественно более слабое, текстолог поступит правильно, предпочтя первоначальный вариант 2 .

И современные прозаики и поэты - плохие правщики своих произведений: Маяковский, например, решительно был не в состоянии следить за исправностью своего текста. В поэме «Владимир Ильич Ленин» машинистка вместо «расплатятся» напечатала бессмысленное «расплатится», автор этого не заметил, а корректоры «исправили», и в печати появилось «расплещется». В этой же поэме из издания в издание кочевало бессмысленное: «Под этой мелкобуржуазной стихией еще колышется мертвая зыбь» вместо «Вот этой мелкобуржуазной стихии...» 1

• 1 Предпочтение первой редакции имело место в издании Козьмы Пруткова (редакция П. Н. Беркова, « Academia », 1933), Тютчева (редакция Г. И. Чулкова, « Academia », 1933 - 1934), в трехтомнике «Библиотеки поэта» (Большая серия) - Тредиаковский, Ломоносов, Сумароков (редакция А. С. Орлова, 1935), однако в целом эта практика была советской текстологией отвергнута.
• 2 Ряд примеров такого рода указан в статье Н. К. Гудзия и В. А. Жданова «Вопросы текстологии». - «Нов. мир», 1953, № 3, с. 233 - 242.

Перечисленные здесь случаи ограничивают механическое применение принципа последнего прижизненного издания, как якобы равного последней творческой воле. Понятие авторской воли не может быть превращено в фетиш и абсолютизировано. Всегда надо помнить, что творческая воля писателя «не статична, а динамична» 2 , что задача текстолога в том и состоит, чтобы выявить ее в том тексте, который выражает ее с наибольшей полнотой и точностью.

Таким образом, вместо механической формулы о «правиле» последней авторской воли естественно предложить принцип последней творческой воли автора. Он более точно выражает то первое требование, которое должно быть положено в основание, всякой работы по установлению текста; оно и может обеспечить неприкосновенность текста автора.

Установление основного текста

«Из песни слова не выкинешь» - эти слова народной поговорки с достаточной ясностью формулируют проблему установления основного текста.

Не так давно в «Вопросах литературы» (1961, № 8, с. 196 - 201) была напечатана полемика между В. Ковским, предлагавшим «редактировать» текст классиков, и Е. Прохоровым, совершенно резонно отрицавшим это право. Единодушное осуждение встретило предложение В. Петушкова для изданий школьного типа упрощать архаические написания, например Пушкина, и вместо «селы» печатать «села», вместо «окны» - «окна», вместо «мужьев» - «мужей», вместо «ярманка» - «ярмарка» и пр. 3

То и дело приходится вести борьбу с неуемным желанием «подправить» тексты, якобы не вполне подходящие для наших дней. В издании Ленмузгиза сборник избранных статей В. В. Стасова оказался совершенно испорченным такими поправками. Только в статью о Мусоргском было внесено около 50 (!) поправок 1 .

• 1 Ряд данных см.: Лавров Н. П. Редакционно-текстологическая подготовка собраний сочинений советских писателей. «Книга», вып. XI. М., 1965, с. 76 - 103; Карпов А. «Все сто томов моих партийных книжек...» - «Вопр. лит.», 1963, № 7, с. 53 - 67.
• 2 Лихачев Д. С. Краткий очерк, с. 63. «.. .Нет решительно ни одного достоверного случая, в котором мы могли бы ручаться, что то или иное оформление поэтического замысла есть оформление действительно окончательное», - писал Г. О. Винокур (Винокур Г. О. Критика... , с. 17).
• 3 Петушков В. Литературный язьпс и писатели. - «Звезда», 1956, № 10, с. 162 - 171. Ср.: Назаренко В. В поход на классиков. - «Ленингр. правда», 1956, 7 октября, № 236 (12653), с. 3 и Петушков В. Ответ критику В. Назаренко. Письмо в редакцию. - «Звезда», 1956, № 12, с. 183 - 184.

В сборнике Маяковского «Непобедимое оружие» (М., ГИХЛ, 1941, с. 6) в стихотворении «Призыв», (1927) строка:

В ответ на разгул белогвардейской злобы -

в соответствии с задачами времени была переделана:

В ответ на разгул фашистской злобы.

Само собой разумеется, что текстолог обязан сохранять в неприкосновенности авторское расположение текста, даже если оно противоречит издательским инструкциям.

«Лесенка» Маяковского, короткая строчка-абзац В. Шкловского или противоречащее, казалось бы, грамматическим правилам расположение строк у В. М. Дорошевича - их творческое достижение и должно быть сохранено.

Трудно примириться с тем, что в ряде изданий, а особенно в изданиях для детей, отчасти в инсценировках, в книгах, издаваемых в помощь обучающимся русскому языку иностранцам, явочным порядком присвоено право на адаптацию текстов, на приспособление их для той или иной возрастной категории.

Сокращения еще не являются худшим видом этой переработки. Нередки произвольные заглавия, даже не оговоренные и не обозначенные условными скобками, дробление текста на отрывки и пр. В детских и юношеских изданиях проводится «облегчение» орфографии, а иногда «упрощение» текста.

Против последнего особенно необходимо протестовать.

Не говоря уже о том, что адаптация - прием, сомнительный педагогически, детям никогда не удастся сколько-нибудь разумно объяснить, почему в разных изданиях одно и то же произведение напечатано по-разному.

Мы в своем «взрослом» высокомерии склонны принижать способности юного читателя и представляем его себе в качестве «глупенького», которому надо подавать текст в упрощенном виде, якобы соответствующем уровню его развития и понимания. Понятно еще, если редактор исключает какие-то части, неприемлемые по соображениям этики (темы сексуальные и пр.), но труднее согласиться с упрощением правописания: разве нельзя объяснить ребенку, что раньше писалось «олтарь», а теперь «алтарь», что раньше писали «три дни», а теперь «три дня» и пр. Во всяком случае, чрезмерной модернизации, по сути своей антиисторической, следует всемерно избегать.

• 1 Стасов В. В. Избранные статьи под ред. А. В. Оссовского и А. Дмитриева. Л., Музгиз, 1949. («.. .Опущены отдельные положения, утратившие в настоящее время свою актуальность и не имеющие особой историко-познавательной ценности», - читаем в предисловии на с. 7). См. об этом издании статью «Испорченное издание». - «Правда», 1950, 20 мая, №-140 (11612), с. 3.

«Уничтожение этих следов живого языка, - пишет Б. М. Эйхенбаум, - равносильно его фальсификации; это некультурно и антиисторично. Таких следов немного, и их всегда можно оговорить в комментарии (для школы и заодно для ознакомления с историей родного языка)» 1 .

На грани скверного анекдота стоит эпизод, изложенный в «Литературной газете» в статье А. Петуховой «Своими силами» о «Сборнике текстов для изложений в V - VII классах», составленном А. Добровольской и М. Сошиной и изданном в Киеве издательством «Радянська школа» в 1950 - 1962 гг. четырьмя изданиями. Здесь уже не только сокращение, но и пересказ текстов классиков! Положения не спасают пометы: «По Чехову», «По Короленко» - едва ли эти писатели нуждаются в соавторстве с А. Добровольской и М. Сошиной 2 .

Нужно со всей решительностью подчеркнуть, что различие изданий между собой - это различие вступительных статей, примечаний, объема вариантов, но только не различие текста. Текст писателя, поскольку он в данное время установлен, существует только один.

Сказанное здесь совсем не новость. Еще 3 апреля 1920 г., т. е. на самой заре советской текстологии, М. Горький писал В. И. Ленину: «Я прошу Вас позвонить Воровскому и указать ему, что сокращенные издания русских классиков обязательно должны быть идентичными по тексту с полными изданиями, выпущенными государственным издательством. Вы, конечно, понимаете, что это необходимо» 3 .

В непосредственной связи с вопросом о неприкосновенности авторского текста стоит своеобразная проблема второго, параллельного текста произведения, не санкционированного автором, но получившего значительное, а иногда и преимущественное распространение.

Пока мы воспроизводим текст стихотворения П. С. Парфенова 4 «По долинам и по взгорьям...», для нас обязательна строфа:

• 1 Эйхенбаум Б. М. Основы текстологии. - В сб.: Редактор и книга. Сборник статей, вып. 3. М., 1962, с. 80. Ссылка на это издание в дальнейшем будет обозначаться: Эйхенбаум Б. М. Основы текстологии.
• 2 «Лит. газ.», 1962, 21 июня, № 73 (4506), с. 2. Ср.: Чудаков А. Живое слово и каноны хрестоматии. - «Лит. газ.», 1973, 10 октября, № 4 (4431), с. 5.
• 3 Горький М. Собр. соч. в 30-ти т., т. 29. М., 1954, с. 392. «Сокращенные» в данном случае значит «избранные». Ту же формулировку см. в одновременно посланном Горьким письме В. В. Воровскому (Архив А. М. Горького, т.Х, кн. 1.М., 1964, с. 14).
• 4 Вопрос об авторе этой песни имеет уже литературу и недавно стал объектом судебного разбирательства: автором текста стихотворения считали то С. Я. Алымова, то П. С. Парфенова. Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда признала автором П. С. Парфенова. См.: Шилов А. В. Неизвестные авторы известных песен. М., Всерос. хор. о-во, 1961; Миколенко Я. Кто автор знаменитой песни? - «Соц. законность», 1963, .№ 6,-е. 72 - 78; «Лит. Россия», 1963, 20 сентября, № 38, с. 23. Любопытно, что судебная коллегия занималась не только проблемами атрибуции, но и решила, что изменения, внесенные в текст одного произведения другим автором, юридически (?) незаконны. Изменения могут вноситься только наследниками (??!) - с таким решением, в котором текст художественного произведения принципиально приравнен к имуществу, текстолог никогда не согласится.

Этих дней не смолкнет слава,

Не умолкнет никогда,

Партизанская отава

Занимала города...

Но в своем фольклорном бытовании рифмовка первой и третьей строк была разрушена, и по законам народной этимологии непонятная «отава» была «осмыслена»:

Партизанские отряды

Занимали города...

Так и печатается этот текст ныне во всех сборниках песен, во всех авторских сборниках С. Алымова, который раньше считался его автором. Именно этот текст анализируется в специальных работах, как, например, в статье А. Н. Лозановой в «Очерках русского народно-поэтического творчества советской эпохи» (М., 1952, с. 101 - 103). Видимо, так он и должен там печататься. Он, так сказать, победил. Но другое дело - в авторском сборнике стихотворений Парфенова, если бы такой осуществился: там мы, вероятно, должны воспроизводить его первоначальный текст.

Если вдуматься, фольклорный текст является параллельным и если неравноправным, то во всяком случае более популярным: он, в сущности, вытеснил оригинальный текст Парфенова.

Этот своеобразный дуализм текстов осложняет установившиеся понятия. Оказывается, что могут быть случаи, когда возможно параллельное существование двух текстов. Один - не авторский - устанавливается только историко-литературными разысканиями и почти никому неведом, а между тем именно он может претендовать на то, чтобы признаваться основным.

Примерно такого же рода сходная проблема, возникающая для текста, переложенного на музыку и приобретшего такую популярность, что именно приспособленный для музыки текст стал всеобщим и «оттеснил» аутентичный авторский текст.

Вероятно, в некоторых случаях текстовые изменения сделаны были с согласия автора, т. е. авторизованы. Но это не изменяет решения вопросов об основном тексте, а создает второй авторский текст. Изучение «музыкальных» текстов Фета, Мея, А. К. Толстого, Тургенева заставляет внимательно отнестись к такого рода переделкам и каждый раз особо изучить их судьбу. Там, где изменения принадлежат композитору, приходится считаться с тем, то они через ставший популярным романс вошли именно в этой редакции в наше сознание. Композитор изменял текст потому, что те или другие слова не укладывались в мелодию, или потому, что музыканту хотелось русифицировать текст; речь могла идти о совпадении логического ударения «с музыкальной акцентировкой певческой строки» 1 . Стихотворение К. С. Аксакова «Мой Марихен так уж мал, так уж мал...» скорее всего именно Чайковским было изменено на «Мой Лизочек...». Строка Фета «На заре ты ее не буди...» в некоторых музыкальных переложениях читается «Не буди ты ее на заре...». В «Орлеанской деве» Жуковского строку «На пажитях кровавыя войны...» певцы, чтобы устранить архаизм, поют «губительной» 2 .

Аналогичные вопросы встают и при изучении текстов либретто. Впрочем, случаи авторской переработки своего произведения, кажется, не особенно часты.

Еще одна аналогичная проблема - тексты произведений вольной поэзии. Сплошь и рядом они стали популярными, пройдя длинный путь устной традиции. Процесс, который происходит при таком бытовании, принципиально близок к фольклорному существованию произведений и сам по себе представляет значительный интерес.

Бывает, что стихотворение в XIX в. приобрело ни с чем не сравнимую популярность через песенники или, наоборот, войдя в песенники из, условно говоря, фольклорного бытования. Автор его позабылся, и стихотворение осталось в памяти народа в качестве безымянного.

Пока «Тройка» была стихотворением Некрасова, текст ее во всех перепечатках был именно таким, каким его установила власть ее создателя.

Но как только стихотворение стало передаваться из уст в уста, текст стал быстро трансформироваться: из 48 строк оставалось то 36, то 34, то 32, то 22, то 20 или даже 16, стало изменяться заглавие, стали возникать варианты. В фольклорных версиях, текст и попадал в песенники. Но эти тексты нечто принципиально отличное от текстов автора. Нитка между «Тройкой» Некрасова и «Тройкой» песенников порвалась, и тем самым обязательность воспроизведения подлинного авторского текста как бы исчезла. Поэт мог протестовать, но практически не мог помешать бесчисленным перепечаткам «искаженного» текста в сборниках. Опять-таки возник второй, параллельный текст, претендовавший на равноценное существование.

Как видим, вопросы основного текста произведения решаются порой не однозначно. С этим обстоятельством текстолог должен считаться 3 .

• 1 Алексеев М. П. Стихотворные тексты для романсов Полины Виардо. - Тургеневский сборник. Материалы к полному собранию сочинений и писем И. С. Тургенева, вып. IV. М. - Л., «Наука», 1968, с. 194.
• 2 Указано Ю. Д. Левиным. Ср. еще об изменении стихотворного текста в музыкальном исполнении: Коваленков А. Степень точности. Заметки о стихе. М. «Сов. писатель», 1972, с. 124 - 125.
• 3 Особый вопрос об авторстве произведений, вышедших под определенным именем, но с пометкой: «Литературная запись такого-то» (например: Мальков П. Записки коменданта Московского Кремля. Литературная запись А. Я. Свердлова. М., «Мод. гвардия», 1959 или: Гаврилов Ф. Записки рядового партийца. Литературная обработка Д. Щеглова. Л„ 1940); ряд примеров назван в статье В. Кардина «Литературная запись» (Краткая литературная энциклопедия, т. IV. М., 1967, стлб. 253 - 254). Ср.: Кардин В. Только он может рассказать об этом. - «Вопр. лит.», 1974, № 4, с. 72 - 80. Вопросы авторства приобретают значительный, и далеко не только юридический интерес при исследовании, например, воспоминаний Ф. Шаляпина. Продиктованный Шаляпиным стенографистке текст был затем доработан Горьким. См.: Переписка А. М.. Горького с И. А. Груздевым. М., «Наука», 1966, с. 24, 80, 109.

Какие бы мы ни устанавливали принципы, как бы мы ни старались быть педантично-строгими и последовательными в нами же обоснованных положениях, в практической работе достаточно часто встречаются казусы, когда текстологу приходится всякий раз по-новому разрешать возникающие перед ним ситуации и порой даже вступать в противоречие со своей текстологической совестью, поступаться только что изложенными взглядами. Никакая теория и никакая инструкция никогда не смогут предусмотреть все те неожиданности, которые на каждом шагу подстерегают исследователя при установлении текста.

Один из таких «драматических» случаев встретился Б. М. Эйхенбауму при работе над «Убежищем Монрепо» Салтыкова-Щедрина.

В Четвертом очерке (« Finis Монрепо») цензура не пропустила одно место - оно было процитировано в рапорте цензора. Соответствующие страницы «Отечественных записок» (1879, № 9,. с. 231 - 232) пришлось перепечатать. Беловой автограф и корректура не сохранились. В черновом автографе это место читается иначе, чем в рапорте цензора. Стало быть, Салтыков в беловом автографе это место переработал: из сравнения текстов видно, что переработал в сторону усиления политического сарказма по адресу охотнорядцев.

Редактор мог пойти путем формально неуязвимым - дать сохранившийся печатный (смягченный цензором) текст «Отечественных записок».

Однако трудно допустить, чтобы цензор в официальном рапорте цитировал несуществующий текст; другое дело, насколько точно он его цитировал - нередки случаи цитат искаженных, приблизительных, сокращенных и пр. И все-таки редактор предпочел политически острое место дать в редакции рапорта цензора, а не смягченного черновика писателя 1 .

В практике Салтыкова-Щедрина бывали и другие, еще более сложные случаи. Так, под влиянием цензуры автор несколько раз создавал не другие редакции запрещенных произведений, а нечто в сущности новое. В дальнейшем именно этот текст при жизни сатирика неоднократно перепечатывался, как бы отменив первый, наиболее соответствовавший его авторской воле. Текстологу приходится этот текст относить в раздел других редакций и вариантов - как бы поступил писатель при совершенной свободе выбора остается неизвестным. Так и Маяковский сохранил заглавие «Облако в штанах» вместо устраненного царской цензурой «Тринадцатый апостол», мотивировав это лаконическим - «свыкся».

• 1 Щедрин Н. (М. Е. Салтыков). Полн. собр. соч., т. XIII. М., 1936, с. 130 и 559-560. В новейшем издании это текстологическое решение с небольшим уточнением поддержано. См.: Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч. в 20-ти т., т. XIII. М., 1972, с. 368 и комментарий В. Э. Бограда; с. 735.

Работа с цензурными материалами требует особой осторожности. Если в отдельных случаях мы не только имеем право, но обязаны восстановить обнаруженный текстологом цензурный пропуск или искажение, то в других следует считаться с тем, что можно назвать канонизацией (принятием) автором цензурной правки даже и тогда, когда он имеет возможность ее устранить.

При устранении вынужденных купюр и искажений следует ориентироваться не только на царскую цензуру, но и на редакции журналов, которые в предвидении цензурной правки, чтобы не подводить автора, не срывать сроков выхода журнала и не ставить под угрозу их существование, сами производили правку текста. Может быть, наиболее красноречивый пример - «Русские женщины» Некрасова, которые прошли: 1) вероятно, из осторожности автоправку поэта, 2) правку редактора «Отечественных записок» Краевского и 3) цензуру. До сих пор не до конца осуществлена сложная работа по послойному снятию этих трех видов искажения текста поэмы. Особенно трудно (если не невозможно) отличить намеренную правку Некрасова от творческой доработки рукописи.

В работе с цензурными материалами текстологу встретятся еще многие другие случаи, предусмотреть которые немыслимо.

Точно так же текстологической совести исследователя приходится волей-неволей примириться с тем, что мы во всех изданиях даем контаминированный текст романа Чернышевского «Пролог». Роман остался незаконченным. За неимением другого текста, мы к первой, завершенной части романа механически присоединяем вторую - «Дневник Левицкого». Реконструировать эту, вторую часть трудно. Остается неясным, чем он оканчивался - хождением ли Левицкого в народ, осуществлением планов тайного печатания, организацией подпольной революционной группы и т. д. Во всяком случае, посылая 12 января 1877 г. «Дневник», Чернышевский ясно писал, что это брошенная им рукопись. «Я переделал эту часть романа; то, что посылаю, брошено мной» (Полн. собр. соч., т. XIV, с. 506).

Печатая в наши дни неоконченный роман, следует четко отделять завершенную часть от недоделанной и отброшенной - имеет смысл печатать вторую часть, если не в приложении, а непосредственно вслед за первой, то петитом.

К таким вопросам относится проблема композиции дошедших до нас частей поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». При жизни поэта печатались только отдельные главы с неясными и порой противоречивыми заголовками («Из… части»), план поэмы в целом остается не вполне определенным.

В течение нескольких десятилетий идет спор о том, в каком порядке печатать последние части поэмы. В дореволюционных посмертных изданиях порядок был такой: «Последыш», «Крестьянка», «Пир на весь мир», т. е. по хронологии написания. П. Н. Сакулин в 1922 г. предложил иную последовательность: «Крестьянка», «Последыш», «Пир на весь мир»; он руководствовался при этом некоторыми свидетельствами поэта и внутренней связью частей. В 1934 г. В. В. Гиппиус, а в 1935 г. Е. В. Базилевская независимо друг от друга предложили очередное изменение: «Последыш», «Пир на весь мир», «Крестьянка»; они мотивировали такое расположение календарной последовательностью действия и анализом отдельных деталей. Таким образом, исследователи исчерпали уже все возможные варианты, но так и не пришли пока к достаточно убедительному решению. По-видимому, оно при нынешнем состоянии источников и невозможно. Остается условно располагать части наиболее вероятным образом («Последыш», «Крестьянка» и «Пир на весь мир»), подчеркивая при этом фрагментарность сохранившихся отрывков незавершенной в целом эпопеи 1 .

Для произведений советской литературы возникает еще один важный вопрос - учитывать ли систематическую редакторскую правку: в подавляющем большинстве случаев она (вольно или поневоле) авторизована и, значит, должна входить в основной текст произведения 2 .

Первой задачей текстолога является установление текста (и значит, составление текстологического паспорта). До этого и без этого он не вправе приступать к выполнению следующих задач: его организации (кодификации) и комментированию.

Для того чтобы установить основной текст произведения, текстологу в первую очередь приходится сверять различные издания или различные рукописи (либо издания с рукописями) и прочитывать тексты (по преимуществу рукописные). Работа над текстом может потребовать выполнения всех или некоторых из этих операций.

• 1 Подробное изложение вопроса о порядке печатания частей «Кому на Руси жить хорошо» см.: Груздев А. И. Комментарий в изд.: Некрасов Н. А. Полн. собр. стихотворений в 3-х т., т. III. Л., «Сов. писатель», 1967 («Б-ка поэта». Большая серия), с. 443 - 446 (там же и библиография).
• 2 Именно такое решение вопроса предложено Е. И. Прохоровым в статье «История текста романа Н. А. Островского «Как закалялась сталь». - В изд.: Текстология произведений советской литературы. Вопросы текстологии вып IV М, «Наука», 1967, с. 323 - 324. »

Сверка печатных текстов между собой и с рукописью необходима, потому что, как правило, процесс превращения рукописи в печатный текст есть источник не только его усовершенствования, но порою и его порчи. Только сверкой мы можем выявить разночтения и установить текст, изучив в нужном нам объеме и направлении историю произведения.

В современных условиях творчески завершенная рукопись проходит до выхода в свет следующие этапы: переписку на машинке, правку после рецензий и работы с редактором, снова перепечатку (типография принимает только безукоризненно чистый оригинал), первую и вторую корректуры, а иногда еще и сверку, - всего пять или шесть процессов, из которых четыре связаны с полным или частичным переписыванием текста. В прежнее время этот путь был короче (рукопись - две корректуры), но и он «обеспечивал» достаточное количество ошибок.

Вспомним, что при особой тщательности сверки только в четвертом издании сочинений В. И. Ленина в статье «Лев Толстой, как зеркало русской революции» было исправлено грубое искажение: вместо «совокупность его взглядов, взятых как целое» сотни раз печаталось «вредных как целое». Хорошо, что сохранилась рукопись, в противном случае конъектура едва ли была бы допущена: ведь и «вредный» кажется осмысленным.

Не так давно в тексте «Двенадцати» Александра Блока слово «вития» было прочитано по-латински и получился Bumis ! Clemenceau , прочитанный по-русски, стал «Светенсван» и т. д., Такого же типа постоянно встречающиеся чтения Baroco , как русское «вачосо», Norma , как «Почта». Обратного типа - чтение русского написания по-латински, например, «Неруда», превратившийся в «Епида» (см.: И. Эренбург «Люди, годы, жизнь». - «Нов. мир», 1965, № 4, с. 32).

Методика сверки не представляет каких-либо принципиальных трудностей, но в качестве обязательного условия успеха требует напряженного внимания. Чтобы исключить влияние посторонних факторов, Б. М. Эйхенбаум и К. И. Халабаев некоторое время практиковали сверку текстов по телефону 1 . К сожалению, в зависимости от дикции, телефон может дать значительное искажение неясно произнесенного слова, а «слушающий» может ошибочно счесть его равным тому, которое перед ним, в его тексте.

Сверка может производиться одним лицом, держащим перед собой два или более текстов, или же громкой считкой двоих.

• 1 Мне приходилось несколько раз быть свидетелем этих считок. О них см. также: Берков П. Н. Корректура и текстология. - «Изв. АН СССР. ОЛЯ», 1962, вып. I , с. 73.

Трудно отдать преимущество какой-либо из этих методик: каждая имеет свои достоинства. Кажется, первый способ более надежен и число ошибок при нем меньше 1 .

Если же сверка производится вдвоем, то надо принять такие правила: 1) Так как тот, кто читает громко, читает более точно, чем тот, кто только следит за текстом, то читать громко надо более сложный текст, в котором можно ждать большего числа ошибок. Например, если мы сверяем машинопись с печатным текстом, то громко следует читать текст машинописи. 2) Громкое чтение лежит на обязанности ответственного за текст работника. Так называемый «подчитчик» ответственности не несет, с него взятки гладки. Поэтому «меняться ролями» при такой сверке едва ли уместно. Это можно делать лишь при «равноправии» обоих редакторов. Читающий громко читает более сознательно, чем механически следящий за текстом, и можно думать, что он скорее заметит ошибку (это не значит, впрочем, что ошибка не бывает замечена именно подчитчиком). 3) При наличии двух текстов громко надо читать тот текст (или копию того текста), который предполагается более близким к последней творческой авторской воле. 4) Желательно не только сверять текст, но и знаки препинания, абзацы, границы строк и строф.

Но произнесение названий этих знаков в потоке осмысленного чтения создает перебои и даже бессмыслицу: «Восток белел, точка, ладья катилась, запятая, строка, ветрило весело звучало, запятая, тире, строка, как опрокинутое небо, запятая, строка, под нами море трепетало, многоточие, строфа».

Порой применяется система сокращенных обозначений, которая ненамного облегчает положение: «Восток белел тэ ладья катилась зэ строка» и т. д., или даже еще более рискованное чтение, при котором запятая обозначается одним ударом карандаша о стол, точка - двумя и пр. В этом случае легко возникают ошибки при малейшем нарушении «синхронности», если удар, обозначающий запятую, раздался на долю секунды позднее, чем надо, и голос произносит уже следующее слово. 5) При сверке текста вдвоем важное значение приобретает изоритмичность. Если у одного из работников (скажем, у «слушающего») реакция восприятия медленнее, чем у «читающего», он будет отставать и, вполне возможно, что-то пропускать.

Следует отчетливо представлять себе, что изучение, а тем более воспроизведение вариантов является не самодовлеющей работой (своего рода искусством для искусства), а подчинено совершенно определенному заданию - помочь установлению основного текста. Для этого приходится восстановить в той мере, как они письменно зафиксированы, все этапы творческой истории произведения. Творческая история не является прямой и непосредственной задачей текстолога, однако практически установление текста не может обойтись без этой работы в большем или меньшем объеме.

• 1 О. Рисс в книге «Беседы о мастерстве корректора» (М., «Искусство», 1959, с. 52 - 53) выступает против чтений с подчитчиком; П. Н. Верков в названной выше статье защищает такое чтение.

При этом исследователь, изучающий эту историю, находится по отношению к писателю в обратном положении. Перед текстологом завершенный текст в его окончательном виде. Писатель же шел к этому тексту сложным творческим путем и всего заранее не знал. Черновики отражают различные планы, разнообразные сюжетные дороги, которыми писатель шел, нащупывая «правильный» (с точки зрения внутренней логики развития образа) путь, когда «даль свободного романа Я сквозь магический кристалл Еще неясно различал». Исследователь, идя постепенно все время назад, к исходному пункту, но заранее зная конечный результат, старается проследить все этапы творческой истории произведения.

В этом смысле читательское восприятие произведения совсем иное, чем текстологическое. Читатель, как и текстолог, видит конечный результат, но видит только его в естественном, так сказать, порядке, а текстолог тоже знает его, но прослеживает, идя от конца к началу.

Поэтому производить сверку текстов целесообразнее всего, идя обратно хронологически - от последнего издания к предпоследнему и так постепенно восходя к первому, потом к беловой рукописи, затем к черновым, к отдельным наброскам, к первоначальному плану и т. д.; в таком случае достигается экономия труда и отчетливее выявляется творческий замысел и пути его осуществления.

Соответственно таким образом и должны фиксироваться выявленные варианты в так называемом текстологическом паспорте: в нем в хронологическом порядке, располагаясь по горизонтали, дается свод вариантов по отношению к тексту, принятому за исходный. В последних двух графах дается принятый текст и его мотивировка. Если принятый текст равен исходному, мотивировка, естественно, отсутствует.

При сверке желательно сличение хотя бы некоторых экземпляров одного и того же издания. Таким образом удается иногда обнаружить в них важные различия. Достаточно напомнить найденное Н. Л. Степановым в 1936 г., никому не известное предисловие Гоголя к «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Это предисловие сохранилось в единственном экземпляре Библиотеки Академии наук СССР: оно было изъято из уже готовой книги. Дело в том, что обязательный экземпляр рассылался типографией сразу же по отпечатании тиража, еще до выпуска книги в свет. Книга Гоголя была задержана, и предисловие было изъято, но в отосланном уже в Академию наук экземпляре сохранилось и заменено другим экземпляром не было. Очевидно, другие обязательные экземпляры (Публичной библиотеки, Румянцевского музея и др.) были либо разосланы позднее, либо (что менее вероятно) заменены. Отсюда следует, что при сверке особенно важно обращаться именно к тем книгохранилищам, в которые книга поступала в качестве обязательного экземпляра. Снятое предисловие заставило Гоголя на ходу дополнить и кое в чем изменить и текст «Вия» 1 .

Сделаны уже первые попытки механизировать сличение текстов разных экземпляров одного издания. Специальным прибором произведено сличение разных экземпляров первых изданий Шекспира - основных источников его текста (рукописи, как известно, отсутствуют). В итоге машина приблизительно в 40 раз быстрее, чем это мог бы сделать человек, сравнила 75000 страниц двухколонного текста и при этом обнаружила несколько сот неизвестных ранее разночтений 2 .

Значительным достижением советской текстологии следует считать методику чтения рукописи не по словам или даже частям слов (как традиционно работали редакторы), а осмысленное чтение контекста.

Эта методика настойчиво пропагандировалась в работах Б. В. Томашевского, но особенно С. М. Бонди, посвятившего несколько статей ее подробному обоснованию 3 . В настоящее время она может считаться общепринятой в советской текстологической практике.

Неопытный текстолог стремится во что бы то ни стало прочесть данное слово рукописи, затем другое, следующее, или даже отдельные вразбивку и т. д. Он может в этой работе достигнуть некоторых успехов, но заранее можно сказать, что в целом его труд более или менее обречен на неудачу.

При всей изобретательности и остроумии он рискует принять желаемое или предполагаемое за истинно написанное. В. С. Люблинский совершенно правильно указал, что при напряженном ятении легко возникают миражи 1 . В. В. Виноградов остроумно заметил, что «текстолог, подобно влюбленной женщине, нередко видит то, что ему хочется и чего в действительности нет» 2 .

• 1 Ср. еще различные экземпляры «Литературной газеты» (1847, 1 мая, № 18). В экземпляре Гос. публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина налицо перевод поэмы Гейне «Атта Троль»: номер был задержан, и поэма была изъята (Стадников Г. В. К истории публикации первого русского перевода поэмы Генриха Гейне «Атта Троль». - «Рус. лит.», 1970, № 3, с. 99).
• 2 См.: Charlton Hinnan. Mechanized Collation at the Houghton Library. «The Harvard Library Bulletin», vol. IX, 1955, № 1, p. 132 - 134. См. также: Fabian В., Kranz D. Interne Collation. Eine Einfuhrung in die maschinelle Textvergleichung. - In: Texte und Varianten. Probleme ihrer Edition und Interpretation. Hrsg. von Gunter Martens und Hans Zeiler. Munchen, C. Н. Beck"sche Verlagsbuchhandlung, 1971, S. 385 - 400 (с библиографией вопроса).
• 3 См.: Бонди. С. М. Новые страницы Пушкина. (М., «Мир», 1931) и Черновики Пушкина. Статьи 1930 - 1970 гг. (М., «Просвещение», 1971).

Приступая к чтению рукописи, текстологу необходимо преодолеть еще одно препятствие, то, которое Д. С. Лихачев назвал «гипнозом чужого прочтения». Гипноз этот так силен, что в качестве методического приема следует решительно настаивать на том, чтобы текстолог не имел перед собой трудов своих предшественников, не пользовался их расшифровками ни для справок, ни для сопоставлений. Лишь когда работа закончена, в порядке контроля можно рекомендовать обращение к другим чтениям. К этому времени у текстолога обычно уже создается убежденность в своем прочтении, возникает возможность критической оценки работы предшественника.

Выработанные советской текстологической практикой принципы можно свести к следующим пунктам:

1. Чтение рукописей (как и сверка) преследует не формальную цель - преподнести читателю дипломатически точную копию написанного писателем, а имеет в виду нечто иное - помочь установлению основного текста. Для этого-то и надо осмыслить творческий процесс в его постепенном движении в целом. Прочесть текст - значит понять его. Вне и до этого перед нами не текст, а набор отдельных, полностью или частично прочитанных слов и фраз. Текстолог должен, настаивает С. М. Бонди, не только прочесть отдельные слова, но уловить их связь и смысл.

Чтобы расслоить рукопись на отдельные хронологические пласты, текстолог, по мнению С. М. Бонди, должен идти от понимания замысла в целом к частям, а потом снова возвратиться к целому, все время памятуя о контексте. Встречающиеся у текстолога роковые пометы «нрзб» (не разобрано), по мнению исследователя, - свидетельство недоделанной, не до конца понятой работы: «Нрзб» в транскрипции не несчастье, а позор» («Черновики Пушкина», с. 190). Впрочем, нельзя не предостеречь молодых, начинающих исследователей: стремясь избежать страшного «нрзб», они порою, силясь прочесть трудно читаемое место, попросту его помышляют - лучше все-таки честно сознаться в своей неудаче в прочтении.

2 . Необходимо строгое различение понятий черновика и беловика. С. М. Бонди особенно настаивает на том, что они и творчески, и принципиально различны. Черновик «пишется для себя, с расчетом на то, что в дальнейшем будет расшифрован, перебелен. Беловик же отражает не процесс работы, а конечный результат ее; пишется он почти всегда для других» (там же, с. 148).

• 1 Люблинский В. С. Два трудных случая восстановления угасшего текста. - В сб.: Новые методы реставрации и консервации документов и книг. Сборник работ за 1958 год. М. - Л., 1960, с. 153.
• 2 Виноградов В. В. О языке художественной литературы. М., 1959, с. 325.

Существует, разумеется, ряд промежуточных стадий, например так называемая авторская сводка, когда черновик перебеляется, чтобы привести в ясность созданное, дальнейшая правка на данной бумажной площади технически невозможна. Эта сводка - основа дальнейшей работы, и нередко она снова превращается в черновик и т. д.

3. Беловая рукопись дает законченный текст, но он не отражает истории произведения. Для этой цели черновик гораздо ценнее. Текст беловой рукописи почти или вполне разборчив, но он, как это ни парадоксально, дает меньше гарантий исправности текста. Автор (а тем более писарь или машинистка), переписывая завершенное произведение, делает это с известной степенью автоматизации и легко допускает ошибки, которых нет в черновике, где все пишется хоть и бегло, но сознательно. Во всяком случае, сверка беловика с черновой рукописью - дополнительный источник проверки точности установленного текста. Почти классическим примером может служить так называемый «козел» в тексте рассказа Тургенева «Петушков», пропущенный автором, не заметившим ошибки наборщика, и не введенный последующими редакторами в тексты Тургенева в течение более чем 80 лет: «пришел в булочную и начал читать ей роман Загоскина» вместо правильного: «пришел в булочную и, как только улучил свободное время, усадил Василису и начал читать ей роман Загоскина».

4. Кажущееся легким чтение беловика нередко ведет к очень коварным ошибкам. Именно так, в быстром чтении, когда все кажется ясным, возникло чтение «Горохина» вместо «Горюхино», «Галуб» вместо «Гасуб», «Тбими-Калар» вместо «Тбилиси» у Пушкина и пр. Отсюда требование - читать беловую рукопись дважды и хотя бы один раз по-корректорски, т. е. по слогам и буквам. Классификация всевозможных типов ошибок, наиболее характерных, частых и Типичных, несколько раз давалась в нашей литературе.

Транскрипт

1 ОСНОВЫ ТЕКСТОЛОГИИ Издание 2-е Допущено Министерством просвещения СССР в качестве учебного пособия для студентов педагогических институтов по специальности M 20 «Русский язык и литература» Ленинград Просвещение> Ленинградское отделение 978

2 8 Р35 Рейсер С. А. Р 35 Основы текстологии. Изд. 2-е Учебное пособие для студентов педагогических институтов. Л., «Просвещение», с. Текстология вспомогательная литературоведческая дисциплина, изучающая тексты художественных произведений для их интерпретации и публикации. Знакомство с ней необходимо.для всех занимающихся изучением литературы. В книге раскрыты методы и приемы текстологии литературы нового времени, рассмотрены проблемы основного текста, датировки, атрибуции, типов издания, расположение материала и вспомогательного аппарата книги. В книге много примеров из «жизни» текста литературных произведений. 8 ^ Р (03) 78 Издательство «Просвещение», 978 г.

3 ЗАДАЧИ ТЕКСТОЛОГИИ Слово текстология сравнительно недавнего происхождения. Оно получило права гражданства приблизительно в середине 930-х годов и едва ли не впервые было введено Б. В. Томашевским в курс, прочитанный им в 926/27 учебном году в Институте истории искусств в Ленинграде. Этот курс был издан в 928 г. под заглавием «Писатель и книга» с подзаголовком «Очерк текстологии» сделать этот подзаголовок заглавием было еще тогда невозможно. А в гг. один за другим вышли четыре сборника Института мировой литературы Академии наук СССР под заглавием «Вопросы текстологии», книги, на титульных листах которых значится: «Основы текстологии», «Текстология на материале русской литературы X XVII вв.», «Текстология. Краткий очерк», «Текстология». Но если термин «текстология» нов, то само понятие очень старое. Филологическая критика, критика текста, археография, герменевтика, экзегетика слова, покрывающие примерно одно понятие, но в применении к разным областям знаний: истории* древней литературе, источниковедению, библии. Курсы по текстологии читаются теперь в ряде университетов и педагогических институтов, в некоторых исследовательских институтах есть секторы текстологии, в составе Международного комитета славистов существует специальная текстологическая комиссия. Статьи по текстологии печатаются в толстых литературно-критических журналах. Главное достижение современной текстологии можно форму* лировать так: текст художественного произведения признается фактом национальной культуры. Он в известном смысле принадлежит не только автору, но и народу в целом. «Я ничего не со* В основу этой книги положен раздел «Текстология», вышедшей в издательстве «Просвещение» в 970 г. книги «Палеография и текстология нового» времени». Весь материал ^существенно переработан: уточнен ряд формулировок, введены новые данные, текст в ряде случаев сокращен, но отчасти дополнен. 3

4 здаю, ничего лично мне одному принадлежащего не формулирую», писал Салтыков, а даю только то, чем болит в данную минуту всякое честное сердце» («Письма к тетеньке», гл. XIV). В таком случае забота о тексте: о его точности, подлинности, доступности приобретает общественное значение. В этом ответственность текстолога перед народом. Вопросы текстологии приобрели теперь общественно-политическое звучание. Тексты писателей (Белинского, Л. Толстого, А. Островского, Некрасова, Чехова) издаются на основании решений Совета Министров СССР, о неисправных текстах (М. Л. Михайлова, Демьяна Бедного) мы читаем особые постановления Центрального Комитета КПСС. Специальная статья, посвященная тексту письма Белинского к Гоголю, обращает на себя внимание не только тонкостью анализа, но и выводами, имеющими идеологическое значение, и надолго задерживает внимание литературоведов и историков общественной мысли. Фольклор, древняя литература, литература нового времени все они в равной степени являются объектами текстологии. Текстология должна существовать как единая наука. Проблематика ее и основные понятия (автограф, список, черновик, беловик, копия, архетип, вариант и др.), общие методы и приемы (атрибуция, датировка, комментирование, конъектирование, изучение типичных ошибок копииста и др.) все это позволяет говорить о науке, имеющей общую цель. Однако исторически сложилось так, что возникли три разобщенные между собой дисциплины. Конечно, фольклор, древняя литература и новая литература имеют свои особенности, свои приемы исследования, но преувеличивать специфику каждой из них не следует. Важен принцип, а не количество тех или иных случаев в каждой отрасли. Так, в древней литературе (не говоря уже о фольклоре, где запись может быть очень поздней) почти всегда отсутствует авторская рукопись, а существует сложная генеалогия дошедших и утраченных списков. Выяснение этой родословной и есть чаще всего путь установления текста (или текстов). В новой литературе автограф по большей части налицо. Это не значит, однако, что в новой литературе нет аналогичных случаев, когда текст приходится устанавливать на основа; нии ряда списков, сложно между собой соотносящихся. Установление текста «Гавриилиады» Пушкина, «Письма Белинского к Гоголю», «Истории государства российского от Гостомысла до Тимашева» А. К. Толстого, многих эпиграмм, произведений «вольной» поэзии и др. аналогично работе текстолога-«древника». Оксман Ю. Г. Письмо Белинского к Гоголю как исторический документ. «Учен, зап. Саратовского гос. ун-та им. Н. Г. Чернышевского», 952, т. XXXI, с. 204; Богаеѳская К. П. Письмо Белинского к Гоголю. «Лит. наследство», 950, т. 56, с

5 В древней литературе очень остро стоит вопрос о так называемой «единоцелостности» произведений. Сплошь и рядом приходится вычленять различные части, принадлежащие разным авторам, но слившиеся в своем бытовании воедино. Иногда в пределах одного "произведения текстологу приходится заниматься перестановкой частей (например, в «Слове о полку Игореве»). В новой литературе такие случаи редки, но не исключены. Вспомним перестановку частей в «Египетских ночах» Пушкина, предложенную Б. В. Томашевским, восстановившим правильный порядок отрывков, вспомним воссозданную советскими исследователями композицию неоконченной статьи Пушкина о критике. До сих пор нет единого мнения о том, как печатать текст «Войны и мира» Толстого: где помещать философские главы «вперемежку» с текстом «художественных» глав или отдельно, как располагать французский текст в основном тексте или в сносках, указания Толстого на этот счет неодинаковы и допускают разные толкования. Очень нелегко, а порой невозможно в критическом наследии Добролюбова (и других критиков революционно-демократического лагеря) отделить принадлежащие им части от того, что написано другими, начинающими или неумелыми сотрудниками «Современника». В этом смысле поучителен спор о том, Добролюбов или корректор «Современника» Петр Дмитриев является автором статьи «О значении наших последних подвигов на Кавказе». В древних текстах установление основного (в другой терминологии канонического) текста оказывается в большинстве случаев невозможным. В новой литературе установление такого текста первая и важнейшая задача текстолога. До некоторой степени к аналогичным положениям древней литературы приближаются те случаи новой литературы, когда текст имеет несколько редакций или же когда автограф и прижизненное издание отсутствуют и существуют только более или менее авторитетные списки. В изданиях академического типа (или к ним приближающимся) таковы, например, две редакции «Тараса Бульбы» издание «Миргорода» 835 г. и отличная в издании Сочинений 842 г. То же с «Невским проспектом», «Портретом», «Ревизором» и другими произведениями Гоголя. Можно привести и другие примеры. Для древней литературы характерна частая анонимность текста. В новой литературе это случай, встречающийся реже, но все же достаточно часто. Этому вопросу был>посвяшен ряд статей Н. К. Гудзия, H. Н. Гусева, В. А. Жданова, Э. Е. Зайденшнур, Л. Д. Опульской, H. М. Фортунатова, Б. M Эйхенбаума, но и теперь остается еще ряд неясных и нерешенных вопросов. 5

6 Споры об авторстве тех или иных произведений сопровождают, в сущности, изучение литературного наследия едва ли не каждого писателя. Чем крупнее писатель, тем эти споры значительнее. Вспомним, что до сих пор не закончена старинная дискуссия об авторе «Отрывка из путешествия в***и***т***>>!. Не менее девяти кандидатов претендуют на то, чтобы быть признанными в качестве авторов «Известий о некоторых русских писателях». О Пушкине огромная литература, в которой уже более столетия продолжаются " споры о принадлежности поэту некоторых стихотворений и целого ряда статей. Среди исследователей оживленно дебатируется вопрос относительно автора стихотворения «На смерть Чернора» Рылеева или Кюхельбекера. Не полностью определено поэтическое и публицистическое наследие Некрасова. Еще недавно шли споры о принадлежности ему «Притчи» и стихотворения, «Он у нас осьмое чудо...». Статьи Ап. Григорьева, А. Н. Плещеева, H. Н. Страхова то и дело атрибутируются Достоевскому, статьи П. Л. Лаврова В. В. Лесевичу, статьи M. Н. Лонгйнова Некрасову, статья Ап. Григорьева о Фете приписывалась Я. К- Гроту, а другая статья о Фете же то Островскому, то Ап. Григорьеву, но оказалась принадлежащей Л. Мею, статья П. Н. Кудрявцева о Фете в «Современнике» 850 г. приписывалась то Некрасову, то В. П. Боткину. Относительно авторства произведений критиков революционно-демократического лагеря Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Писарева, М. Антоновича и др. накопилась очень большая литература. Особенно «повезло» Белинскому. Самые различные статьи различных авторов (А. Д. Галахова, M. Н. Каткова, П. Н. Кудрявцева, И. И. Панаева и др.) приписывались критику; в ряде случаев вопрос остается, нерешенным. И сегодня не все признают Чернышевского автором прокламации «Барским крестьянам...». До сих пор идут споры о принадлежности Добролюбову некоторых статей в «Современнике». Как видим, в новой литературе проблема атрибуции важная часть исследовательской работы текстолога. * Итак, и в древней, и в новой текстологии речь идет об одних и тех же явлениях. Каждое из них имеет для разных периодов, разный удельный вес. Различные методические приемы, однако, не мешают тому, чтобы считать науку единой. Разобщение пользы не приносит, а объединение взаимно обогатит обе стороны. Практическая сложность состоит в том, что в наше время трудно встретить ученого, который бы в равной степени был специалистом и по древней, и по новой литературе и мог бы объединить текстологию в едином изложении. Но если сегодня еще нельзя создать в завершенном виде единую текстологию, то это не значит, что мы должны отказываться от подобной тенденции. Мате- Наиболее убедительна гипотеза об авторстве Н. И. Новикова. См. остроумную статью Ю. Иванова «Воссоздадим реальные обстоятельства». «Вопр. лит.», 966, 2, с

7 риалы для нее нужно постепенно накапливать и нащупывать пути объединения двух исторически оказавшихся разобщенными дисциплин. Пока «новая» текстология больше ориентируется на строгость метода и отдельные приемы исследования историков древней русской литературы, чем древняя на новую. Будущий историк науки отметит влияние идей А. А. Шахматова, В. Н. Перетца, О. А. Добиаш-Рождественской и др. на развитие приемов норой текстологии. Из практической дисциплины («инструкции по изданию») текстология на наших глазах перешла в иной разряд и развивается по пути теоретических обобщений. Споры о сущности и принципах этой науки лучшее тому подтверждение 2. В текстологии возникает сегодня ряд общих вопросов, идет работа по выяснению сущности науки, установлению основных понятий все это было немыслимо раньше, когда узкий практицизм сужал горизонт и мешал видеть принципиальные основы науки. Сейчас трудно еще все их обосновать: ряд вопросов ставится пока только в первом приближении без этого нельзя идти дальше. Всякое издание текста должно быть строго научным. В этом сходятся все: и те, кто признает установление основного текста важнейшей задачей текстолога, и те, кто, опираясь на древние тексты, эту задачу в таком виде отрицает, допуская множественность научно подготовленных текстов 3. Текстология новой литературы твердо признает лишь один основной текст. Издание может отличаться в зависимости от различного читательского адреса вступительными статьями, примечаниями, объемом вариантов и пр., но текст писателя, как он в данное время установлен, может быть только один, «Копеечная брошюра со стихами Пушкина, писал Г. О. Винокур, в принципе отличается от академического издания только тем, что она свободна от критического аппарата» 4. Тенденция к сближению и объединению «старой» и «новой» текстолоі-ии лежит в основе содержательной книги: Лихачев Д. С. Текстология. Крат-г кий очерк. М. Л., «Наука», 964; ср. мою рецензию («Вопр. лит.», 964, 2, с). Вопросы текстологии древней литературы и фольклора рассмотрены в кн.: Лихачев Д. Текстология на материале русской литературы X XVII вв. М. Л., Изд-во АН СССР, 962. См.: Берков П. Н. Проблемы современной текстологии. «Вопр. лит.», 2 963, 2, с См., кроме того, материалы дискуссии о сущности текстологии в статьях Б. Я. Бухштаба, А. Л. Гришунина, Д. С. Лихачева и Е. И. Прохорова. «Рус. лит.», 965, I и 3. См.: Лихачев Д. С. Текстология. Краткий очерк. М. -Л., 964, с. 82. а Ссылка на это издание в дальнейшем будет обозначаться: Лихачев Д. С. Краткий очерк. Винокур Г. О. Критика поэтического текста. М., 927. Ссылка на это 4 издание в дальнейшем будет обозначаться: Винокур Г. О. Критика... 7

8 Текст художественного произведения создается одним писателем, как редкое исключение двумя писателями (братья Гонкуры, Э. Эркман и А. Шатриан, Ильф и Петров), еще реже группой авторов. В фольклоре и в древнерусской литературе положение иное и более сложное. Всё в тексте, начиная от собственно текста и кончая знаками препинания, расположением абзацев или отдельных строк, призвано служить одной цели достигнуть наибольшего художественного эффекта, с наибольшей силой выразить замысел художника. Ни в каком другом виде словесного творчества (скажем, в тексте научном, публицистическом и пр.) эта точность не достигает такой максимальной требовательности. Замена в нем одного слова другим синонимичным, изменение расположения абзацев или другие детали едва ли исказят мысль автора. Не то в словесном искусстве. «Я предпочитаю издыхать как собака, нежели на одну секунду ускорить фразу, которая еще не созрела», писал Флобер М. Дю-Кану в 852 г. Художественное произведение существует именно и только в данном виде. Одна неверная, казалось бы, третьестепенная деталь способна разрушить впечатление целого, и мир становится от этого духовно беднее. Предельная точность текста это возможность наиболее полного восприятия художественного произведения. Совершенно прав был Лев Толстой, когда говорил, что «как ни странно это сказать, а художество требует еще гораздо больше точности, précision, чем наука...» 2. Это чувство ответственности за текст очень хорошо ощущали уже в Древней Руси. Монахи-переписчики смиренно просили простить им невольные ошибки, допущенные промахи и погрешности текста. «Где прописался аз грешный не разумом, или немыслйем, или недоумием, или непокорством, или непослушанием, или не рассмотрел, или поленился рассмотреть, или-не дозрил, и вы меня, ради бога, простите и не кляните, а сами собою исправливайте». Для художника имеют значение не только такие очевидные факторы, как, например, рифма или ритм (и стиха, и прозы), но и звучание того или иного слова, их сочетание, даже их рисунок («внешность») и целый ряд других, не всегда понятных нам условий, которыми он руководится при их выборе. Весьма различным будет наше восприятие незаконченного пушкинского произведения, если читать: «История села Горохина» (как прочитал Жуковский) или «История села Горюхина» такое чтение признано сейчас точным. Изменилась только одна Флобер Г. Собр. соч. в 5-ти т., т. V. М., «Правда», 956, с Толстой Л. Я. Поли. собр. соч., т. 78. М., Гослитиздат, 956, с Письмо Л. Д. Семенову от 6 июня 908 г. Précision точность (франц.). 8

9 буква, но какое изменение смысла за ней скрыто! «Горохино» слово с юмористическим оттенком, отсылает нас едва ли не ко временам царя Гороха, а в корне слова «Горюхино» лежит ясно ощутимое горе. Одна лишь буква и знаки препинания отличают друг от друга чтение известной строки «Записок сумасшедшего» Гоголя. «А знает^ли что? у алжирского дея под самым носом шишка!» Или:. «А знаете ли, что у алжирского бея под самым носом шишка!» Кажется, не надо объяснять, что смысл этих двух строк не совсем одинаков. Иногда одна буква меняет весьма значительно смысл: и Сатиры смелый властелин Сатиры смелой властелин позволяет различно понимать текст этой строфы «Евгения Онегина» 2. Решительно во всем от большого и до самого малого текст художественного произведения требует абсолютной по возможности точности. Писатель, месяцами не считающий рассказ завершенным, потому что в нем четыре слова еще не стали на место (таков был, например, Бабель), пример совсем не анекдотический. Однако вследствие различных причин текст художественного произведения часто издается не в том виде, как того хочст писатель. Обстоятельства, из-за которых текст претерпевает всевозможные искажения, могут быть самые разнообразные. Большая ответственность за порчу текстов лежит на царской цензуре. В советское время исследователями проведена огромцая работа по восстановлению текстов писателей от цензурных купюр и вынужденных исправлений. Иногда автор если он сам издавал свои произведения часто не мог опубликовать их в полном виде, стесненный материально. Неполное издание остается единственным прижизненным и потом иногда традиционно признается якобы выражающим волю автора. Немалое место занимает и то, что можно назвать автоцензурой. По тем или другим причинам (личным, тактическим, обще- Берков П, Н. Об одной мнимой опечатке у Гоголя. (К истории текста «Записок сумасшедшего»). В кн.: Гоголь. Статьи и материалы. Л., 954, с «Дей» упоминается и в записи П. А. Вяземского 829 г. (Записные книжки М, «Наука», 963, с. 88). 2 Берков П. Я. «Смелый властелин», или «Смелая сатира»? К текстологии строфы XVIII главы первой «Евгения Онегина». «Рус. лит.», 962, с Соображения П. Н. Беркова в пользу второго чтения кажутся убедительными. 9

10 ственным и пр.) автор не хочет или не имеет возможности печатать произведение в завершенном им виде. Иногда живы выведенные в произведении лица, иногда некоторые интимные детали не позволяют автору самому (или по советам близких) опубликовать произведение без тех или иных купюр иди замен. Известно, что Пушкин был очень недоволен тем, что Бестужев без его согласия напечатал в 824 г. элегию «Редеет облаков летучая гряда...» полностью. Пушкин систематически исключал из текста три строки, обращенные к Екатерине (?) Раевской: Когда на хижины всходила ночи тень, И дева юная во мгле тебя искала И именем своим подругам называла. По тем же соображениям автоцензуры Пушкин предпочел в тексте «Путешествия в Арзрум» снять строки а встрече и беседе с опальным «проконсулом Кавказа» генералом Ермоловым. Если произведение по причинам личным или гораздо чаще политическим остается неизданным, оно иногда расходится по рукам в огромном количестве списков, анонимных или с фантастическим именем автора. В этом случае оно довольно быстра приобретает все признаки фольклорного бытования. Мы до сих пор точно не знаем авторов многих стихотворений «вольной» русской поэзии. Установление их основного текста тоже представляет немалые трудности. Текст неуклонно и все более и более искажается, нередко подлинный автор заменяется другим по совершенно произвольной догадке: более значительный автор, как правило, вытесняет менее известного: Рылееву " приписывают стихи Плещеева или Кюхельбекера, Некрасову сатирические вирши третьестепецного поэта и т. д. Источниками порчи текста последовательно вольно или невольно * являются писагрь (в наше время машинистка), редактор, наборщик, корректор и др. некоторые из них уверены, что они улучшают текст своим вмешательством. Даже при самом благополучном течении издательского процесса процесс печатания почти всегда источник ошибок. Переиздание «обогащает» текст новыми опечатками без них практически не обходится ни одна книга.. «Невозможно напечатать книгу без погрешностей» эти слова Исаака Ньютона из его письма 709 г. сохраняют свою силу и в наши дни. Известен следующий эпизод: было заключено пари, что «Путешествие из Петербурга в Москву» в издании А. С. Суворина Цит. по статье А. А. Морозова «О воспроизведении текстов русских поэтов XVIII века», «Рус лит.», 966, 2, с. 75. Недавно эти слова был» ошибочно приписаны С. А. Венгерову. См.: Фортунатов H. М. По поводу нового издания «Войны и мира» Л. Н. Толстого. «Филол. науки», 966, с

11 888 г. выйдет без единой опечатки. После особо тщательной корректуры на титульном листе и на обложке тем не менее оказался... А. И. Радищев! Как бы внимательны ни были машинистка, наборщик, вычитчик и корректор, какое-то количество ошибок они допускают. Опытный вычислитель (в специальном институте) делает не менее % ошибок. Для художественного произведения объемом, скажем, в 0 страниц это выразится в искажении примерно пяти строк текста. Для стихотворения среднего объема, в 20 строк, это выразится в искажении, во всяком случае, в одной строке. Все зависит, понятно, от типа искажения. Иногда перед нами легко восстановимое обессмысливание текста, порою же и это особенно страшно ошибка «осмысляется» и переходит из издания в издание. В одних случаях установление точного, соответствующего последнему желанию автора текста задача довольно простая, в других представляет собой сложное разыскание, требующее привлечения самого разнообразного материала. Таким образом определяется первая задача текстологии установление точного текста произведения. Однако это не единственная задача текстологии. Обычно приходится устанавливать не какой-то один текст, а группу или даже сумму текстов данного автора (избранные сочинения, собрания сочинений, полные собрания сочинений и т. д.)., Тем самым возникает вторая задача организация (кодификация) этих текстов. Она не может быть решена однозначно и раз и навсегда. Различные цели издания определяют и различные типы издания. Все издания должны быть одинаковы по тексту, но всякий раз изменяется объем и состав издания и его композиция. Наконец, текстолог должен уметь не только установить и организовать текст, но и довести его до современного читателя; третьей задачей является комментирование текста. Оно должно сделать произведение понятным для самых различных читательских групп. Читатель найдет в комментарии необходимые справки о месте и времени первой публикации, о перепечатках, о рукописях и их особенностях (здесь или во вступительной статье), в так называемой «преамбуле» получит сведения о месте этого произведения в творческом пути писателя, о смысле произведения. Важным разделом текстологии является так называемый реальный комментарий. Он основан на том, что наша память в сущности очень ограничена; многое легко забывается и ускользает из сознания современников, не говоря уже о потомках. Мелочи, характерные для того или иного времени, утратившие остроту, зло-

12 бодневные намеки, имена людей, не оставивших по себе заметного следа, требуют для восстановления упорного и неблагодарного труда. Результат длительных разысканий, занимающих иногда несколько дней, формулируется в пяти-шести строках скупой справки. Без предварительного установления точного текста не может существовать ни история, ни теория литературы. Текст художественного произведения является в равной мере предметом изучения и текстологии, и истории, и теории литературы, но точка зрения и цель, с которой один и тот же материал изучается, различны. Неверно было бы ставить знак равенства между текстологией и историей текста. История текста не самостоятельная наука. Те или иные факты истории текста, которыми постоянно оперирует текстолог, нужны ему лишь в той мере, в какой они помогают ему установить текст произведения. Историк литературы, исследуя творческую историю произведения, подойдет к ним^ с иных позиций, извлечет из них иные выводы. «Литературовед не может быть не текстологом, то есть лицом, не умеющим разобраться в тексте. Равно и текстолог явится в весьма жалком виде, если он не будет литературоведом, то есть не сумеет разобраться в смысле изучаемого и издаваемого текста» эти слова Б. В. Томашевского остаются в силе и в наши дни. Предполагается, что текстолог готовит тексты, занимается их композицией и комментированием не для того, чтобы результат его труда оставался в единственном экземпляре в ящике письменного стола, а для издания, т. е. чтобы он стал всеобщим достоянием. Однако эта особенность текстологии не принципиальная, а просто наиболее частая форма ее практического применения. Сводить текстологию только к проблемам издательским неправильно. Исследователь может и не ставить перед собой непосредственно эдиционных задач; итог его работы может найти свое полноценное выражение в текстологическом исследования памятника в виде статьи или книги. Астрономия стала наукрй, перестав быть практическим пособием для мореплавателей, геометрия из практического землемерия превратилась в математическую дисциплину. Так и текстология из пособия для издательских работников на наших глазах перерастает во вспомогательную (может быть, точнее, в прикладную) филологическую дисциплину, имеющую свой предмет изучения. Томашевский Б. В. Десятая глава «Евгения Онегина». «Лит. наследство», 934, т. 6 8, с

13 ПРОБЛЕМЫ ОСНОВНОГО ТЕКСТА Терминология Первой задачей текстолога является установление текста произведения. Текст, устанавливаемый текстологом, не получил до сих пор постоянного обозначения. В разных работах он называется по-разному: подлинный, окончательный, дефинитивный, канонический, стабильный, точный, аутентичный, основной и т. д. Из всех этих обозначений самым подходящим представляется основной. Термин канонический (он встречается наиболее часто) неудобен. Дело, конечно, не в том, что он восходит к богословской традиции, а в том, что в основе этого понятия лежит совершенно неверное представление, будто бы текст можно установить раз и навсегда, т. е. канонизировать. Иллюзия, будто бы существует некий текст ne varietur, должна быть рассеяна *. Именно этой особенностью текст не обладает. Можно говорить лишь о том, что «на сегодня» данный текст наиболее точен. Но всегда (или почти всегда) тексты постепенно, со временем, улучшаются. Обнаруживаются новые, неизвестные ранее автографы, новые списки, учитываются не введенные еще в оборот свидетельства современников, в архивах находятся новые материалы, исследователи предлагают новые конъектуры и т. д. Текстолог стремится к лучшему тексту как к идеалу, достижение которого по мере приближения к нему всякий раз отодвигается. Как писал еще в 922 г. Б. В. Томашевский, «установление «канонического» текста не есть какая-то сдельная работа, границы которой легко определяются...» 2. Только некоторые фельетонисты изощряют еще свое остроумие по поводу того, что редактор давно умершего поэта получает «за него» гонорар. Достаточно напомнить историю установления текста оды «Вольность» Радищева, «Письма Белинского к Гоголю», «Войны и мира» Толстого, «Русских женщин» Некрасова, чтобы стала ясной работа, иногда занимающая несколько поколений ученых. Другие употребительные в литературе термины также не кажутся удачными. Одни из них неоправданно сложны (например, дефинитивный текст), другие неясны (аутентичный сразу возникает вопрос чему?), третьи предполагают именно то, что для текстолога принципиально неприемлемо (стабильность), четвер- Против термина «канонический текст» возражал еще Б. В. Томашевский («Лит. наследство», 934, т. 6 8, с. 055); не принимает его и П. Н. Берков в статье «Проблемы современной текстологии» («Вопр. лит.», 963, 2, с. 89); отвергнут этот термин и в текстологии фольклора (Чистов К. В. Современные проблемы текстологии русского фольклора. М., 963, с. 39). 2 Примечания к изд.: Пушкин А. Гавриилиада. Пг., 922, с

14 тые не столько термины, сколько разговорные, почти бытовые значения (точный, подлинный) и т. д. Термин основной текст более всего подходит для текстологии К Следует, однако, иметь в виду, что в книге «Основы текстологии» 2 дано иное истолкование предлагаемого здесь термина. По мнению Е. И. Прохорова, основным текстом называется такой, который основан на выявлении и изучении «всех рукописных и печатных источников текста произведения». Этот текст, который уже сам по себе является результатом сложной текстологической работы, ложится в основу дальнейшего изучения. Какой и для чего? Для выявления в нем искажений, исправлений его и для установления «подлинного авторского"текста». Достаточно, кажется, привести эти две небольшие цитаты, чтобы стала ясна неправомерность формулированной точки зрения. Сначала текст устанавливается, а потом над ним продолжается дальнейшая работа, в результате которой он приобретает новое качество и получает новое обозначение. Казалось бы, в результате «выявления и изучения» и устанавливается искомый текст. Оказывается, нет! Этот процесс нужен для того, чтобы выбрать текст, над которым еще будет вестись исследование. На самом- деле никто не разбивает текстологическую работу на два искусственных этапа. Границы их определить немыслимо. Сверяя тексты, текстолог тем самым их исправляет; привлекая другие данные, он проверяет текст, доводя его до той степени точности, какую допускает современное знание материалов. Могут возразить, что надо взять что-то в основу, что надо работать не над любым, наугад выбранным текстом, а над наиболее подходящим условимся называть его исходным (не придавая ему значения терминологического). Текстологу новой русской литературы чаще всего придется брать в этом качестве текст последнего прижизненного издания; конечно, в каких-то конкретных случаях придется использовать иной: текст, но такие случаи едва ли многочисленны.. Последняя творческая воля При установлении основного текста необходимо различать два случая. Пока автор жив, он единственный и непререкаемый распорядитель своего текста: он может от издания к изданию его изменять или оставлять неизменным, может возвращаться к более Этот термин был, в частности, принят и основоположниками советской текстологии Б. В. Томашевским и Б. М. Эйхенбаумом. См.: Гоголь Н. В. Поли. собр. соч., т. II. М./ Изд-во АН СССР, 937, с. 697; сб.: Редактор и книга, вып. 3. М., 962, с. 65 и другие материалы. То же в книге: Прохоров Е. И. Текстология (Принципы издания классической 2 литературы). М., «Высш. школа»,

15 ранней редакции и т. д. Издатель обязан покоряться его воле, «Мне грустно видеть, писал Пушкин А. А. Бестужеву 2 января 824 г., что со мной поступают, как с умершим, не уважая ни моей воли, ни бедной собственности». «Лишь когда действие этой воли прекращается, то есть после смерти автора, возникает проблема стабилизации текста проблема очень важная в практическом и сложная в теоретическом отношениях». Писатель нередко с большей или меньшей категоричностью настаивает на своем желании считать соответствующим его авторской воле тот, а не иной текст. Салтыков-Щедрин в письме к Л. Ф. Пантелееву от 30 марта 887 г. «положительно воспретил» перепечатывать рассеянные в разных изданиях его произведения, помимо тех, которые перечислены им в плане 3-томного собрания сочинений 2. «Если собрание моих сочинений когда-нибудь будет издано, горячо прошу пользоваться только исправленными мною текстами в собрании моих сочинений изд. «Петрополиса» 3, писал Бунин Н. Д. Телешову 8 декабря 945 г. Незадолго до смерти Н. А. Заболоцкий закончил подготовку к печати нового издания своих поэм и стихотворений и специальной надписью утвердил именно этот текст. «Тексты настоящей рукописи проверены, исправлены и установлены окончательно; прежде публиковавшиеся варианты многих стихов следует заменять текстами, приведенными здесь» 4. Аналогично Андрей Белый, готовя в советское время новое издание, кардинально перерабатывал свои старые стихотворения и «со всей силой убежденья» объявил эту свою «предсмертную волю». Тем не менее редакция «Библиотеки поэта», «имея в виду представить поэзию А. Белого в ее подлинном историческом звучании (...) была вынуждена (...) отступить от воли автора» 5. Это решение нельзя не признать справедливым. Напомню, что и роман А. Белого «Петербург» тоже существует в двух отличных редакциях (первоначальной и гораздо более поздней), то же относится к роману Л. Леонова «Вор» и т. д. Библиография художественной литературы и литературоведения. Учебник для библиотечных институтов. Под ред. Б. Я. Бухштаба. Ч.. М., «Сов. Россия», I960, с. 34; ср.: Цимбал С. Фантазия и реальность. «Вопр. лит.», 967, 9, с Салтыков-Щедрин M. Е. Собр. соч. в 20-ти т., т. XX. М., 974, с См.: «Исторический архив», 952, 2, с. 62 и в несколько ослабленной формулировке в «Литературном завещании» («Москва», 962, 4, с. 222). Здесь рассматривается не столько текстологический, сколько этический и тактический вопросы о публикации писем писателей, наложивших прямой запрет ИЛИ полузапрет на этот род своих писаний. 4 Заболоцкий Н. Л. Стихотворения и поэмы. «Библиотека поэта». Большая серия. М. Л., «Сов. писатель», 965, с Белый Андрей. Стихотворения и поэмы. М. Л., «Сов. писатель, 966 г с. 574 («Б-ка поэта». Большая серия). 5

16 Особый вопрос дневники и письма писателя. Они сплошь и рядом с необычайной глубиною вскрывают творческий процесс, существенно уточняют общественно-политические взгляды писателя, разъясняют отраженные в произведении факты его биографии, вскрывают с различных сторон психологию творчества, устанавливают прототипы и т. д. С другой стороны, читатель вполне законно интересуется не только творчеством писателя: естественно возникает вопрос каков он? соответствует или нет подлинный жизненный облик тому, каким представил его себе читатель по его произведениям и пр. Интерес к личности писателя законное право читателя, и там, где он не переходит определенных границ, не становится сплетней, в нем нет ничего дурного. «...Письмо находится, совершенно справедливо пишет акад. М. П. Алексеев, в непосредственной близости к художественной литературе и может порой превращаться в особый вид художественного творчества...» Всем сказанным определяется законность и даже необходимость публикации и изучения подневных записей и эпистолярии писателя 2. Однако эта точка зрения не всеми признана. В 884 г., когда сразу после смерти И. С Тургенева вышло в свет «Первое собрание писем И, С. Тургенева», в печати раздались протесты. Как видим, права текстолога почти несовместимы с обязанностями душеприказчика и в ряде случаев он вынужден нарушать «волю» автора. Эта драгоценность наследия писателя для культуры народа в целом освобождает редактора от несвойственных ему функций нотариуса и позволяет без угрызений совести не выполнять завещательных распоряжений художника, а отчуждать его творения в пользу народа. Мы по праву игнорируем сегодня запретительные пометы Пушкина на некоторых из его произведений; его «не надо» или «не печатать» теперь не принимаются во внимание. На рукописи статьи «H. X. Кетчер» Герцен пишет: «Ничего для печати». Мы не выполняем ныне это распоряжение. Тургенев И. С. Поли. собр. соч. и писем в 28-ми т. Письма, т.. М. Л., Изд-во АН СССР, 96, с Иную точку зрения в наши дни формулировал Н. К. Гудзий в статье «По поводу полных собраний сочинений писателя». «Вопр. лит.», 959, 6, с В. Г. Короленко еще з 895 г. справедливо заметил, что «жизнь общественного деятеля всегда будет на виду (Избранные письма, т. 3, 936, с) этим определяется неизбежность опубликования материалов этого рода (см.: Соловьев В. С. Письма, т. 2. СПб., 909, с. 267). О публикации писем Тургенева к М. Г. Савиной см. примечание Э. Виленской и Л. Ройтберг в изд.: Боборыкин П. Д. Воспоминания, т. II. М, «Худож. лит.», 965, с Целый ряд материалов, касающихся издания писем писателей содержится в издании: «Publications de la société d"histoire littéraire de la France. Les éditions de correspondances. Colloque 20 avril 968». Paris,

17 Критические статьи во «Времени», от которых Достоевский «отрекся» в письме к П. В. Быкову 5 апреля 876 г., входят сегодня в собрание его сочинений *. Мы навсегда останемся благодарны Максу Броду, который не выполнил предсмертной воли завещателя и сохранил для мира наследие Кафки. Перечисленные здесь примеры игнорирования воли автора касаются текста произведения. Понятие последней авторской творческой воли относится прежде всего именно к тексту. Состав того или иного издания, его композиция и вспомогательный аппарат определяются целым рядом факторов (прежде всего, целевым назначением книги) и решаются современным издателем 2. В этом случае возникают особенно сложные проблемы. В общем виде решение вопроса может быть сформулировано так: мы принимаем за основной текст тот текст, в котором наиболее полно выражена последняя творческая воля автора. Во многих случаях эта воля выражена в последнем прижизненном издании. Однако считать это правилом невозможно. Механически ставить знак равенства между последним прижизненным и последним творческим изданиями серьезная ошибка. Из того, что Пушкин последний раз в жизни записал текст стихотворения «Мадонна» (датируемое 8 июля 830 г.) в альбом Ю. Н. Бартенева 30 августа 830 г., записал, вероятно, по памяти и не вполне точно, совсем не следует, что августовская запись и должна воспроизводиться в изданиях сочинений Пушкина в качестве основной. В работе по установлению основного текста обязательно надо учитывать целый ряд факторов, ограничивающих механическое применение этого принципа. Перечислим важнейшие.. Последний прижизненный текст может быть искалечен редакцией или цензурой. Текстолог обязан эти вынужденные поправки снять и восстановить подлинный текст. И в этом случае исследователь должен проявлять необходимую осторожность. Известно, например, что роман Лескова «На ножах» был существенно выправлен в редакции «Русского вестника» и что Лесков (в письме к одному из редакторов Н. А. Любимову 8 ноября 870 г.) резко протестовал против этого. Казалось бы, сегодня в изданиях Лескова надо правку журнального текста устранить. Достоевский Ф. М. Письма, т. III М, Л., «Academia», 934, с Сторонником сохранения авторской композиции и авторского отбора, в частности для Чехова, выступил К. И. Чуковский («Народное издание». «Лит ѵ газ.», 959, 9 декабря, 55 (42), с. 3). С ним полемизировали в коллективном ответе Н. Акоп"ова, Г. Владыкин, 3. Паперный, А. Пузиков и А. Ревякин («Еще о «народном издании». «Лит. газ.», 960, 24 марта, 36 (46), с. 3). 7

18 Не забудем, что обычно журнальный текст более искалечен, чем текст отдельного издания или> собрания сочинений. Журналрассчитан на более широкий круг читателей, чем отдельное издание или собрание сочинений. Однако неожиданно оказывается, что в отдельном издании романа в 87 г. все эти искажения остались. Лесков их как бы авторизовал, и мы тоже не имеем теперь права их восстанавливать «за автора». Такие основания возникли бы лишь в том случае, если бы удалось доказать, что Лесков не имел возможности их в отдельном издании восстановить. Надо помнить, что дореволюционные редакторы (например, Н. В. Гербель, П. В. Быков) нередко восполняли цензурные лакуны по собственным догадкам, а порой вообще правили автора. Иногда редакционная правка камуфлировалась фальшивой ссылкой на цензуру. Не желая обижать Огарева отказом, редакция «Современника» предпочла сообщить ему, что «Монологи» не пропущены цензурою прием, не раз применявшийся в журнальной редакционной практике и не всегда учитывающийся исследователями, принимающими эти ссылки за чистую монету. 2. Последний прижизненный текст может быть результатом автоц"ензуры. Иногда перед нами «личные», интимные соображения, иногда же (например, в «Русских женщинах» Некрасова) автоцензура в предвидении цензуры правительственной: лучше изменить самому, чем ждать гораздо более нелепых сокращений цензора. 3. Последний прижизненный текст может быть издан в отсутствие автора: Лермонтов не имел возможности следить за изданием «Героя нашего времени», а делал это за него (достаточно небрежно) А. А. Краевский; исследователь должен заменить отсутствующего автора и исправить работу современного писателю издателя. 4. Автор страдает своего рода абулией он равнодушен к переиздающимся текстам и фактически их не ведет. Таков был, например, поздний Толстой или Тютчев 2. Иногда автор не мог принимать участия в издании вследствие отъезда, ареста или болезни. Бывает и так, что престарелый автор выражает свою волю путанно и противоречиво. 5. Порою автор передоверяет издание тем или иным лицам, давая им большие или меньшие полномочия касательно правки текста. Так, Н. Я. Прокопович вмешивался в тексты Гоголя не самовольно, а по просьбе писателя; Тургенев на аналогичных основаниях правил тексты Тютчева и Фета, H. Н. Страхов тек- Левин Ю. Д. Издание стихотворений М. Л. Михайлова. В сб.: Издание классической литературы. Из опыта «Библиотеки поэта». М ч, 963, с. 22, 227, 229. Ссылка на это издание в дальнейшем будет обозначаться: Издание классической литературы. 2 См. примечания К. В. Пигарева к изд.: Тютчев Ф. И. Лирика, т.. М., «Наука», 966, с. 37 и сл. 8

19 сты Л. Толстого. Во всех этих случаях текстолог не может безоговорочно принимать редакторскую правку в разных случаях решение может быть различное. По этому поводу Л. Д. Опульская очень правильно заметила: «...в область творческой работы автора включается все, что было сознательно сделано им, хотя бы под посторонним влиянием или в соответствии с посторонним советом. Однако влияние приходится отличать от давления, принуждения, постороннего вмешательства, с которыми автор вынужден был согласиться или с которыми он соглашался пассивно. Все принадлежащее к этой области, без всякого сомнения, не относится к творческой деятельности автора и в той мере, в какой может быть обнаружено, подлежит устранению». 6. Начатая автором переработка не была им завершена. Таков случай, например, с рассказом Короленко «Глушь». Текстолог не вправе печатать в качестве последней, прижизненной редакции наполовину сделанную работу, а только может использовать ее в вариантах. Аналогично рассказ Лескова «Излишняя материнская нежность» кроме печатного прижизненного текста сохранился в не доведенной до конца правке для нового издания. Именно потому, что эта правка не доведена до конца, она справедливо отвергнута и ей предпочтена в новом издании (958) печатная редакция. 7. В ряде случаев первоначальные редакции по тем или другим основаниям должны быть предпочтены последней. Так, произведения «вольной» поэзии естественно печатать в том виде, в каком они бытовали вышедшими из-под пера автора. Позднее в отдельных случаях тексты эти автором, или чаще в устном бытовании, перерабатывались и в измененном виде входили в сборники. Иногда бытовавшая редакция с самого начала отличалась от авторской и принадлежала той массе, которая пустила ее в оборот в «исправленном» виде. В этом случае правильно принять в качестве основного текста ранний. Так и было сделано мною в издании «Вольная русская поэзия второй половины XIX века» (Л., 959. «Б-ка поэта». Большая серия). Следует вообще иметь в виду случаи, когда текст в своем бытовании подвижен. Автор то и дело дополнял и изменял произведение, откликаясь на новые события (таковы, например, «Певец во стане русских воинов» Жуковского или «Дом сумасшедших» Воейкова, имеющие несколько хронологических слоев, IV Международный съезд славистов. Материалы дискуссии, т.. М., 962, с Ср.: Слонимский А. Л. Вопросы гоголевского текста. «Изв. АН СССР. ОЛЯ», 953, вып. 5, с; Прохоров Е. Я. «Сочинения Николая Гоголя» издания 842 года как источник текста. В кн.: Вопросы текстологии. М., 957, с; Ермилов В. Что противопоказано текстологии? «Рус. лит.», 959, с. 9 28; Бухштаб Б. Я. Примечания к изд.: Фет. А. Поли. собр. стихотворений. Л., «Сов. писатель», 937, с; Пигарев К. В. Стихотворения Тютчева в «Библиотеке поэта». Издание классической литературы, с и др. 9

20 «окончательных» редакций), В этом случае цоложение текстолога особенно затруднительно. Другой случай пародии: и здесь их первоначальная редакция та, которая активно участвовала в современной литературной борьбе, а не та, которая впоследствии была переделана автором (например, для отдельного издания), заслуживает предпочтения, поэтому решение, принятое А. А. Морозовым в издании «Русская стихотворная пародия (XVII начала XX в.)» (Л., 960. «Б-ка поэта». Большая серия), вполне обосновано. Обследование текстов первого и второго изданий «Колокола», произведенное Е. Рудницкой для нового (факсимильного) издания, привело ее к правильному выводу о том, что в основу должен быть положен текст первого издания 2. В некоторых случаях вопрос обстоит сложнее и заслуживает специального рассмотрения. В «Петербургском сборнике» (846) была опубликована поэма Тургенева «Помещик». В одной из строф наряду с полемикой со славянофилами содержался очень резкий выпад против К. С. Аксакова:...западных людей Бранит и пишет...донесенья. Впоследствии, когда в 857 г. возник вопрос о перепечатке поэмы в сборнике «Для легкого чтения», Тургенев, сблизившийся в это время с семьей Аксаковых, в частности с К- С. Аксаковым, в самой категорической форме потребовал изъятия строфы, и это требование было выполнено. В издании сочинений Тургенева 898. г. строфа была восстановлена, находим ее и в пяти советских изданиях. Восстановление этой строфы логично мотивируется тем, что «это исключение ослабляет идейное звучание поэмы, ее острый "полемический характер, нарушает историческую перспективу, а главное, затушевывает близость Тургенева к Белинскому в одном из важнейших для 40-х годов XIX столетия вопросов (...) «непременное условие» выбросить эпизод об «умнице московском» (...) объясняется не художественными соображениями, а причинами личного порядка отношениями с семьей Аксаковых» 3. Нельзя не согласиться с мотивами, выдвинутыми исследовательницей, формальное понимание «последней воли» здесь Лотман Ю. М. Сатира Воейкова «Дом сумасшедших». «Учен. зап. Тартуского гос. ун-та», 973, вып. 306, с. 3 43; Поэз.ия х годов. Вступ. статья к изд.: Поэты х годов. Л., «Сов. писатель», 97 («Б-ка поэта». Большая серия), с. 32 и сл. 2 Рудницкая Е. Предисловие к изд.: «Колокол». Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарева.... М., Изд-во АН СССР, 960, с. XXII. 3 Гибель М. О. И. С Тургенев в борьбе со славянофильством в 40-х годах и поэма «Помещик». «Учен. зап. Харьковского гос. библиотечного ин-та», 962, вып. VI, с

21 едва ли может иметь место эту строфу хотелось бы видеть восстановленной в основном тексте поэмы К 8. Даже там, где последняя творческая воля автора явно выражена, текстолог не может безоговорочно принимать текст. Надо помнить, что автор, почти как правило, плохой корректор своих творений: он читает свой текст не по-корректорски, а обращая преимущественное внимание на творческую сторону, и почти не в состоянии считывать свой текст с оригиналом. Пушкин в небольшой повести не заметил опечатки, и в итоге станционный смотритель имеет два имени Самсон и Симеон. В «Тарасе Бульбе» Гоголь в описании попытки Тараса навестить Остапа в тюрьме в словах: «Тарас увидел порядочное количество гайдуков..» последнее слово пропустил, и в авторизованной писарской копии второй редакции повести, в издании «Миргорода» 835 г., в т. 2-м Сочинений 842 г. и т. 2-м Сочинений 855 г. текст оказался обессмысленным: «Тарас увидел порядочное количество в полном вооружений». Точно так же в третьей главе первого тома «Мертвых душ» «протопоп», которому Коробочка продала «двух девок», в результате писарской ошибки превратился более чем на сто лет в «Протопопова». Л. Толстой так увлекался творческой правкой корректуры, что не замечал ни правки Софьи Андреевны, пытавшейся кое-где «улучшать» текст, ни совершенных абсурдоіз, возникавших в результате небрежности переписчика или опечатки типографии. В рассказе «Божеское и человеческое», дважды напечатанном при жизни Толстого в «Круге чтения», врач дает.заключенному для успокоения... ром! должно было быть, конечно, «бром». Иногда же, не желая сверять копию со своей рукописью, Толстой в оставленное пустым (неразобранное переписчиком) место вставлял другое, не то, которое было первоначально, а часто художественно более слабое; текстолог поступит правильно, предпочтя первоначальный вариант 2. И современные прозаики и поэты плохие правщики своих произведений: Маяковский, например, решительно был не в состоянии следить за исправностью своего текста. В лоэме «Владимир Ильич Ленин» машинистка вместо «расплатятся» напечатала бессмысленное «расплащится», автор этого не заметил, а корректоры «исправили», и в печати появилось «расплещется». В этой же поэме из издания в издание кочевало бессмысленное: «Под Предпочтение первой редакции имело место в издании Козьмы Пруткова (редакция П. Н. Беркова, «Academia», 933), Тютчева (редакция Г. И. Чулкова, «Academia»,), в трехтомнике «Библиотеки поэта» (Большая серия) Тредиаковский, Ломоносов, Сумароков (редакция А. С. Орлова, 935),» однако в целом эта практика была советской текстологией отвергнута. 2 Ряд примеров такого рода указан в статье Н. К. Гудзия и В. А. Жданова «Вопросы текстологии». «Нов. мир», 953, 3, с

22 этой мелкобуржуазной стихией еще колышется мертвая зыбь» вместо «Вот этой мелкобуржуазной стихии...» Перечисленные здесь случает ограничивают механическое применение принципа последнего прижизненного издания, как якобы равного последней творческой воле. Понятие авторской воли не может быть превращено в фетиш и абсолютизировано. Всегда надо помнить, что творческая воля писателя «не статична, а динамична» 2, что задача текстолога в том и состоит, чтобы выявить ее в том тексте, который выражает ее с наибольшей полнотой и точностью. Таким образом, вместо механической формулы о «правиле» последней авторской воли естественно предложить принцип последней творческой воли автора. Он более точно выражает то первое требование, которое должно 4 быть положено в основание всякой работы по установлению текста; оно и может обеспечить неприкосновенность текста автора. Неприкосновенность авторского текста и в большом, и в малом должна стать аксиомой. Всякие попытки «осовременить», «улучшить» или «исправить» текст писателя должны встречать решительный отпор. Установление основного тенета «Из песни слова не выкинешь» эти слова народной поговорки с достаточной ясностью формулируют проблему установления основного текста. Не так давно в «Вопросах литературы» (96, 8, с) была напечатана полемика между В. Ковским, предлагавшим «редактировать» текст классиков, и Е. Прохоровым, совершенно резонно отрицавшим эхо "право. Единодушное осуждение встретило предложение В. Петушкова для изданий школьного типа упрощать архаические написания, например Пушкина, и вместо «селы» печатать «села», вместо «окны» «окна», вместо «мужьев» «мужей», вместо «ярманка» «ярмарка» и пр. 3 То и дело приходится вести борьбу с неуемным желанием «подправить» тексты, якобы не вполне подходящие для наших дней. В издании Ленмузгиза сборник избранных статей В. В. Ста- Ряд данных см.: Лавров Н. П. Редакционно-текстологическая подготовка собраний сочинений советских писателей. «Книга», вып. XI. М., 965, с; Карпов А. «Все сто томов моих партийных книжек...» «Вопр. лит.», 963, 7, с Лихачев Д. С. Краткий очерк, с. 63. «...Нет решительно ни одного достоверного случая, в котором мы могли бы ручаться, что то или иное оформление поэтического замысла есть оформление действительно окончательное», писал Г. О. Винокус (Винокур Г. О. Критика..., с. 7). 3 Петушков В. Литературный язык и писатели. «Звезда», 956, 0, с Ср.: Назаренко В. В поход на классиков. «Ленингр. правда», 956, 7 октября, 236 (2653), с. 3 и Петушков В. Ответ критику В. Назаренко. Письмо в редакцию. «Звезда», 956, 2," с

С.Н.Морозов Проблемы подготовки научного Собрания сочинений И.А. Бунина На современном этапе буниноведения уже давно обозначились текстологические проблемы при работе с творческим наследием И.А. Бунина,

1 I. Название дисциплины (в соответствии с учебным планом): «Текстология и источниковедение» II. Шифр дисциплины (присваивается Управлением академической политики и организации учебного процесса) III.

3. ОРГАНИЗАЦИЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ АСПИРАНТА Технологическая карта Тематический план дисциплины Издание текстов. Эдиционные вопросы текстологии. Литературное источниковедение Современное состояние теории

Д. С. ЛИХАЧЕВ ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА И ТЕКСТОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ (Тезисы) Нередко смешиваются три понятия: 1) текст установленный, 2) текст, принятый за основной для данного издания, и 3) канонический

Министерство культуры Ростовской области ГБУК РО «Донская государственная публичная библиотека» Центр по работе с книжными памятниками Ростовской области Северный Расин: 300 лет со дня рождения А.П. Сумарокова

ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ М.Н. Дарвин ЕЩЕ РАЗ О «НЕДОСТРОЕННОМ ЗДАНИИ» ИСТОРИЧЕСКОЙ ПОЭТИКИ А.Н. ВЕСЕЛОВСКОГО Рецензия на: Веселовский А.Н. Избранное: Историческая поэтика / А.Н. Веселовский; сост. И.О. Шайтанов.

Методические указания по общепрофессиональным и специальным дисциплинам С П б 2 0 0 7 Печатается по решению Методической комиссии факультета журналистики Санкт-Петербургского государственного университета

Список изданий, представленных на выставке, посвященной 80-летию со дня рождения Галины Николаевны Антоновой Антонова Г. Н. Чернышевский и Добролюбов о типе лишнего человека / Г. Н. Антонова // Научный

Сочинение на тему мое мнение о романе евгений онегин Сочинение на тему Онегин как герой нашего времени Евгений Онегин первый русский реалистический роман и единственный в русской литературе роман в Это

Список экспонируемой литературы к выставке «Алла Александровна Жук. 85 лет со дня рождения» 1. А. А. Жук (1931-1992): Библиография / сост. Л.В. Короткова // Филологические этюды: Сб. науч. ст. молодых

ДЕПАРТАМЕНТ ОБРАЗОВАНИЯ ГОРОДА МОСКВЫ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ГОРОДА МОСКВЫ ШКОЛА 1450 «ОЛИМП» Чонгарский бульвар, 12 Утверждаю Директор ГБОУ Школа 1450 «Олимп» Карташова Т.С.

Рабочая программа Ивановой Н.Б. Дудко С.А. по учебному курсу «Литература» 9а, б, в класса базовый уровень 2013-2014 учебный год Пояснительная записка Данная рабочая программа для 9 класса составлена на

386 БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ РАБОТ Н. Н. СКАТОВА Хроника жизни и творчества / сост. : Н. Н. Скатов, К. И. Тюнькин; вступ. ст. Н. Н. Скатова. М. : Издат. центр «Классика», 2008. 536 с. Чехов А. П. Ваш

МУНИЦИПАЛЬНОЕ АВТОНОМНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ДОМ ДЕТСКОГО ТВОРЧЕСТВА «ГОРОДСКОЙ» ИМ.С.А.ШМАКОВА г. ЛИПЕЦКА Беседа «Журналистика Александра Сергеевича Пушкина» в рамках городской воспитательной

Сочинение пишется по определенному плану: 1. Введение 2. Постановка проблемы 3. Комментарий к проблеме 4. Позиция автора 5. Ваша позиция 6. Литературный аргумент 7. Любой другой аргумент 8. Заключение

Частина 1 ДРУКОВАНІ ПРАЦІ О.В.ЧИЧЕРІНА ОКРЕМІ ВИДАННЯ 1958 1. Возникновение романа-эпопеи. Москва: Сов. писатель, 1958. 372 с. Введение. С. 3 35. Гл. первая: Белинский о романе. С. 36 56. Гл. вторая: Пушкинские

Сочинение на тему художественные особенности романа пушкина евгений онегин Лирические отступления Пушкина р романе Евгений Онегин о творчестве, о любви в жизни поэта. Любовь к Реалистичность и верность

Сочинение по теме реальное и фантастическое в повести гоголя нос Если бы в нашей литературе не было повестей Гоголя, то мы ничего лучшего не знали бы. Особенно остро эта тема звучит, например, в начале

(195 летию Н.А. Некрасова) (10.12.1821-08.01.1878) 6+ «Я лиру посвятил народу своему Быть может, я умру, неведомый ему. Но я ему служил и сердцем я спокоен» В историю русской литературы Николай Алексеевич

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЕ БИЛЕТЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИТОГОВОЙ АТТЕСТАЦИИ ПО ЛИТЕРАТУРЕ ПО ПРОГРАММАМ ОСНОВНОГО ОБЩЕГО ОБРАЗОВАНИЯ Билет 1 1. Ответьте на вопрос: «В чём состоит актуальность «Слова о полку Игоре» в наши

В помощь пишущему сочинение на ЕГЭ Опорная схема сочинения Несколько полезных советов 1. Главное условие успеха в этой части ЕГЭ чёткое знание требований к написанию сочинения. 2. Необходимо скрупулезная

Образ маленького человека в петербургских повестях гоголя сочинение Новаторство Достоевского в образе маленького человека. традиции в изображении чиновничества в рассказах Чехова Гоголь Н. В. - сочинения

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЕ БИЛЕТЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИТОГОВОЙ АТТЕСТАЦИИ ПО ЛИТЕРАТУРЕ ПО ОСНОВНЫМ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫМ ПРОГРАММАМ ОСНОВНОГО ОБЩЕГО ОБРАЗОВАНИЯ в 2019 году 1. «Слово о полку Игореве»: сюжет и композиция произведения.

Марина Цветаева 1892 1941 Жизнь и творчество В рамках празднования 125-летия со дня рождения Марины Ивановны Цветаевой в читальном зале Национальной библиотеки РА оформлена книжная экспозиция «Марина Цветаева.

Повести белкина герои проблематика стиль сочинение 29, Переход к реализму: Повести Белкина. 52, Рр Классное сочинения по роману М. Ю. Лермонтова Герой нашего Проблематика повести. б) умение использовать

Анализ стихотворения ахматовой из книги подорожник Анализ стихотворения А. Ахматовой Но я предупреждаю вас Подорожник, Anno Domini) А. А. Ахматовой широкое литературное признание. Поэзия Анны Ахматовой

Код участника олимпиады Дорогие друзья! В октябре 2014 года исполнилось 120 лет со дня рождения нашего замечательного земляка, писателя, лингвиста, литературоведа Юрия Николаевича Тынянова. Наша олимпиада

1 Список литературы 1. Аксаков К. С., Аксаков И. С. Литературная критика. М.: Современник, 1982. 383 с. 2. Аникина А. Забытые отзывы о Некрасове в печати 40 х и 50 х годов // Ш. М. Некрасов. Литературное

РАССМОТРЕНА Приёмной комиссией ФГБОУ ВПО «Астраханский государственный университет» 14 января 2013 года, протокол 01 УТВЕРЖДЕНА Ученым советом Астраханского государственного университета 28 января 2013

УДК 811.161.1-1 ББК 84(2Рос-Рус)1-5 Б 82 Оформление художника А. Новикова Серия основана в 2001 году Б 82 Боратынский Е. А. Не искушай меня без нужды / Евгений Боратынский. М. : Эксмо, 2011. 384 с. (Народная

Книги В. В. Маяковского в редком фонде ДВГНБ 120-летию со дня рождения поэта посвящается Владимир Владимирович Маяковский (1893-1930) русский советский поэт, один из крупнейших поэтов XX века. «Видите

11 ноября 2016 г. исполняется 195-лет со дня рождения великого русского писателя, мыслителя, философа и публициста Федора Михайловича Достоевского. Творчество Ф. М. Достоевского оказало и оказывает огромное

3 Общие положения. Настоящая рабочая программа дисциплины «Текстология русской литературы» модуль основной образовательной программы высшего образования (уровень подготовки кадров высшей квалификации)

Выполнила: Голубева К. Учитель: Немеш Н.А. И.С. Тургенев (1818 1883) Биография И.С. Тургенев родился 28 октября (9 ноября) 1818 г. в Орле. Его детские годы прошли в фамильном «дворянском гнезде» - имении

19 Ãëàâà 3 Íàäåæíûé òåêñò Áèáëèè Греческие Писания были составлены на греческом языке. Первая книга Греческих Писаний, возможно, была написана уже в 41 г. н. э. 1, а последняя (Евангелие от Иоанна) примерно

Министерство образования Российской Федерации Библиотека Павел Александрович Орлов (1921-1990) Биобиблиографический указатель Составитель главный библиотекарь М.М. Тимофеева Рязань 2001 2 От составителя.

Твардовский Александр Трифонович 105 лет со дня рождения поэта И дружбы долг, и честь, и совесть Велят мне в книгу занести Одной судьбы особой повесть, Что сердцу стала на пути Многие ли знают, что до

«Лично я признаю в себе только одно хорошее это то, что моя жизнь в работе» Н. Ф. Финдейзен Николай Федорович Финдейзен (1868-1928): созидающая личность в истории русской музыкальной культуры. К 150-летию

Пособие содержит подробное планирование уроков литературы в 7 классе общеобразовательных учреждений, занимающихся по учебнику-хрестоматии В.Я. Коровиной. Рассматриваются все этапы урока: проверка домшнего

Сочинение на тему художественное своеобразие романа тихий дон Получивший мировое признание роман Тихий Дон - эпопея, и его (более 700) определяют жанровое своеобразие шолоховского романа. Не видя пока

Пояснительная записка Данная рабочая программа по литературе для 10 непрофильного класса составлена по Программе по литературе для 5 11 классов общеобразовательной школы / авт.-сост. Г.С. Иеркин, С.А.

Рабочая программа элективного курса «Тайны словесного мастерства» 9 Б класс 2016 2017 учебный год Пояснительная записка Предлагаемая программа элективного курса П.Г. Пустовойта «Тайны словесного мастерства»

Иоанна Делекторская Еще раз о плане к «Мастерству Гоголя» Андрея Белого, или Текстология как точная наука Год назад, в «Toronto Slavic Quarterly» 41 мною был опубликован план Андрея Белого к монографии

Интересные факты Главной темой романа «451 градус по Фаренгейту» большинство читателей считают подавление индивидуальности через правительственную цензуру, однако сам Рэй Брэдбери заявляет, что такое восприятие

Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение «Кабанская средняя общеобразовательная школа» «Согласовано» «Согласовано» «Утверждаю» Руководитель МО Зам. директора по УВР Директор / / / ФИО ФИО

23 окт 2009. Написание сочинения на одну из предложенных тем: Моё. Какие мудрые мысли я нашёл в книгах писателей 18 века (17 века,. 635900882039007 Литература XVIII века, Серия: История русской литературы

Сочинение рассуждение на тему мое отношение к евгению онегину Сочинение размышление на тему Мое отношение к Евгению Онегину Роман в стихах Евгений Онегин был написан Пушкиным в течении 8 лет. пора детства

ПРОГРАММА вступительного испытания по литературе для иностранных граждан, поступающих на обучение по программам бакалавриата и программам специалитета Требования к уровню подготовки абитуриентов Абитуриент

Частное образовательное учреждение высшего образования «Ростовский институт защиты предпринимателя» (РИЗП) Рассмотрено и СОГЛАСОВАНО на заседании кафедры «Гуманитарные и социально-экономические дисциплины»

Colloquia Bibliothecariorum IN MEMORIAM FAINA TLEHUCI, ediţia a III-a В ХРАНИЛИЩЕ ВЕКОВ: ИЗДАНИЯ РУССКИХ КЛАССИКОВ 19 ВЕКА В РЕДКОМ ФОНДЕ BS USARB Snejana ZADAINOVA, Sala de lectură nr.1 Ştiinţe Socioumanistice

1 Аннотация рабочей программы дисциплины «Литература» Цель и задачи дисциплины Цель дисциплины изучение современного состояния развития литературы и методов литературы как науки; ознакомление с наиболее

НЕИЗВЕСТНЫЙ ИНСКРИПТ БЛОКА АЛЕКСЕЙ БАЛАКИН Весной 1916 г. московское издательство «Мусагет» выпустило в свет две книги Александра Блока: первую книгу нового издания «Стихотворений» и «Театр» 1. 2 июня

Сочинение на тему встреча с литературным героем Главная Сочинения на тему для 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 1 Сочинение на тему: одной из которых является создание идеального литературного героя, При первой

Êàðàìçèí íàø Êóòóçîâ äâåíàäöàòîãî ãîäà: îí ñïàñ Ðîññèþ îò ЦЕНТР Ч Т Е Н И Я íàøåñòâèÿ çàáâåíèÿ, âîççâàë åå ê æèçíè, ïîêàçàë íàì, òî ó íàñ îòå åñòâî åñòü, êàê ìíîãèå óçíàëè î òîì â äâåíàäöàòîì ãîäå. Ï.

Предмет Уровень образования Разработчики программы Нормативнометодические материалы АННОТАЦИЯ К РАБОЧЕЙ ПРОГРАММЕ Литературное чтение Начальное общее образование (1-4 класс) Учитель начальных классов:

КАЛЕНДАРНО-ТЕМАТИЧЕСКОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ ПО ЛИТЕРАТУРЕ 9 класс Даты Кол-во Тема урока Плановая Фактическая п/п часов дата дата 1 Шедевры русской литературы 1 06.09 2 Истоки и начало древнерусской литературы.

Областное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Смоленский государственный институт искусств» Кафедра: Гуманитарных и социально-экономических наук ПРОГРАММА ВСТУПИТЕЛЬНЫХ

Текстология (от лат. textus - ткань, связь (слов) и греч. λόγος - слово, наука) - «одна из важнейших областей литературоведения (как части филологии), изучающая произведения художественной литературы и фольклора в целях восстановления истории, критической проверки и установления их текстов для дальнейшего исследования, интерпретации и публикации» (А.Л. Гришунин). По словам В.Е. Хализева, «текстология является научной дисциплиной одновременно и вспомогательной, и фундаментальной» . Как часть литературоведения текстология связана с историей и теорией литературы и составляет их источниковедческую базу.

Как известно, многие литературные произведения либо остаются неопубликованными при жизни автора, либо бывают опубликованы с неточностями и искажениями как вследствие небрежности (просчеты автора, наборщика, корректора), так и сознательно (цензура, «автоцензура», редактура). Неопубликованные в печати произведения часто существуют в ряде списков, из которых ни один нельзя предпочесть другому по достоверности. Наконец все произведения литературы до середины XV в., когда было изобретено книгопечатание, вообще остались в виде рукописей, которые только в самых редких случаях были автографами или просмотренными и исправленными автором копиями (авторизованные копии). От произведений античной литературы до нас ни одного автографа не дошло. В средневековой же литературе почти каждое произведение имело сложную историю текста и целый ряд авторов, причем часто древнейший из дошедших до нас списков отделяется несколькими столетиями от времени написания произведения.

Текстологическое изучение литературных фактов создает прочную основу для их дальнейшего описания, анализа и интерпретации.

История текстологии

Текстология развивалась первоначально на основе изучения рукописной традиции античных (и позже средневековых) авторов, т.е. на основе таких документальных материалов, среди которых не встречается (за редчайшими исключениями) автографов. В последнее время она успешно применяется и к текстам произведений новой и новейшей литературы, причем наличие автографов ввело в текстологию совершенно новый круг проблем - «творческую историю произведения», являющуюся новым видом «истории текста» - видом, ограниченным хронологическими рамками жизни автора, и даже еще уже, - хронологическими рамками его работы над данным произведением.

Начало практической текстологии восходит к трудам античных философов. Аристарх (II в. до н.э.) исправлял и толковал поэмы Гомера, став основателем филологической школы «критики и экзегетики». Позднее текстология развивалась на текстах Ветхого и Нового заветов. Августин в V в. изложил правила церковного экзегезиса, настаивая на необходимости знания древних языков, истории, философии и др. В средние века развивалось критическое изучение Библии. Возрождение вызвало стремление к восстановлению первоначального вида памятников античной культуры. Текстология стала обслуживать все имеющие дело с текстами гуманитарные науки. Основателями текстологии в новое время были англичане Р.Бентли (1662 - 1742) и Р. Порсон (1759 - 1808); в Германии — И.Рейске (1716 - 1774), Фр. Вольф (1759 - 1824), Г. Герман (1772 - 1848).

В России текстология (как практическая деятельность) развивается со второй половины XVIII века (издание сочинений А.Д. Кантемира, русских летописей и т.д.). Как научная дисциплина текстология развивается в России с 1920-х годов в работах Б.В. Томашевского , Г.О. Винокура . Теоретические поиски велись в разных направлениях. В конечном счете, ряд крупных мастеров текстологии дала «формальная» школа. Квалифицированные кадры текстологов вышли из семинария проф. С.А. Венгерова. Другую школу текстологов-медиевистов создал акад. В.Н. Перетц.

Материал текстологии

Конкретный материал, на котором развивались и совершенствовались методы текстологии, можно разбить на следующие категории: 1) памятники, дошедшие до нас в незначительных фрагментах; 2) памятники, дошедшие до нас в многочисленных, расходящихся одна с другой, редакциях: а) подвергшихся многочисленным искажениям при переписке (до конца книгопечатания), - таковы тексты большинства античных авторов; б) подвергшихся неоднократным переделкам и переработкам вплоть до объединения (контаминации нескольких произведений в одно), - такова история текста большинства произведений художественной литературы феодального периода; 3) памятники, являющиеся сводом ряда других, слагавшихся в течение ряда столетий памятников, относящихся к различным эпохам и возникших в различной общественной среде; 4) памятники, сохранившиеся в немногочисленных или даже в единственной, иногда сильно искаженной, редакции: сюда можно отнести иногда и произведения новой литературы, не напечатанные при жизни автора и не получившие окончательной отделки; 5) фальсификации: а) памятники, целиком подложные; б) интерполяции или вставки. Анализ каждой из этих категорий памятников связан с особыми техническими приемами текстологии.

Задачи текстологии

Важнейшую задачу текстологии составляет установление текста, которое не обязательно имеет целью его издание. С точки зрения А.Л. Гришунина , всякое исследование литературы требует установления его точного и по возможности единого текста. Установление текста невозможно без углубления в его историю. На ее основе производятся изучение источников текста (рукописей и печатных изданий), установление их генеалогии и филиации, классификация и интерпретация авторских переработок текста редакций и вариантов), а также его искажений ; изучение переписки, дневников, мемуаров и других исторических свидетельств о работе писателя. Текстологическое исследование имеет и общее значение, обнаруживая, историко-литературную судьбу памятника и закономерности литературной эволюции. Воссоздавая творческий процесс, текстология содействует постижению психологии творчества и законов восприятия, историко-функциональным исследованиям о «жизни» произведений в различные эпохи. Частными вопросами истории текста, изучаемыми на основе ее, являются атрибуция, включая аттетезу (доказательство неавторства), датировка, локализация. Особый случай атрибуции - изучение литературных мистификаций. Наконец, с изучением истории текста связано его издание (научная эдиция).

Воля автора

Воля автора редко бывает выражена непосредственно, чаще текстологам приходится ориентироваться на косвенные данные: последнее прижизненное издание, последняя рукопись, авторская корректура. Следование «авторской воле», правило последнего текста и др. принципы текстологической работы, по верному замечанию А.Л.Гришунина , не имеют характера рецептов и не исключают исследования каждого явления в истории его происхождения и развития. Текстология имеет дело с понятием «воля автора», но при этом имеется в виду творческое волеизъявление писателя, которое нельзя понимать упрощенно - в биографическом или юридическом смысле. Воля автора, по мнению Д.С.Лихачева , не является «истиной в последней инстанции», она сама нуждается в изучении, в определении ограничивающих ее исторических обстоятельств, ее творческих и нетворческих составляющих.

Критика текста

Критика текста, как не раз об этом писалось, в основном сводится к двум моментам: 1) к установлению подлинности или подложности источника, 2) к реконструкции, в случае констатирования подлинности первоначального текста, искаженного переписками и переделками и дошедшего до нас в виде разрозненных и неполных фрагментов. Сводка этого анализа всех существующих вариантов данного текста и их отношений друг к другу называется «критическим аппаратом», который в настоящее время считается необходимой принадлежностью всякого научного критического издания литературных произведений.

Критика текста источника, признанного подлинным, в свою очередь состоит из двух последовательных моментов: 1) диагноза (т.е. констатирования испорченности данного места текста), основой которого служит либо нарушение логического смысла, либо несоответствие архитектонике целого, показаниям других памятников или других частей того же памятника; 2) конъектуры, т.е. составления проекта исправления текста, источником которого могут быть или косвенные указания в самом исследуемом памятнике и близких к нему, или же гадательное предположение, исходящее из общего толкования логического смысла памятника, исторических условий его возникновения, отношения к другим памятникам, его художественной структуры и т. д.

Однако если понимать «критику текста» как деятельность, направленную только на вопросы установления текста для его издания, т.е. технически, то разница, по словам Д.С. Лихачева , между ней и текстологией, изучающей историю текста, такая же, как между агрономией и ботаникой, фармакологией и медициной, искусством черчения и геометрией.

Канонический текст

Понятие «канонический текст», полагает А.Л.Гришунин , не признается рядом текстологов, т.к. заключает в себе указание на негибкость, жесткость раз навсегда установленного «канона», который практически недостижим; оно неприменимо к средневековым, историческим и фольклорным текстам. Иногда в том же смысле употребляется термин «дефинитивный» (от лат. definitivus - определяющий). Стабильность текста не декларируется, а возникает в результате признания его рядом авторитетных исследователей путем дискуссий и научного рецензирования. Установившийся таким образом текст может быть уточнен при обнаружении новых или более глубоком изучении ранее известных источников. Исправления, вносимые в текст, опираются не на субъективные соображения редактора, а на объективно-научный анализ. Работа редактора документируется и обосновывается в аппарате научного издания и ставится, таким образом, под контроль читателей и критики, которые могут иначе истолковать измененные чтения. Кроме того, «канонический текст» часто заменяют термином «основной текст» (по уже указанной причине).

Проблематика

Одной из проблем текстологии является проблема атрибуции текста, которая проводится в рамках судебной психологии на основе методов контент-анализа и психолингвистики .

Значительная часть литературных произведений либо остаётся неопубликованной при жизни автора , либо бывает опубликована с неточностями и искажениями как вследствие небрежности, так и сознательно (условия цензуры и т. д.). Неопубликованные в печати произведения часто существуют в ряде списков, из которых ни один нельзя предпочесть другому по достоверности (напр. «Горе от ума » Грибоедова). Наконец, все произведения литературы до середины XV века , когда было изобретено книгопечатание , вообще остались в виде рукописей , которые только в самых редких случаях были автографами или просмотренными и исправленными автором копиями (авторизованные копии). От произведений античной литературы до нас ни одного автографа не дошло. В средневековой литературе почти каждое произведение имело сложную историю текста и целый ряд авторов, причём часто древнейший из дошедших до нас списков отделяется несколькими столетиями от времени написания произведения (напр. «Песнь о Роланде », возникшая в конце XI века , представлена только одним списком конца XII века и большим количеством списков XIII-XIV веков).

Задачи текстологии

Основная задача текстологии - дать правильный текст издаваемого литературного произведения. Вопрос же о том, что считать «правильным» или «каноническим» текстом, не всегда понимается одинаково. Различные филологические школы по-разному понимали пути восстановления на основании оставшихся различных редакций текста одного и того же произведения. Так, до середины XIX века в издательской технике преобладает точное («дипломатическое») воспроизведение одной рукописи, признанной по каким-либо соображениям лучшей. С середины XIX века обычны так называемые «критические» издания, реконструирующие предполагаемый прототип путём контаминации вариантов всех доступных исследованию рукописей. Текстология начала XX века характеризуется очень большим психологизмом в подходе к вопросу о так называемой «воле автора» (ср. работы М. Гофмана над пушкинским текстом, Н. К. Пиксанова над текстом Грибоедова, а также всю историю издания текста лермонтовского «Демона»). Зыбкость психологических оснований текстологии толкнула некоторых текстологов в другую крайность - беспринципный эмпиризм . Грани между текстологией и «технической редакцией», как одним из звеньев полиграфическо-издательского процесса создания книги, почти не существует для подобных текстологов. Важной считается только полнота «критического аппарата», при котором одна из редакций печатается как основной текст, а все остальные как дополнительные варианты. Проблема выбора текстов неправильно отбрасывается как область чистого субъективизма .

Критика текста

Критика текста в основном сводится к двум моментам:

1. к установлению подлинности или подложности
2. к реконструкции, в случае констатирования подлинности первоначального текста, искажённого переписками и переделками и дошедшего до нас в виде разрозненных и неполных фрагментов.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Текстология" в других словарях:

Текстология … Орфографический словарь-справочник

- (от латинск. textum связь слов, и греческ. logos слово) прикладная филологическая дисциплина, изучающая приемы анализа текста литературных произведений в целях его критики (рецензии), исправления (эмендации) и издания (публикации). Значительная… … Литературная энциклопедия

- (от латинского textus ткань, в том числе словесная, и...логия), отрасль филологии; литературоведческая дисциплина, изучающая произведения письменности, литературы, фольклора в целях критические проверки, установления и организации их текстов для … Современная энциклопедия

- (от текст и...логия) отрасль филологии, литературоведческая дисциплина, изучающая произведения письменности, литературы и фольклора в целях критической проверки, установления и организации их текстов для дальнейшего исследования и публикации.… … Большой Энциклопедический словарь

ТЕКСТОЛОГИЯ, текстологии, мн. нет, жен. (неол. филол.). Отрасль филологии, занимающаяся историей и критикой текстов (см. критика во 2 знач.) и их научной публикацией. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

ТЕКСТОЛОГИЯ, и, жен. Раздел филологии, занимающийся изучением, проверкой и точным научным изданием текстов литературных и иных произведений. | прил. текстологический, ая, ое. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

И, мн. нет, ж. (… Словарь иностранных слов русского языка

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

✪ Грех и спасение в католической и православной культуре - Михаил Дмитриев

✪ ST5101.1 Rus 1. Введение в предмет. Фрагменты экзегезы.

✪ Терентьев А.А. Некоторые подходы к переводу буддийских терминов

Субтитры

Моя тема очень сложная и по звучанию и по существу, на французском языке это звучит как la question épineuse, колючий вопрос. Вопрос о грехе и спасении, как они понимаются в двух христианских традициях, имеет прямое отношение к истории Запада и к истории Руси. Интересны эти традиции именно в сравнении. Я хотел бы подчеркнуть, что когда мы обращаемся к этому сюжету как историки, мы обращаемся с внеконфессиональных позиций: нас не интересует, где учение в большей степени соответствует Евангелию, что лучше, что хуже. Нас интересует,как представления о грехе и спасении человека сначала формулировались на нормативном уровне, как складывались теоретические представления о грехе, спасении, природе человека. Далее нас интересует, как с нормативного уровня происходит переход на уровень переживаемого христианства. «Переживаемое» термин для нас непривычный, потому что это прямой перевод с французского термина le christianisme vécu. Вызывает интерес вопрос, в каком виде христианское учение проникало в общество, в приход, что проникало в жизнь отдельного верующего и групп верующих. Нет никакой необходимости объяснять, что этот вопрос имеет фундаментальное значение, если мы интересуемся историей христианских культур на западе, на востоке, в любом регионе мира тогда, когда речь идет и о нехристианских культурах. После акцента на том, что нас будет интересовать одна из установок ментальности человека, мы начнем рассматривать проблему с нормативного уровня. Мы сталкиваемся с широко распространенным стереотипом, который закреплен синодальным переводом Библии и нашими школьными представлениями о христианстве. Эти представления чаще всего исходят из того, что существуют различия между протестантами и католиками, между католиками и протестантами разных эпох, между православными и протестантами и католиками с другой стороны, но единое христианство в главных своих вероучительных чертах гомогенное, в частности в том, как понимается грех и спасение. Важным для христианского мировоззрения является грехопадение Адама и Евы. Предполагается, что Бог наказал Адама и Еву и их потомство, изгнав из рая после того, как они обнаружили свою наготу и одновременно пытались скрыться от бога. Этот сюжет присутствует в огромном количестве поэзии и иконографии: «И сказано было, что ты будешь, Адам, землю пахать и добывать хлеб, пропитание в поте лица твоего. А ты, Ева, будешь рожать в муках и страданиях». Обычно считается, что таким мифом или представлением постулируется идея, что все люди прокляты и несут на себе наказание за то, что произошло когда-то в раю. В начале 1980-х годов я, занимаясь встречей между протестантами и православными, а потом между католиками и православными в украинско-белорусских пределах, вынужден был поставить вопрос, что на самом деле различало католиков и православных, а также протестантов и православных. Я увидел в текстах проповедей, с которыми работал, учительные рукописные евангелия украинско-белорусские, и как мне показалось, авторы по-разному учат о грехе в этих проповеднических сочинениях. Я углубился в литературу, задавшись вопросом, что такое учение о грехе и о спасении, которое было привнесено на Русь после крещения в 988 году. Я обнаружил, что учение о первородном грехе, который наследуется каждым отдельным человеком, так как каждый отдельный человек виновен перед Богом грехом Адама, практически отсутствует в пришедшей из Византии православной традиции. Я прочитал книгу католического автора Френсиса Тенанта, опубликованную еще в начале XX века. Тенант анализирует византийскую патристику, учения отцов церкви о последствиях Адамова грехопадения. Часть этой книги произвела на меня комическое впечатление, потому что автор говорит: «Посмотрите, вот Григорий Нисский уже почти подошел к августиновскому пониманию первородного греха, но почему-то не сделал решающего шага». А таких богословов, как Феодора Мопсуестийскоого и Иоанна Златоуста этот авторитетный автор называет еретиками, не понимающими, что такое первородный грех. Это характерный отклик конфессионально окрашенной историографии. Что же на самом деле отличало Августина и августиновскую традицию? Мы должны сделать короткий комментарий: без наследия Августина невозможно понять интеллектуальную историю западного христианства. Это центральный автор, который создал матрицу для мышления поколений западных христианских проповедников, богословов. Одна из главных линий, которая восходит к Августину, касается греха и спасения. В сочинении «О граде божием» Августин объясняет, что такое последствия первородного греха для последующих поколений людей. Логика утверждений Августина состоит в следующем, поскольку все люди рождаются от мужчины и женщины и никак иначе, им может передаться первородных грех, потому что Адам и Ева породили все последующие поколения. Августин говорит, разве мы не видим в том, как зарождается жизнь, что в этот момент воля человека не только слаба, она отсутствует, человек не может справиться со страстями. Это и есть доказательство того, что каждому человеку, рожденному в супружеских отношениях, передается первородный грех. Логика очень проста: не может человек родиться без отношений мужчины и женщины, и соответственно избежать того, что через это событие происходит передача того, что было у родителей. В начале я упомянул синодальный перевод Библии. Авторы, которые анализируют этот перевод, признают, что греческий текст Нового Завета, Септуагинта или перевод семидесяти толковников, дает перевод ключевого текста из послания апостола Павла к римлянам 5.12. В этом высказывании говорится, что подобно тому, как смерть одним человеком вошла во всех людей, так же и грех вошел одним человеком во всех людей, потому что в нем все согрешили. Латинский перевод дает буквально «в нем все согрешили», а греческий дает неопределенную форму, потому что «этим все согрешили», не «в нем», а «этим». Когда мы читаем славянскую Библию, мы видим, что в ней сохранена неопределенность выражения «этим все согрешили». В Острожской Библии, изданной в 1581 году Иваном Федоровым на Волыни в Украине, говорится «о нем все согрешили», там нет «ё», там «о нем все согрешили». А в синодальном переводе Библии, опубликованном в 1870-е годы, говорится «в нем все согрешили», то есть синодальный перевод Библии здесь идет за Вульгатой. Разница громадная: «в нем все согрешили», то есть родились мужчина X и женщина M, и они согрешили все в Адаме, или же они не согрешили в Адаме? Это одна из сторон в исследованиях, когда перекрещиваются филология, теология, философия, язык философских понятий, текстология в конце концов, проблема перевода и проблема культуры. Самое главное не то как это звучит в славянском или не в славянском переводе Библии, а то, как это потом переживается. Выступая на одной из конференций, посвященной роли августинизма в истории христианства, я должен был подготовить доклад о том, вызывал ли августиновский взгляд на грех какие-то контроверзы в русской мысли XVII века. Оказалось, что вызывал: русские авторы сначала в 1630-е годы, а потом в 1650-1660-е годы откликались на веяния, которые шли из западнорусских или украинско-белорусских земель и которые вносили в украинско-белорусскую, а потом в московскую книжность представление о первородном грехе. Мы обнаруживаем в этом исследовании, что оседало в приходской культуре, в проповедях, которые предлагалась прихожанам. Памятники, а именно многочисленные украинско-белорусские рукописные учительные евангелия, содержат следы проникновения выражения упадок первотный в украинско-белорусский обиход. Упадок первотный - это первоначальное описание, которое дальше приходит к первородному греху. Я проиллюстрирую одним примером, как изменение вошло в культуру прихожан и приходов. Мой коллега из университета Альберты в Канаде Питер Роланд указал мне на тексты переписки между украинским автором Лазарем Барановичем и Симеоном Полоцким, человеком, важным для московской жизни во второй половине XVII века. Лазарь Баранович хлопотал при посредничестве Симеона Полоцкого об издании в Москве его сочинения в издании «Словеса труб проповедных». В переписке с Полоцким он упоминает понятие первородного греха, peccatum originale, и Полоцкий ему пишет: «Ты знаешь, здесь письма мои читаются, они перлюстрируются, бога ради никогда не упоминай первородного греха, здесь это понятие ненавидят». И дальше говорит: «Вообще мне здесь тяжело, потому что я здесь как человек, который ходит между говорящими деревьями в лесу. Они, конечно, что-то говорят, но понимания истинных вещей у них столько же, сколько у деревьев». В данном случае мы видим, что идея первородного греха здесь не принимается. Существует интересная исследовательская перспектива. Все представления, которые связаны с первородным грехом, связаны с представлением о спасении. Все представления о природе человека связаны, с другой стороны, с представлением о первородном грехе и о спасении, потому что мы имеем дело с христианскими средневековыми культурами и культурами раннего нового времени. Есть прекрасный сюжет о том, как повлияли специфические представления о грехе на русских авторов, на то, как через литературу это входило в культуру даже советского человека. В 1920-е годы Достоевский не был включен в программу обучения истории литературы в советской школе, а в 1950-е годы его ввели, видимо, после смерти Сталина. Начиная с 1950-х годов, все дети должны были в 9-ом классе, нынешнем 10-ом классе, изучать «Преступление и наказание», изучать вопрос, который поставлен Раскольниковым: “тварь я дрожащая или право имею?”. Изучать проблематику греха и спасения: где грех, а где нет. С точки зрения нашего понимания, то, что Сонечка Мармеладова должна зарабатывать на жизнь своей семьи проституцией, нет ничего греховного. С точки зрения Достоевского и русской культуры, идея, что Раскольников идет убить бессмысленно существующую вредную старуху-процентщицу, есть грех. Острейшие проблемы поставлены в литературной форме. Это прекрасный материал не только для литературоведческих и культурологических исследований, но и для исследований того, как средневековые традиции понимания греха, спасения и природы человека доживают до советской культуры. Мы должны увидеть на этом примере, что это не абстрактно отвлеченный и ненужный схоластический сюжет представления о грехе и спасении в нормативной культуре.

Проблематика

Одной из проблем текстологии является проблема атрибуции текста, которая проводится в рамках судебной психологии на основе методов контент-анализа и психолингвистики .

Значительная часть литературных произведений либо остаётся неопубликованной при жизни автора , либо бывает опубликована с неточностями и искажениями как вследствие небрежности, так и сознательно (условия цензуры и т. д.). Неопубликованные в печати произведения часто существуют в ряде списков, из которых ни один нельзя предпочесть другому по достоверности (напр. «Горе от ума » Грибоедова). Наконец, все произведения литературы до середины XV века , когда было изобретено книгопечатание , вообще остались в виде рукописей , которые только в самых редких случаях были автографами или просмотренными и исправленными автором копиями (авторизованные копии). От произведений античной литературы до нас ни одного автографа не дошло. В средневековой литературе почти каждое произведение имело сложную историю текста и целый ряд авторов, причём часто древнейший из дошедших до нас списков отделяется несколькими столетиями от времени написания произведения (напр. «Песнь о Роланде », возникшая в конце XI века , представлена только одним списком конца XII века и большим количеством списков XIII-XIV веков).

Задачи текстологии

Основная задача текстологии - дать правильный текст издаваемого литературного произведения. Вопрос же о том, что считать «правильным» или «каноническим» текстом, не всегда понимается одинаково. Различные филологические школы по-разному понимали пути восстановления на основании оставшихся различных редакций текста одного и того же произведения. Так, до середины XIX века в издательской технике преобладает точное («дипломатическое») воспроизведение одной рукописи, признанной по каким-либо соображениям лучшей. С середины XIX века обычны так называемые «критические» издания, реконструирующие предполагаемый прототип путём контаминации вариантов всех доступных исследованию рукописей. Текстология начала XX века характеризуется очень большим психологизмом в подходе к вопросу о так называемой «воле автора» (ср. работы М. Гофмана над пушкинским текстом, Н. К. Пиксанова над текстом Грибоедова, а также всю историю издания текста лермонтовского «Демона»).

Критика текста

Критика текста в основном сводится к двум моментам:

1. к установлению подлинности или подложности
2. к реконструкции, в случае констатирования подлинности первоначального текста, искажённого переписками и переделками и дошедшего до нас в виде разрозненных и неполных фрагментов.

Сводка этого анализа всех существующих вариантов данного текста и их отношений друг к другу называется «критическим аппаратом», который в настоящее время считается необходимой принадлежностью всякого научного критического издания литературных произведений.

Критика текста источника, признанного подлинным, в свою очередь состоит из двух последовательных моментов:

1. диагноза (то есть констатирования испорченности данного места текста), основой которого служит либо нарушение логического смысла, либо несоответствие архитектонике целого, показаниям других памятников или других частей того же памятника
2. конъектуры, то есть составления проекта исправления текста, источником которого могут быть или косвенные указания в самом исследуемом памятнике и близких к нему, или же гадательное предположение, исходящее из общего толкования логического смысла памятника, исторических условий его возникновения, отношения к другим памятникам, его художественной структуры (например, ритм) и т. д.

В последнем случае мы часто имеем дело с так называемой «дивинаторской критикой» (от лат. divinatio - «способность угадывать»), когда сильно испорченный текст реконструируется по косвенным данным.

История текстологии

Текстология развивалась первоначально на основе изучения рукописной традиции античных (и позже средневековых) авторов, то есть как раз на основе таких документальных материалов, среди которых, как было указано выше, не встречается (за редчайшими исключениями) автографов. В последнее время она успешно применяется и к текстам произведений новой и новейшей литературы, причём наличие автографов ввело в текстологию совершенно новый круг проблем - «творческую историю произведения», являющуюся новым видом «истории текста» - видом, ограниченным хронологическими рамками жизни автора, и даже ещё уже - хронологическими рамками его работы над данным произведением.

Конкретный материал, на котором развивались и совершенствовались методы текстологии, можно разбить на следующие категории:

1. памятники, дошедшие до нас в незначительных фрагментах (например, тексты древнегреческих лириков, комедии Менандра)
2. памятники, дошедшие до нас в многочисленных, расходящихся одна с другой, редакциях:
   1. подвергшихся многочисленным искажениям при переписке (до конца книгопечатания), - таковы тексты большинства античных авторов
   2. подвергшихся неоднократным переделкам и переработкам вплоть до объединения (контаминации нескольких произведений в одно), - такова история текста большинства произведений художественной литературы феодального периода
3. памятники, являющиеся сводом ряда других, слагавшихся в течение ряда столетий памятников, относящихся к различным эпохам и возникших в различной общественной среде (например Библия , отчасти поэмы Гомера или русские летописные своды и хронографы)
4. памятники, сохранившиеся в немногочисленных или даже в единственной, иногда сильно искажённой, редакции: сюда можно отнести иногда и произведения новой литературы, не напечатанные при жизни автора и не получившие окончательной отделки, как например, «Горе от ума» Грибоедова или «Демон» Лермонтова
5. фальсификации :
   1. памятники, целиком подложные - «Дар Константина », так называемые «Лжеисидоровы декреталии », недостающие книги Тита Ливия , письма Фаллариса, «Любушин суд », «Краледворская рукопись », окончание пушкинской «Русалки» и т. п.
   2. интерполяции или вставки (например, христианские интерполяции у языческих авторов, позднейшие вставки эпизодов или хронологических дат в летописях и хрониках).

Анализ каждой из этих категорий памятников связан с особыми техническими приёмами текстологии.

Наиболее часто встречается на практике вторая из перечисленных категорий памятников, которая в свою очередь разбивается на три группы. Такую разбивку можно довольно чётко провести на памятниках древнерусской литературы:

1. списки почти тождественные (имеются только орфографические и стилистические варианты, незначительные вставки или пропуски)
2. списки как сходные, так и значительно отличающиеся друг от друга (различные варианты сюжета, вставные эпизоды)
3. списки, резко расходящиеся между собой, сохраняя лишь общий остов сюжета.

Каждый из этих трёх случаев требует особых методов исследования. Так, например, в первом случае в основу сравнения кладётся один список, а все остальные подводятся под него как варианты, образуя собой критический аппарат; при этом основой сравнения должен быть старший список с типичным текстом, хотя «типичный» текст отнюдь не всегда является древнейшим текстом (древнейший текст может дойти до нас как раз в одном из позднейших списков); в результате построения аппарата, то есть подведения всех вариантов под один список, устанавливается взаимоотношение списков, и они разбиваются на группы, затем устанавливается «архетип » каждой группы и, наконец, взаимоотношение между группами.

Таким путём строится «генеалогическое древо списков», являющееся схематическим изображением истории текста. Работа эта является более или менее сложной, в зависимости от относительной полноты списков; чем больше промежуточных звеньев утеряно, тем она сложнее. Так например в одном случае мы можем установить, что один из списков первой группы является архетипом для всей второй группы, в другом случае мы можем ограничиться только утверждением, что вторая группа восходит к такому-то списку первой группы, но сам этот список - архетип - должен считаться утерянным.

Этот путь исследования, методологически проверенный для первого из приведённых трёх случаев, значительно модифицируется для второго и третьего случаев. Конечно, встречаются и в средневековой литературе несколько иные случаи: так, например, среди списков «Песни о Роланде» один, так называемый оксфордский , по структуре сюжета может быть противопоставлен как особая группа всем остальным спискам XIII-XIV веков, образующим вторую группу, но в этой последней один из самых молодых списков, венецианский (конца XIV века), сближается по одному признаку (ассонансы