Имя: Муслим Магомаев (Muslim Magomayev)

Знак зодиака: Лев

Возраст: 66 лет

Деятельность: певец, композитор

Семейное положение: был женат на Тамара Синявская

Муслим Магомаев - биография

Детские годы, семья

Муслим родился в Баку во время войны, поэтому совсем не помнил отца, ушедшего на фронт и погибшего под городом Берлин, совсем немного не дожив до Великой Победы. Мать растерялась после гибели отца мальчика, оставила сына брату супруга. Дядя с радостью взялся за воспитание племянника, хотя старался быть строгим воспитателем. Любовь к Родине и к музыке привил Муслиму дядя Джамал.

Школа и музыка

Биография личной жизни

Последние годы Муслима Магомаева

Муслим Магометович Магомаев родился 17 августа 1942 в бакинской артистической семье. Его отец Магомет был театральным художником. Через месяц после рождения сына он ушел на фронт и погиб в Берлине за несколько дней до окончания войны. Айшет, мать Муслима Магомаева, была театральной артисткой. После войны она уехала в Россию, а сын остался в Баку со своим дядей Джамалом, который заменил ему и отца и деда.

Муслим учился в школе-десятилетке при Бакинской консерватории, где скоро обратили внимание на его чистый и сильный голос. Интерес к классическому вокальному искусству у мальчика возник после просмотра фильма «Молодой Карузо». Муслим слушал пластинки, которых было много у дяди, смотрел фильмы, брал ноты и пел все подряд. Он настолько увлекся пением, что перешел из музыкальной школы, в которой не было класса вокала, в Бакинское музыкальное училище.

В 1961 году молодой певец начал работать в Ансамбле песни и пляски Бакинского военного округа. Он исполнял арии из опер и эстрадные песни. Через год его отправили в Хельсинки, на VIII Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. Вернувшись из Финляндии, Муслим Магомаев узнал, что в журнале «Огонек» опубликована о нем статья: «Юноша из баку покоряет мир». Вскоре его пригласили выступить на центральном телевидении, а через год Муслим Магомаев принял участие в проходившей в Москве Декаде культуры и искусства Азербайджана. На финальном концерте он исполняет каватину Фигаро из оперы Россини «Севильский цирюльник». После исполнения зал взорвался аплодисментами. В ложе концертного зала сидели министр культуры СССР Е.А. Фурцева и знаменитый тенор Иван Семенович Козловский, которые вместе со всеми восторженно аплодировали молодому азербайджанцу. На следующий день все газеты страны писали о таланте певца из Баку.

Всесоюзная известность и мировая слава

В 1963 году состоялся его первый сольный концерт в Концертном зале им. Чайковского Московской филармонии. В том же году, Муслим Магомаев становится солистом Азербайджанского театра оперы и балета. В 1964 молодой оперный певец году отправляется на годовую стажировку в знаменитый итальянский театр «Ла Скала».

В 1966 году Муслим Магомаев впервые выступает на сцене легендарного парижского концертного зала «Олимпия». Второе его выступление в «Олимпии» состоялось через три года. После этих гастролей с ленинградским мюзик-холлом, директор «Олимпии» предложил Муслиму Магомаеву контракт. Разрешение на этот контракт нужно было получать в Министерстве культуры СССР. Екатерина Фурцева на запрос из Франции ответила категорическим отказом, а самому Магомаеву по возвращению в СССР запретили выступать на важных концертах. Запрет был снят, когда Ю. В. Андропов, бывший в то время Председателем КГБ, захотел услышать Муслима Магомаева на концерте по случаю годовщины ВЧК/КГБ.

Высшее музыкальное образование Муслим Магомаев получал уже после того, как стал Заслуженным артистом Азербайджанской ССР. В 1968 году на его дипломный концерт в Азербайджанской государственной консерватории пришло такое количество слушателей, что пришлось открыть все окна и двери в зале.

Многогранность творчества

С самого начала творческого пути, Муслим Магомаев исполнял наряду с оперными ариями эстрадные песни. В конце 1960-х годов он дважды выступал на Каннском Международном фестивале грамзаписи и музыкальных изданий и оба раза получил «Золотой диск» за несколько миллионов проданных пластинок со своими записями.

В 1969 году Муслим Магомаев выступал на Международном фестивале эстрадной песни в польском городе Сопот и получил главный приз в двух номинациях, что противоречит правилам фестиваля. Для азербайджанского певца организаторы знаменитого фестиваля сделали исключение и единственный раз в своей истории вручили два главных приза одному и тому же артисту.

Среди почитателей творчества Муслима Магомаева было много известных и влиятельных людей. Так, например, Леонид Брежнев очень любил слушать в исполнении Магомаева итальянскую песню «Белла чао».

В репертуаре Муслима Магомаева было несколько сотен арий и более 100 эстрадных песен, многие из которых, такие как «Королева красоты» и «Лучший город земли», благодаря его исполнению остаются популярными и в 2000-х годах. Как композитор, он написал музыку к 32 песням и 6 кинофильмам. На протяжении 14 лет (до 1989 года) Муслим Магомаев был художественным руководителем Азербайджанского государственного эстрадно-симфонического оркестра.

Муслиму Магомаеву были присвоены звания «Народный артист Азербайджанской ССР» и «Народный артист СССР». В 2002 году ему был вручен Орден Почета за большой вклад в развитие музыкального искусства.

Личная жизнь и семья

В последние годы жизни великий артист прекратил выступления, считая, что каждому голосу отведено свое время. Муслим Магомаев умер в Москве 25 октября 2008 и был похоронен в Баку.

Муслим Магомаев был дважды женат. С первой женой – Офелией – он познакомился в консерватории, где они оба учились. У Муслима и Офелии родилась дочь Марина. После окончания учебы, Марина уехала жить в США, но до последних дней отца поддерживала с ним очень теплые отношения.

В 1974 году женой Муслима Магомаева стала оперная певица Тамара Синявская. Она была с ним до последнего его вздоха. Муслим Магометович однажды сказал, что не смог бы жениться на другой, что у них с Тамарой Ильиничной настоящая любовь, общие интересы и одно дело.

Популярность Муслима Магомаева была феноменальной. Живая очередь на его сольники выстраивалась за несколько недель до концерта, а в заветный день залы и стадионы буквально лопались от количества зрителей, входные двери сносились толпами поклонников. Он был не просто любимцем публики, кумиром - он был фетишем, идолом, божеством. Его буквально носили на руках - поднимали машину с ним, сидящем в салоне, и несли. Ему поклонялись, его боготворили…

О превратностях славы

Как ни удивительно, народный артист СССР Муслим Магомаев, заносчивостью не отличался и славой своей не кичился. Напротив, относился к ней весьма скептически. Однажды Ирина Ивановна Масленникова - жена еще одного кумира, Сергея Яковлевича Лемешева, которой поклонницы мужа даже кислотой в лицо плескали, сказала супруге Муслима Магомаева Тамаре Синявской: «Я вас, как никто, понимаю. Моя судьба была схожа с вашей». Правда, у Синявской обошлось без ядов, но преследовали ее мужа изрядно.

«Есть у популярности очень неприятные стороны, - рассказывал Магомаев, - когда, например, пуговицы отрывают, одежду срывают. Помню, в Ленинграде со спектакля «Севильский цирюльник» туфли мои из гримуборной свистнули, а потом мне поведали, что они были порезаны на мелкие кусочки и розданы особо жаждущим… Тяжело это. Не потому что тяжела популярность как таковая. Конечно же, любовь зрителей приятна».

О культурах и религиях

Магомаев, соединивший в себе две культуры - азербайджанскую и русскую, был человеком, по его словам, «крайне интернациональным».

«Я для себя сформулировал так, - говорил артист, - Азербайджан - мой отец, Россия - моя мать. Да, я вырос в Баку, но, положа руку на сердце, не могу сказать, что отдавал предпочтение восточной культуре. Дома у нас говорили только по-русски, и в школе азербайджанский не был обязателен для изучения. Так что если речь на азербайджанском языке я понимаю, но сам говорить не умею.

Я жил в интернациональной семье, и во мне соединилось много кровей. По отцовской линии - азербайджанская и татарская, со стороны матери - адыгейская, турецкая и русская. Музыкальную культуру я постигал на европейской и русской музыке, а национальную у нас не проходили. Хотя я ее очень уважаю.

Так же, как любую религию. Не отдавая предпочтения какой-то одной. Я против любого радикализма. Я прочел Коран, хорошо знаю Библию, Евангелия, серьезно изучал другие религии, и нигде не прочитал ни одной строчки об отрицании других вероисповеданий. Я одинаково могу зайти и в мечеть, и в буддийский храм, и в православный.

О предках

Свое имя певец получил в честь деда, Абдул-Муслим Магомаева - выдающегося азербайджанского композитора и дирижера, одного из основоположников азербайджанской классической музыки. Внук не застал своего знаменитого предшественника, ушедшего из жизни за пять лет до его рождения - в 1937 году. Однако с самого раннего детства он осознавал ответственность за такое родство: «Достаточно сказать, что Азербайджанская государственная филармония в Баку названа в честь Муслима Магомаева - моего дедушки и тезки».

Отец будущего советского кумира - Магомед, младший сын Абдул-Муслима Магомаева и его жены Байдигюль, тоже был музыкально одарен, великолепно пел и играл на разных инструментах. Однако профессиональным музыкантом не стал.

«Он творчески реализовался в качестве театрального художника, работал в театрах Баку, Майкопа, - вспоминал певец. - Говорят, был очень талантлив. Мне известно, что на фронт он ушел добровольцем и погиб в звании старшего сержанта за несколько дней до Победы - в немецком городке Кюстрин. А захоронен был на территории Польши. Став взрослым, я отыскал его могилу».

С матерью у Магомаева были непростые отношения. Айшет Ахмедовна Магомаева (сценический псевдоним Кинжалова) была драматической актрисой.

«После извещения о гибели отца, она уехала в Майкопский драмтеатр, где когда-то с ним и познакомилась. Но матушка никогда подолгу ни в одном театре не работала. В связи со своими постоянными перемещениями по городам России, меня она в раннем детстве оставила на попечение моей бабушки Байдигюль и дяди Джамала - старшего брата моего отца. Появлялась у нас в Баку мама изредка, всегда внезапно и также неожиданно исчезала. Со временем у нее образовалась другая семья, и я не могу ее ни в чем винить».

О детстве

«В детстве я начал дико расти, и умные люди посоветовали мне заняться штангой, чтобы я не превратился в «дядю Степу». Я записался в секцию тяжелой атлетики и стал исправно ее посещать. Хулиганом в школьные годы я не был, но и хорошим поведением не отличался. Делал все что полагается мальчишке - жег на уроках пленку, выбрасывал дневники с плохими отметками… Меня в детстве ласкательно звали Мусик, а другого мальчика - моего одноклассника и друга, армянина Рудольфа, - Рудик. Поскольку мы шалили на пару, на доске в классе постоянно было написано: «Мусик и Рудик опять вели себя плохо, нарушали школьную дисциплину»».

Петь одаренный шалун начал с трех лет, а уже в пять сочинил свою первую мелодию. Много лет спустя вместе с поэтом Анатолием Гороховым Магомаев написал на основании ее песню «Соловьиный час».

Муслим Магомаев. Фото из личного архива

Переходного периода для голоса, так называемой «ломки», которая бывает у мальчиков в пубертатном периоде, у Муслима не было. Просто в 14 лет мальчишеский дискант сменился баритоном - тем самым, неподражаемым магомаевским. Которого подросток сначала стеснялся настолько, что по секрету от всех убегал в укромное место на берег Каспийского моря - и пел там, напрягая связки, чтобы перекричать шум прибоя. «Не петь я не мог», - вспоминал Магомаев.

О браках

«Первый раз я женился очень рано, в 19 лет, во время учебы в музыкальном училище. На однокурснице по имени Офелия. Дурость, конечно, юношеская, замешанная на принципе: влюбился - женись. Разумеется, продлился брак недолго. Мои родные изначально были против этой женитьбы, но я был упрям. Мы расписались втайне, и свою семью я просто поставил перед фактом.

Жить переехал к молодой жене, но сосуществование с ее родственниками не заладилась. Они требовали от меня одного - чтобы я лез из кожи вон ради зарабатывания денег. Но меня влекла только музыка, я хотел петь в оперном театре. В общем брак этот был хорош только тем, что в нем у меня родилась дочка Марина. Очень ценно для меня то, что мы с Мариной очень близки».

Марина, дочь Муслима Магомаева. Фото из личного архива

Аллен, внук Муслима Магомаева. Фото из личного архива

Вторым своим браком Муслим Магометович считал незарегистрированный семейный союз с Людмилой Борисовной Каревой - музыкальным редактором Всесоюзного радио. В связи с тем, что в советское время мужчине и женщине, не оформившими отношения в загсе, жить в одном гостиничном номере запрещалось, на гастролях у пары постоянно возникали проблемы. Снял их одним росчерком пера тогдашний министр внутренних дел Николай Щелоков. Услышав на одном из банкетов о сложившейся ситуации, он прямо там же написал резолюцию за своей подписью, по которой брак между означенными гражданами следовало считать фактическим и совместное их проживание в гостиницах разрешить. Но даже несмотря на такое высокое покровительство, союз со временем распался.

О женщине всей жизни

Тамару Синявскую Магомаев называл «женщиной всей своей жизни».

«Тамара уверяет, что прежде, чем я обратил на нее внимание, нас знакомили на концертах трижды, - рассказывал певец. - Но я такого что-то не припоминаю. Зато отлично запомнил ее как великолепную оперную певицу, когда смотрел трансляцию из Концертного зала им. Чайковского. А общаться мы начали в 72-м году, 3 октября - на декаде дней российской культуры в Баку».

Муслим Магомаев и Тамара Синявская. Фото: East News

Знакомство с Магомаевым перевернуло налаженную жизнь 29-летней Тамары. Почувствовав, что попала в водоворот любви, которой сопротивляться не в состоянии, она - замужняя женщина - сделала последнюю попытку сохранить свою прежнее стабильно-благополучное существование и через три месяца после знакомства буквально сбежала от Муслима. Уехала в Италию - на стажировку в театр «Ла Скала».

Но разлука лишь положила начало роману - сначала телефонному. Муслим, избалованный обожанием миллионов женщин, звонил своей единственной избраннице каждый день по нескольку раз, и они разговаривали часами.

О свадьбе

«Поженились мы 23 ноября 1974 года, пережив сложный период - Тамара должна была решиться развестись с мужем. Но и потом мы долго «тянули» с оформлением отношений, как-то не были внутренне готовы, видимо, все испытывали друг друга на прочность».

Муслим Магомаев и Тамара Синявская. Фото: East News

Свадьбу Магомаев и Синявская играли в ресторане на Профсоюзной улице. В зале было 100 человек гостей, а на улице народу собралось в три раза больше. И Муслим пел собравшимся людям около часа через открытые окна. А потом, как вспоминала Тамара, три месяца лечил бронхит.

О больном горле

Муслим Магомаев - певец с уникальными вокальными данными, с 19 лет пристрастился к курению и курил практически не переставая, по несколько пачек сигарет в день. При этом он страдал хроническим трахеитом и бронхитом.

«Однажды я прилетел выступать на сборном концерте в Кемерово, на стадионе, - вспоминал певец. - И в этот же день заболел: температура под 39 градусов. Глаза красные, озноб, неудобно даже на публике появиться. Люди увидят - подумают: пьяный. И я попросил организаторов подготовить мне фонограмму. Крайне редко я пользовался этим, только во Дворце Съездов - вынужденно. Там иначе нельзя было, руководство боялось живого звука, а вдруг кто-то что-то скажет про Брежнева.

Мне приготовили эту несчастную фонограмму, и я поплелся к роялю. Ну, шмякнул я по клавишам и жду свою «фанеру». Но вместо звука слышу писк комариный. Не включилась она. И от ужаса я ка-а-ак заорал «Вдоль по питерской». А потом так и допел до конца все, что должен был.

Два раза я совсем терял голос. Незадолго до юбилея Аллы Борисовны Пугачевой, где я должен был петь, я как раз остался без голоса. Врач сказал: «Тебе нельзя даже шептать». Ну я день помолчал, смотрю - вроде ничего. Взял из холодильника обожаемую мною кока-колу, налил в кружку, засунул туда льда, напился, сел за рояль и начал гонять. Через два дня все поехало нормально - голос «включился»».

Ушел Магомаев с большой сцены без всяких громких заявлений, «завершающих туров» и «прощальных концертов». Просто однажды перестал выступать, дав по поводу своего ухода в тень очень скромный комментарий: «Я пел много и довольно долго. Пора уступить место молодым».

Муслим Магомаев. Фото: Сергей Иванов

В годы, когда слава великого баритона Муслима Магомаева гремела на весь мир, многих интересовала его национальность. Сам он упрямо называл себя азербайджанцем,

но те, кто знал, как все обстоит на самом деле, упорно доказывали его чеченское происхождение. И этому были серьезные подтверждения.

Род Магомаевых берет свое начало из старинного чеченского села Старые Атаги. В Чечне Муслима Магомаева всегда считали своим. А как же иначе - здесь, в горах, находится родовое гнездо Магомаевых, а имя его знаменитого деда, выдающегося чеченского и азербайджанского композитора Абдул-Муслима Магомаева и сейчас имеет широчайшую известность.

Родился Абдул-Муслим Магомаев 6 сентября 1885 года в Грозном в семье кузнеца-оружейника Магомета Магомаева из чеченского тейпа (рода) вашендорой. Родители его происходили из селения Старые Атаги. В семье Магомета Магомаева было три дочери и трое сыновей. Абдул-Муслим неслучайно увлёкся музыкой: он вырос среди людей, которые любили её. Старший брат мальчика Малик был прекрасным музыкантом, играл на флейте, гармони. Кстати, его «Лезгинка Шамиля» до сих пор популярна в Чеченской Республике. Он и стал для Абдул-Муслима первым учителем музыки.

Еще ребёнком Абдул-Муслим научился играть на гармони, пытался подбирать на ней народные мелодии. Много позже, когда он стал знаменитым композитором, в его творчестве стали явно прослеживаться чеченские фольклорные мотивы. Именно поэтому, хотя Абдул-Муслим жил и творил в Азербайджане, в Чечне считают его своим. Ведь в его музыке живёт душа народа…

В обстоятельствах кончины деда Муслима Магомаева много неясного. Он умер в 37-м, через два года после того, как написал и поставил оперу о становлении советской власти в Азербайджане, за что получил массу благодарностей и отличий. Есть основания полагать, что Магомаев был репрессирован и расстрелян. Кстати, и местом его кончины был не Баку, а Нальчик, где в конце 30-х было организовано несколько пересыльных тюрем для политически неблагонадёжных.

Любовь к музыке в семье Магомаевых передавалась от поколения к поколению. Сын композитора Магомет Магомаев был театральным художником, любил петь, сам себе аккомпанировал на рояле. Его жена Сайшет Ахмедовна Кинжалова была драматической актрисой. Вот в такой семье в 1942 году родился Муслим Магомаев. Он никогда не видел деда, а отец маленького Муслима погиб за три дня до взятия Берлина.

В 1962 году, еще в самом начале своей музыкальной карьеры, молодой певец приехал в Грозный. Но, помыкавшись в гостинице около года, Муслим вернулся в Баку.

Считал ли сам себя Муслим Магомаев чеченцем? Вот что ответил сам певец на этот вопрос в одном из последних своих интервью:

Чтобы не было кривотолков по этому поводу, я специально отвел этой теме главу в моей книге «Любовь моя - мелодия».

«…А потом в моей жизни зазвучали чеченские мотивы - своеобразное попурри из концертных успехов, гастрольных набегов на аулы под скрежет старого автобуса, двухнедельного молчания из-за того, что пропал голос… - пишет Муслим Магомаев. - Началось всё с приезда в Баку журналиста из Грозного Башира Чахкиева и его коллег. Они собирали материалы о моём деде для музея, который хотели открыть в своем городе.

Естественно, они познакомились и со мной, потом стали предлагать мне поехать поработать в Грозненской филармонии, посмотреть родину моего прадеда Магомета.

Здесь надо рассказать об одной легенде, которая сохранилась в нашей семье. В прошлом веке знаменитый горец, герой Шамиль, шёл со своим войском по Северному Кавказу с прекрасной миссией - объединить все кавказские народы. Он брал малых детей из одного селения и перевозил в другое - делал межплеменной, межнациональный замес, в который совсем ещё несмышлёным мальчишкой попал и мой прадед. Откуда Шамиль привез его, никто не знает. Для меня это не столь важно. С таким количеством кровей, что перемешаны во мне, я по самой природе своей интернационалист.

Потом мой предок оказался в Грозном, где был кузнецом-оружейником, жил в маленьком домике на улице Субботников (так она называлась в то время, когда я работал там, а Грозный был столицей тогдашней Чечено-Ингушетии).

Кем был мой прадед по национальности — неизвестно. Давно умерла родная сестра деда Маликат. Когда я расспрашивал её о происхождении нашего рода, она только хитро улыбалась и отговаривалась легендой о Шамиле… Как-то я участвовал в очередном концерте в Кремле, посвящённом то ли государственному празднику, то ли какой-то годовщине. Обычный концерт высокого уровня, куда приглашали артистов со званиями «народных». Я был уже человек известный, и многих интересовала моя родословная. После выступления вышел в фойе, вижу группу, в центре которой Махмуд Эсамбаев о чём-то увлечённо рассказывает. Увидел меня:

Мы о тебе, Муслим, говорим. Скажи им сам, кто ты по национальности.

Азербайджанец.

Как азербайджанец?! - Махмуд от удивления аж свою знаменитую папаху заломил.

Так. Если ты хочешь сказать, что я чеченец, то я не могу это утверждать с полной уверенностью, потому что сам не знаю. Зато я точно знаю, что родина моя - Азербайджан, я там родился. Эта земля меня вскормила. В Баку я получил образование и стал тем, кто я сейчас есть…

Сам Махмуд Эсамбаев вспоминал об инциденте с присущим ему юмором: «Я его спрашиваю: «Как ты, горец, мужчина, можешь отрекаться от своих предков, от отца, деда? Зачем ты всем говоришь, что азербайджанец?» Муслим возразил: «Но я же родился и всю жизнь прожил в Баку!» А я ему говорю: «Ну и что?! Если я родился в гараже, я что теперь - машина, что ли?!»

«В Грозном я сначала выступал с филармоническим оркестром, - вспоминал Муслим. - Помню битком набитый зал, слушатели оживлены - как же, приехал, как они считали, их земляк (памятуя историю моего прадеда.) Был настоящий фурор, выступил с сольным концертом раз, другой, третий… Фурор сменился устойчивым успехом. Потом филармоническая публика, которой в основном и была интересна моя программа, стала вежливо-сдержанной — сколько уже можно было ходить на мои концерты? Да и сколько уже можно было петь в одной и той же филармонии?

…Моё нищенское существование в Грозном мне порядком надоело, я понял, что ни работать, ни учиться здесь мне не суждено. И через несколько месяцев пребывания там вернулся в Баку».

Друживший с Муслимом актер театра имени Х.Нурадилова, позже ставший народным артистом РСФСР Муса Дудаев, вспоминая те годы, рассказывает, как ему вместе с Магомаевым приходилось прохладными летними ночами ночевать на скамейках на набережной Сунжи, поскольку грозненская филармония вдруг перестала оплачивать проживание певца в гостинице.

Я же чеченец, Муса, и хочу быть полезным своей Родине, ну почему, скажи, они со мной вот так обходятся? - Горестно восклицал Магомаев, не находя для себя ответа на происходящее вокруг него. -Я тоже все это видел, - рассказывает сегодня Дудаев, - но ничего не мог поделать, поскольку и сам был в таком же положении. Одно знаю, тогдашним властям республики действительно не хотелось, чтобы такой гениальный певец оставался в Грозном. Они и не скрывали это.

Думаю, Махмуд Эсамбаев, находившийся тогда на пике славы, мог бы помочь Муслиму, но мне всегда казалось, что тот сам ревновал возрастающему авторитету Магомаева в стране и мире и поэтому не стал вмешиваться в события.

Потом Муслим решил махнуть на все рукой и уехать снова в Баку. Я провожал его, и деньги на билет платил из своего кармана. Ему даже не заплатили за последние гастрольные выступления.

Но Муслим Магомаев и после этого приезжал в Грозный. Сразу после того, как стал победителем фестиваля в Хельсинки, а потом и - после парижских гастролей. Но уже в качестве почетного гостя. Гостей-то мы любим и умеем встречать и провожать…

А вот фрагмент из воспоминаний о Муслиме известного чеченского писателя Хож-Ахмеда Берсанова:

Я работал в Министерстве культуры ЧИАССР, когда впервые познакомился с Муслимом Магомаевым. Это было в начале 60-х годов. Один журналист, по-моему, это был Башир Чахкиев, привел в мой кабинет молодого человека и представил его. «Он - чеченец, и очень хорошо поет». Парень был молод, от силы лет двадцати, он немного смущался. Но когда мы прошли в зал заседаний, где стоял рояль, и обычно проходило прослушивание молодых певцов, юноша громко и уверенно запел. Как сейчас помню, это была ария Фигаро из оперы Моцарта «Женитьба Фигаро». На голос молодого дарования сбежались сотрудники министерства. Даже под окнами прохожие останавливались и слушали «золотой» голос, льющийся из окон министерства. Явился и сам министр культуры Ваха Татаев. Когда Вахе Ахмедовичу сказали, что певец - внук композитора Абдул-Муслима Магомаева, он спросил:

Ты сын Магомета?

Услышав утвердительный ответ, он крепко обнял парня.

Как выяснилось, Ваха был знаком с отцом Муслима - Магометом Магомаевым, который работал театральным художником в Грозном. Бросив работу в театре, он ушел на фронт и погиб за несколько дней до Победы. Кстати, своего отца Муслим никогда не видел. Но он посвятил ему очень трогательную песню…

Ваха Татаев очень хорошо относился к Муслиму. Однажды он подарил ему настоящую чеченскую папаху. Татаев обивал пороги разных ведомств для того, чтобы «выбить» квартиру для Муслима. Но, видимо, был негласный указ обкома партии, и в горисполкоме не посмели выделить квартиру молодому певцу.

Мне кажется, некоторые шовинисты из числа партийных руководителей республики не могли простить молодому певцу его возрастающую популярность.

Был еще один момент. Вчерашние «бандиты» (не зря все-таки «сестра деда Маликат только хитро улыбалась»- Р.К.), только что вернувшиеся из ссылки, слишком быстро восстанавливали свою культуру и искусство. «Два гения в искусстве - Эсамбаев и Магомаев - на один маленький народ, это уж слишком!» - наверняка, решили партократы и сделали все возможное, чтобы Муслим покинул республику».

Говорят, сама Екатерина Фурцева, тогдашний министр культуры СССР, заявляла, что «хватит на Грозный одного Махмуда Эсамбаева» и всячески способствовала тому, чтобы Муслим Магомаев покинул Грозный и вновь оказался в Азербайджане…

Между тем впервые о том, что Муслим - чеченец, мне лично рассказали в азербайджанском селе Пирсагат в 1967 году его простые жители. Потом, уже в 1972-м - это же со всей экстравагантностью большого артиста подтвердил его друг Али Гамидов, тоже оперный певец, исполнявший сольные партии на одной сцене вместе с Магомаевым. Кстати, Али сам утверждал, что тоже является сыном чеченца, бывшего министра просвещения Дагестана, репрессированного в 1937 году и тоже вынужденного уехать в Баку.

«Я готов плюнуть в лицо любому, кто говорит, что Муслим не чеченец, - говорил он мне своим густым басом в редакции газеты «Комсомолец Дагестана», - в нем все - и характер, и повадки, и лицо, и глаза, и голос - все чеченское. В Грозном его власти когда-то так плохо приняли, что теперь он и выдает себя за азербайджанца»…

Действительно, великих людей рождает не каждый народ, но заполучить их славу не прочь любой из них. Мы многих не знаем еще великих чеченцев, хотя бы потому, что десятки и сотни семей в разные времена по разным причинам, в том числе - в годы депортации родного народа оказались вдали от Родины и не попали под сталинско-бериевское выселение. Сменили надпись в графе «национальность», чтоб не оказаться самим в Казахстане и Киргизии и своих родственников не подставить. Да так и остались с чужой «вывеской»…

Так что, перефразируя великого Галилео Галилея, который произнёс знаменитое «И все-таки она вертится!», вынужденный отречься перед инквизицией от своего убеждения в том, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, можно смело утверждать:

«И все-таки Муслим Магомаев - чеченец!».
Руслан Караев ("Вести Республики")

На эстраде Магомаеву не было равных по популярности. Сама идея, что оперный певец с роскошным баритоном, отшлифованным в Ла Скала, снизошел до эстрады, была смелой и неожиданной для советского искусства.

Тем более непонятно, почему Магомаев так рано - в пятьдесят с лишним лет и будучи еще востребованным - ушел со сцены, хотя его голос все еще великолепно звучал. Об этом мы расспросили его близкого друга - народного артиста России Владислава Верестникова.

Он был слишком критичен к себе, - считает Владислав Аркадьевич. - Если не мог взять хоть одну ноту, он отказывался петь всю партию. Не работал в штате ни одного оперного театра, несмотря на то, что пел не только эстрадные песни, но и классический репертуар.

При всей своей популярности в жизни Муслим был очень доступным, чистым и даже наивным человеком. В Чечне его считали чеченцем, поскольку его предки переехали в Баку из Чечни. Соответственно в Азербайджане его называли азербайджанцем. А он, несмотря на то, что родился в мусульманской семье, всерьез интересовался православием. У него дома была огромная фильмотека на религиозные темы, особенно его увлекали сюжеты о жизни Иисуса Христа. В этом смысле Магомаев был человеком мира.

В молодости Муслима Магометовича сравнивали с агентом 007 актером Шоном Коннери - было в их внешности что-то общее. И Магомаеву нравилось сниматься в кино, хотя о своих работах он говорил в шутку. Ему предлагали роль Вронского в «Анне Карениной» Александра Зархи. Он отказался в пользу Василия Ланового. Но согласился сыграть персидского поэта Низами.

В последние годы у Магомаева были серьезные проблемы с сосудами, болели ноги, мучила тахикардия, постоянно скакало давление, так что невозможно было проснуться без чашки кофе.

Вечерами мы прогуливались по Тверскому бульвару, - вспоминает Владислав Верестников. - Муслиму нужно было ходить, и я уговаривал его купить тренажер с беговой дорожкой. Но эта идея не вызвала у него восторга. Врачи ему говорили, что курением (Магомаев выкуривал три пачки в день. - Ред.) он украл у себя пятнадцать лет жизни. Но ни бросить курить, ни изменить образ жизни он не соглашался. Говорил: «Курить я не брошу даже под страхом смерти». А жить другой, правильной жизнью ему было неинтересно. По-моему, его что-то тяготило. Он не раз говорил: «Пусть запомнят меня молодым». Это касалось не только раннего ухода со сцены, но и жизни вообще. Он считал, что уже все сделал, всесоюзная слава и любовь публики к нему пришли еще в 19 лет. Единственное, чего он просил у Бога, так это быстрой смерти.

Магомаев скоропостижно скончался в 66 лет...

Лучшие дня

ИЗ ПЕРВЫХ УСТ

Тамара СИНЯВСКАЯ: «Мне больше не с кем вести диалог...»

Тамара Синявская весь год после смерти Магомаева хранит обет молчания. Правительство Азербайджана предоставило вдове право бесплатно летать в Баку на могилу мужа (Магомаев похоронен на Аллее почетного захоронения) в любое время, когда она только захочет.

(В решении перевезти прах Магомаева на его историческую родину были свои резоны. В Азербайджане певец - национальный герой, к могиле которого в прямом смысле не зарастет народная тропа. На Ваганьковское же кладбище, которое в первую очередь предложило правительство Москвы для захоронения Магомаева, зачастую приходит поклониться своим авторитетам криминальная братва. Такое соседство родственникам певца показалось по крайней мере странным...)

Тамара Синявская сказала мне, что их давний союз с Магомаевым держался не только благодаря любви:

Общих интересов у нас было много. Особенно когда речь шла о музыке, пении. Стоило Муслиму увидеть по телевизору чье-то выступление, которое вызывало у него взрыв эмоций, он тут же ко мне: «Ты слышала это?!» И начинается вечер «вопросов и ответов», восторгов или негодования. Муслим был очень эмоциональным человеком, хотя вкусы и оценки у нас почти всегда совпадали. Теперь этот увлекательный диалог вести мне не с кем...

МЕЖДУ ПРОЧИМ

Дочка вышла замуж за сына близкого друга

Марина, дочка Муслима Магомаева от первого брака с Офелией (она была его однокурсницей по музучилищу), давно переехала в Америку. Пока она жила в Баку со своей мамой, с Муслимом нечасто виделись, но поддерживали отношения. Певец очень любил Марину. И когда встал вопрос о замужестве, познакомил ее с сыном своего старинного друга и импресарио Геннадия Козловского Аликом. Марина вышла за Алика замуж и переехала с ним в Америку.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ

Дачу на Николиной Горе так и не удалось построить

Близкие друзья Магомаева рассказывали мне, что Муслим строил дачу на Николиной Горе для своей жены Тамары Синявской. Трехэтажный особняк. Но так и не достроил. Почему? По одной из версий, ему помешал это сделать конфликтный и беспокойный сосед - сын бывшего министра внутренних дел СССР Николая Щелокова. По другой версии, не хватило средств. По меркам советского времени Муслим Магомаев неплохо зарабатывал (конечно, не сравнить с гонорарами нынешних звезд), но деньги у него не задерживались. Если у певца просили в долг, он давал, не задумываясь. Делился всем - вплоть до стройматериала. В результате на собственную дачу этого стройматериала и не хватило. Под Звенигородом он построил более скромный одноэтажный дом. Дачная жизнь ему и Тамаре Синявской доставляла огромное удовольствие. Но подолгу застревать за городом он не мог - не хватало общения с друзьями и Интернета (у Магомаева был свой сайт, свое интернет-сообщество).