Как жили дети серебряковой зинаиды евгеньевны. Синий экспресс творчества зинаиды серебряковой

Девушка со свечой. Автопортрет (фрагмент)

На долю Зинаиды Евгеньевны Серебряковой выпала непростая судьба, в которой была и большая любовь, и счастье материнства, и радость творить, и многолетняя разлука с детьми, и тоска по покинутой Родине.

Художник Зинаида Серебрякова. Жизнь и творчество

Будущий художник Зинаида Евгеньевна Серебрякова (в девичестве Лансере) родилась 10 декабря 1884 года в имении Нескучном под Харьковом, в семье известного скульптора Евгения Лансере и Екатерины Лансере (в девичестве Бенуа).

В 1886 году скоропостижно скончался папа художницы и большая семья поселилась в квартире дедушки Николая Бенуа, знаменитого архитектора.

Мама Зинаиды в молодости была художником-графиком. А ещё были два знаменитых дяди: архитектор Леонтий Бенуа и художник Александр Бенуа.

В семье Евгения и Екатерины Лансере, кроме Зинаиды, росло ещё два ребенка: Николай (в последующем знамений архитектор) и Евгений (в последующем известный художник).

Росла Зина… болезненным и довольно нелюдимым ребенком, в чем она напоминала отца и вовсе не напоминала матери, ни братьев и сестер, которые все отличались веселым и общительным нравом.

Из воспоминаний Александра Бенуа

Детство и юность будущей художницы прошли в Петербурге, и в любимом имении «Нескучном». Девочка рано начала рисовать и с талантливой племянницей много занимался дядя Александр Бенуа.

Одна из первых картин Зинаиды Серебряковой – «Яблоня». Эта картина была написана в 1900 году в «Нескучном». Молодое крепкое задорное деревце изгибает свои ветки под тяжестью румяных плодов. Много лет спустя искусствоведы скажут, что юная Зинаида, подсознательно, изобразила символ плодородия, свободной жизни в единении с природой. И этот символ определил весь творческий путь художника на всю оставшуюся жизнь.

…У нас в имении Нескучном где все, и природа, и окружавшая меня крестьянская жизнь, своей живописностью волновали и восхищали меня, и я вообще жила в каком-то «чаду энтузиазма»…

Зинаида Евгеньевна окончила, в 1900 году, женскую гимназию и без особых усилий поступила Петербургскую Академию живописи. Однако, учёба в Академии девушке не нравилась, и очень скоро будущая художница оставила стены академии и поступила в художественную школу княгини М.К. Тенишевой, а некоторое время спустя начала брать уроки живописи у знаменитого портретиста Осипа Браза.

В 1902 году девушку отправляют в Италию для лечения и изучения итальянской живописи.

Сейчас сложно сказать, насколько была больна Зинаида Евгеньевна… Всё дело в том, что у будущей знаменитой художницы был двоюродный брат Борис Серебряков. Молодые люди долго дружили, дружили и влюбились друг в друга. Родственники знали о этой связи, в конце концов смирились с неизбежным и перестали препятствовать влюблённым.

В конце концов, все родственники согласились на этот брак, но вот церковь была против венчания близких родственников. Вопрос решили при помощи «дара» в 300 рублей – священник обвенчал молодых и семья Серебряковых (Зинаида Евгеньевна взяла фамилию мужа) в 1905 году выехала в Париж.

В столице Франции Зинаида поступает в Академию де ла Гранд Шомьер и с большим увлечением учится, много рисует с натуры, пишет эскизы.

В 1906 году молодая семья возвращается в Петербург. Молодому супругу нужно заканчивать университет (он станет железнодорожным инженером), а молодой супруге приходит пора рожать первенца.

В 1906 году родился сын Евгений, а в 1907 году – сын Александр.

Семья живет в Нескучном, Зинаида занимается маленькими детьми и очень много пишет: этюды, пейзажи и портреты. И принимает решение выставить свои работы на 7-й выставке художников в Москве в 1910 году.

Автопортрет «За туалетом» и гуашь «Зеленя осенью» приобретает Третьяковская галерея. Это был несомненный и очень громкий успех.

За туалетом

Я решила остаться с детьми в Нескучном… Мой муж Борис Анатольевич был в командировке, зима в этот год наступала ранняя, все было занесено снегом - наш сад, поля вокруг, всюду сугробы, выйти нельзя. Но в доме на хуторе тепло и уютно, и я начала рисовать себя в зеркале…

Из воспоминаний Зинаиды Серебряковой

Потом случился небольшой, но очень счастливый, перерыв в творческой деятельности: в 1912 году родилась дочь Татьяна, а через год – Екатерина.

С 1914 по 1917 годы создаёт целую серию картин о русской природе и русской деревне («Крестьяне», «Спящая крестьянка», знаменитая «Беление холста»), помогает своему брату Александру расписывать Казанский вокзал, пишет композиции по античным мифам и целую серию автопортретов.

Вот для меня всегда казалось, что быть любимой и быть влюбленной - это счастье, я была всегда как в чаду, не замечая жизни вокруг, и была счастлива, хотя и тогда знала и печаль и слезы… Вы так молоды, любимы, цените это время, драгоценный друг.

Письмо Зинаиды Серебряковой к Галине Тесленко. Петроград, 28 февраля 1922 года =

А потом грянула революция, а за революцией пришла и гражданская война. Зинаида Евгеньевна вместе с детьми перебирается в Харьков, где для неё нашлась работа в археологическом музее. Родовое имение под Харьковом «Нескучное» сгорело вместе со всеми картинами художницы. Муж отправился в Сибирь на заработки, заболел тифом и умер.

С больной матерью и четырьмя маленькими детьми на руках, без средств к существованию, без постоянного жилья. Именно в это время появляется одно из самых трагических полотен художницы «Карточный домик». Масляных красок просто нет и она пишет карандашом, и углём.

Карточный домик – это её счастье, которое вдруг разрушилось, её четверо осиротевших детей. И их несчастная, выбившаяся из сил мать.

В 1920 году семья Серебряковых возвращается в Петербург, в квартиру деда Николая Бенуа. Тут, в первый раз за последние годы, обездоленному семейству улыбнулась удача – в большую квартиру подселили «на уплотнение» МХАТовских артистов, а не советских работников.

Зинаида снова начинает писать. Она пишет несколько портретов покойного мужа (сейчас они хранятся в Третьяковской галерее и Новосибирской картинной галерее), пишет целую серию работ о театре. Случилась так, что дочь Зинаиды Евгеньевны начала заниматься балетом и художница вместе с дочерьми часто бывает в Мариинском театре.

Тяжелые голодные времена сменяются некоторым оживлением – возрождается выставочная деятельность. Серебрякова снова много работает и в 1924 году становится участником большой выставки русских художников в Америке. Всё её картины проданы, но полученных за картины 500 долларов катастрофически мало для жизни большой семьи в советской России и окрыленная Серебрякова решает ехать в Париж, устроить там персональную выставку и заработать побольше денег.

Это версия официальная. А может быть, она поверила в свой успех и захотела простого благополучия и международного признания? Это уже моя версия.

Однако, в Париже и без Серебряковой огромное количество русских художников, а Париж переменчив и избалован просто невероятным предложением живописи по очень необременительным ценам. К тому же у Зинаиды Евгеньевны напрочь отсутствовала коммерческая жилка.

Впоследствии Константин Сомов рассказывал:

Она такая жалкая, несчастная, неумелая, все её обижают.

Первая выставка Серебряковой в Париже прошла только в 1927 году.

Все заработанные в Париже деньги Зинаида Евгеньевна отправляет в Петербург на содержание своей семьи. Сама же живет во Франции на птичьих правах (с паспортом беженца. Французское гражданство она получила только в 1947 году).

Жизнь представляется мне теперь бессмысленной суетой и ложью - уж очень засорены сейчас у всех мозги, и нет теперь ничего священного на свете, всё загублено, развенчано, попрано в грязь.

Почему она не вернулась в Россию? Почему не перевезла семью во Францию? Сложные вопросы, на которые я точно не смогу ответить.

Через несколько лет во Францию приезжает дочь Катя, а потом сын Александр. И прекращается иммиграция из Советского Союза. Свою дочь Татьяну Зинаида Евгеньевна увидит только через 36 лет с наступлением хрущевской оттепели.

В 1961 году в Париж приехали два советских художника – Д. Шмаринов и С, Герасимов. Именно они помогли организовать выставки картин Серебряковой в Москве, Ленинграде и Киеве в 1966 году. Альбомы с её работами расходятся миллионными тиражами по всему миру.

К ней, наконец, приходит такая желанная слава и пришла эта слава из покинутой России – после выставки в СССР за полотнами художника начинается настоящая охота по всему миру. Серебрякову сравнивают с Ренуаром и Боттичелли.

Она так и не успела обрести независимость и финансовое благополучие, которых добивалась всю свою жизнь.
А международная слава осталась.

Сегодня её картины продаются не просто «за дорого». В 2015 году картина «Спящая девочка» была продана на аукционе за 5,9 миллионов долларов.
Жизнь ужасно несправедлива. Или справедлива? У меня нет ответа.

Картины художника Зинаиды Серебряковой

Спящая крестьянка

Беление холста

В балетной уборной («Большие балерины»)

Спящая натурщица

За завтраком

Портрет Б.А. Серебрякова

Отдыхающая негритянка

Лежащая марокканка

Портрет Веры Фокиной

Спящая девочка

Обнаженная

Карточный домик

Зеленя осенью

За туалетом. Автопортрет

Освещенная солнцем

Автопортрет в костюме Пьеро

Портрет Ольги Константиновны Лансере

Купальщица

Девушка со свечой. Автопортрет

Кормилица с ребенком

Балетная уборная. Снежинки

Автопортрет с дочерьми

Катя с куклами

Серебрякова Катя в голубом платье возле ёлки

Катя с натюрмортом

Портрет А.Д. Даниловой

Портрет В.К. Ивановой в костюме испанки

Сын Александр в карнавальном костюме

3. Е. Серебрякова выросла в атмосфере искусства. Ее отец, Е. А. Лансере, был скульптором, а воспитывалась она (после смерти отца в 1886 г.) вместе с братом, будущим графиком Е. Е. Лансере, в семье деда (по матери), Н. Л. Бенуа, петербургского архитектора.

Автопортрет

Две судьбы суждено было прожить Зинаиде Серебряковой.

В первой она — потомок художественного семейства, счастливая, любимая и любящая жена, мать обожаемых детей и талантливая художница, вошедшая в русскую живопись со своим автопортретом перед зеркалом, в котором, кажется, сконцентрировались счастье, любовь, довольство, свежесть и радость жизни.

Вторая судьба — вдова, разлученная с детьми, выбивающаяся из сил, чтобы заработать на кусок хлеба, не нашедшая места на чужбине и утратившая родину, раздираемая тревогой и снедаемая безысходной тоской.

*** ">

Автопортрет за работой

Счастливая жизнь Зинаиды Серебряковой

Рисовать Зинаиде Лансере было предназначено — судьбой не судьбой, а уж семьей — точно. Отец Зины, Евгений Лансере, был известным питерским скульптором, мать — урожденная Екатерина Бенуа, родная сестра Александра Бенуа. Зина — младший ребенок, ей не было и двух лет, когда отец умер от чахотки. Из имения Нескучное (тогда — Курская губерния Российской империи, сейчас — Харьковская область Украины) мать с детьми переехала в Петербург в родительский дом.

Балетная уборная

На фоне общительных жизнерадостных братьев и сестер Зина казалась диковатой, замкнутой. Кажется, она единственная пошла нравом в отца, а не в веселую дружелюбную материнскую родню. Она училась в гимназии, ходила с мамой на художественные выставки и театральные премьеры, рисовала, конечно, — в этой семье не могло быть иначе. Единственное, что тревожило мать — слабое здоровье девочки. Из всех детей она росла самой болезненной.

Балетная уборная (Большие балерины)

В восемнадцать лет Зинуша, как ее называли родные, уехала с матерью в Италию для восстановления здоровья. Вскоре к ним присоединился Александр Бенуа, для Зины — «дядя Шура». И он устроил дамам великолепные художественные и культурологические экскурсии! На обратном пути специально ради посещения музеев поехали через Вену. В Петербурге Зинаида, последовав совету «дяди Шуры», посещала мастерскую Осипа Браза — известного портретиста, академика императорской Академии художеств. К парадному портрету, столь любимому Бразом, душа у нее не лежала, поэтому ничего хорошего по поводу этого этапа своего обучения Серебрякова впоследствии не говорила. А вот время, проведенное в Эрмитаже, где бывала почти ежедневно, считала очень важным.

Автопортрет в костюме Пьеро

Помимо радости от живописи, жизнь девушки озаряла еще одна большая радость — любовь. Лето семейство проводило в Нескучном, где в соседнем имении жили их родственники Серебряковы. С Борисом, своим двоюродным братом, Зина была знакома с детства, со временем дружба переросла в любовь. Молодые решили пожениться, но удалось им это не сразу. Родители были за, а вот церковь воспротивилась из-за родства влюбленных. Впрочем, 300 рублей и обращение к третьему, после двух отказов, священнику позволили решить проблему. В 1905 году они обвенчались. Очень красивая пара! Высокие, статные, задорные, влюбленные, немного идеалисты. Кажется, им предстояла очень счастливая жизнь. И она у них была, но не так долго, как мечталось.

Портрет Таты в костюме Арлекина

Вскоре после свадьбы молодые уехали в Париж. Зинаида ждала рождения первенца и повышала живописное мастерство в академии де ла Гранд Шомьер(снова-таки по совету Бенуа). Она с упоением любовалась картинами Моне и Мане, Сислея, была в восторге от Дега — и пронесла любовь к последнему через всю жизнь, вступив с ним в диалог серией своих балерин( , , , ).

Балерины в уборной

Балетная уборная

Балетная уборная. Снежинки (Балет «Щелкунчик»)

С самого своего замужества и до революции Зинаида Серебрякова была счастлива, как больше никогда. Их жизнь протекала просто, спокойно и радостно. Зимой жили в Петербурге, в теплое время — в Нескучном. В светских развлечениях особо не участвовали, интересы Зинаиды вращались вокруг ее детей, горячо любимого мужа и живописи. Даже гуляя с детьми, она непременно брала с собой альбом.

За завтраком

В 1910 году на выставке Союза русских художников в Петербурге Зинаида Серебрякова поразила не только публику, но и родных, в том числе «дядю Шуру». Ее автопортрет «За туалетом» произвел фурор. Такая свежесть, такая искренность и радость молодости исходили от картины, что ни у кого не осталось сомнений: в России появился новый художник. Ее стиль определяли как неоклассицизм.

За туалетом. Автопортрет

Действительно, в этой работе мы видим мощный концентрат подлинной русской культуры.

На этой картине Зинаида Серебрякова олицетворяет идеал русской женщины - хранительницы самых высоких духовных традиций российской интеллигенции и аристократии. Она любима, у нее есть любимый муж - суженный, за которого она собиралась выйти замуж с детства. Всё, как в самых лучших народных преданиях о прекрасных матерях, мудрых отцах, кротких дочерях и суженых Богом вторых половинках для создания своей идеальной семьи. Может поэтому получилась очень добрая, теплая и светлая работа. Именно этой атмосферой уюта, радости и гармонии картина художницы нам так дорога. В 1910 году автопортрет Серебряковой произвел настоящий фурор. Картина висела на выставке рядом с полотнами известных мастеров - Врубеля, Кустодиева, Серова. Кстати, именно Валентин Серов походатайствовал, чтобы эту картину Серебряковой и еще две ее работы приобрела Третьяковская галерея.

Катя в голубом у елки

К 1913 году у Серебряковых уже было четверо детей: старшие мальчики Женя и Саша и девочки Тата и Катя. Зинаида очень любила имение в Нескучном, даже детей предпочитала рожать там, вопреки беспокойству матери. В Нескучном она вела простую жизнь, носила широкие юбки и светлые блузки и рисовала в каждую свободную минуту — детей, мужа, крестьян, пейзажи.

Катя с натюрмортом

Зинаида и Борис ладили с крестьянами. Если Борис обнаруживал, то кто-то стащил с хозяйского двора колесо или кадушку для засолки, то мягко журил виновника: «Да что ж не попросил, я бы тебе и так дал». А когда прогремел роковой залп с «Авроры», Зинаида, улыбаясь, искренне радовалась за крестьян в имении: «Ну, Никитишна, поздравляю, теперь ты не просто крестьянка, теперь ты гражданка!».

****

Беление холста

И грянул залп После революции в России с изменениями в жизни столкнулись, наверное, все. Но в случае Серебряковой — это не «изменения», это до и после, две разные жизни. Счастье осталось в той, что была до залпа. Борис арестован, имение в Нескучном сожгли. К счастью, свои крестьяне предупредили, поэтому Серебряковы вовремя уехали в Харьков. Выпущенный на свободу Борис умер на руках жены от сыпного тифа, оставив ее в строящейся «стране народной» с четырьмя детьми.

З.Серебрякова “Портрет Б.А.Серебрякова” ок.1905

Муж скончался у нее на руках в 39 лет. Именно столько лет было отцу Зинаиды, когда он ушел из жизни. Девочке было тогда всего 2 года. Эти ранние смерти двух красивых талантливых мужчин, являются рамками, в которые вошла счастливая безоблачная жизнь художницы. Ее идеальная семья, в которой все так нежно любили друг друга, распалась как карточный домик .

Портрет Б.А.Серебрякова

Карточный домик

В Харькове Зинаида устроилась в археологический институт, делала эскизы археологических находок и изнывала от желания выйти из этого морока, в который превратилась ее еще недавно счастливая жизнь. «Жалкая, беспомощная и одинокая. Говорит, что жизнь кончена, и живет только своим прошлым», — так описывают современники впечатления от встречи с ней. Впрочем, возможности целиком погрузиться в тоску у нее нет — нужно кормить детей и мать. Большим подспорьем была помощь крестьян: они привозили иногда сало, крупы, морковку — из последней заваривали чай и согревались им.

Дочка Катя с куклами

Только в декабре 1920 года удается уехать в Петроград. Становится немного легче. Дети идут в школы, картины Серебряковой участвуют в выставках, ей иногда заказывают портреты. Но жизнь все равно проходит на грани выживания. Удивительно, что как бы тяжело ни складывалась ее жизнь, картины ее в большинстве своем светлые, радостные, хотя ранние она создавала от избытка радости, а в поздние сбегала от тяжкой действительности.

Автопортрет с дочерьми

Александр Бенуа выхлопотал племяннице свободный пропуск в Мариинский театр. Там занимается ее дочь Татьяна, там Зинаида пишет своих прелестных балерин. В 1923 году ее работы участвуют в проходящей в США выставке русских художников. Она выручила 500 долларов, но они не могли залатать прорехи в семейном бюджете. Зинаида решается уехать в Париж, чтобы улучшить финансовое положение.

Александр Серебряков за чтением книги(сын)

Клетка захлопнулась

Татьяна Серебрякова вспоминала, что ей было 12 лет, когда уезжала мама. Уезжала ненадолго, но Тате было очень страшно. Словно она предчувствовала, что в следующий раз они смогут увидеться только через 36 лет. Вопреки заверениям Бенуа, золотой дождь на Серебрякову в Париже не пролился. Во-первых, в моде был авангард, ценности которого она совершенно не разделяла, придерживаясь классического подхода к живописи, во-вторых, Серебрякова весьма неловко вела дела и совершенно не умела «вращаться» — отголоски жизни счастливой женщины, живущей семьёй и своим искусством. Как не похож был этот Париж, населенный эмигрантами, на город, в который она отправилась после свадьбы с мужем и мамой, беременная старшим сыном!

Автопортрет

Художник Константин Сомов, неоднократно помогавший в Париже Зинаиде Серебряковой, рассказывал: «Она такая жалкая, несчастная, неумелая, все ее обижают». Нелюдимая в жизни, в творчестве она не оставила прямых последователей. Современники упоминают тяжелый характер художницы. Но надо учитывать обстоятельства ее жизни. Заработать денег за год, как планировала, ей не удалось. «Никто не понимает, что начать без копейки безумно трудно. А время идет, и я бьюсь все на том же месте», — в отчаянье пишет она матери. Она очень скучает по детям. Вскоре удается выписать к себе Катю, в 1927 году приезжает и Саша. А потом падает железный занавес.

Александр Серебряков в карнавальном костюме

Серебрякова не решается вернуться, потому что в Париже двое ее детей, и везти их в СССР, где они могут быть объявлены «врагами народа», она не рискует. В Париже она не может полностью включиться в новую жизнь, потому что половина ее сердца осталась там — с Женей, Таней и с мамой, которых правительство отказывается выпустить за границу.

З. Серебрякова “Катя на террасе”

При малейшей возможности Серебрякова отправляет им деньги, но и это удается далеко не всегда. В 1933 году ее мать в Союзе умирает от голода.

З.Серебрякова. Портрет дамы с собачкой

Самым светлым событием этой «жизни после жизни» для Зинаиды Серебряковой стали, пожалуй, поездки в Марокко. Бельгиец барон Броуэр увидел на одной из выставок ее картины и предложил оплатить поездки с тем, что сможет забрать себе любые понравившиеся из написанных там картин. В 1928 и 1932-м году Зинаида путешествовала по Марокко. Впоследствии она напишет дочери Татьяне: «Вообще 34 года жизни здесь — одна суета, одна нервность и отчаянье… А как же художнику творить без „радостного волненья“? Вот разве что один месяц, проведенный в Марокко в 1928 году, и затем полтора месяца там же захватили меня всецело своей непосредственной живой красотой…»

Базар, Марракеш

Таня и Женя, оставшиеся в России, были разделены с матерью, но переписка была всегда. Они встретились только через 36 лет, сделав все возможное, чтобы встретиться с мамой на родине. Дети получили прекрасное образование, реализовали себя как личности и творческие люди. Татьяна стала театральным художником, а Евгений - архитектором-реставратором. Они помогли маме приехать в Москву на ее выставку, были пропагандистами ее творчества, а значит, духовная связь между матерью и детьми постоянно сохранялась. Да и на родине ее не забывали. Если о художнице за границей знали только истинные ценители живописи и соотечественники, то в Советском Союзе ее работами можно было любоваться на страницах школьных учебников, а изучение творчества Зинаиды Серебряковой вошло в программу обязательного среднего образования.

Портрет Жени Серебрякова

К счастью, искусство Зинаиды Евгеньевны Серебряковой не утратило своей ценности как эталона подлинной русской культуры. И сейчас мы видим новый виток популярности картин этой чудесной художницы.

Серебрякова Зинаида Евгеньевна - картины художницы.

Девушка со свечой. Автопортрет

Портрет Б.А.Серебрякова, мужа художницы

Портрет балерины Е.Н.Гейденрейх в красном

Портрет балерины Л.А. Ивановой

Так заснул Бинька (Женя Серебряков)

В детской. Нескучное

Крестьянка с квасником

Беление холста

Спящая девочка

Портрет Ольги Константиновны Лансере

Девочки сильфиды (Балет Шопениана)

Девочки у рояля.

Портрет Е. Е. Зеленковой, урожденной Лансере, сестры художницы.

Перед грозой. Село Нескучное.

Горный пейзаж. Швейцария.

Версаль. Крыши города.

Портрет Е.Е.Лансере в папахе

Княгиня Ирина Юсупова.

Портрет О. И. Рыбаковой в детстве.

С. Прокофьев.

Девочка в розовом

Терраса в Коллиуре.

Ментона. Пляж с зонтиками.

Париж. Люксембургский сад.

Уборка хлеба.

Крестьянка с рулонами холста на плече и в руках

Крестьянка, расстилающая холст

Натюрморт со спаржей и земляникой

Натюрморт с цветной капустой и овощами

Бретонка

Араб на осле

Старый рыбак

Альпы, Аннеси

Купальщица

Лежащая обнаженная

Сын Александр

Оригинал записи и комментарии на

Зинаида Серебрякова

Карточный домик

Возможно, ее имя не так известно, как она того заслуживала. Но одну ее картину, автопортрет «За туалетом» наверняка помнят все – один раз увидев, ее невозможно забыть. Молодая девушка расчесывает перед зеркалом свои длинные волосы, и мир ее полон счастья и света. Кажется, что вся жизнь художницы была такой же радостной и счастливой – как то зимнее, утро, когда Зина Серебрякова посмотрелась в зеркало…

Она родилась в семье, где нельзя было не рисовать: в доме любили говорить, что «все дети рождаются с карандашом в руке». Отец Зинаиды, Евгений Александрович Лансере, был превосходным скульптором – одним из талантливейших анималистов. Его жена Екатерина Николаевна Бенуа происходила из знаменитого рода художников – была дочерью Николая Бенуа, знаменитого архитектора. Почти все его дети пошли по стопам отца: Леонтий Николаевич тоже стал архитектором (а его дочь Надежда, вышедшая замуж за Иону фон Устинова, стала матерью знаменитого актера и писателя Питера Устинова), Альберт Николаевич преподавал акварельную живопись в Академии художеств, но больше всех прославился Александр Николаевич – известный живописец, один из основателей «Мира искусства», прославленный театральный художник и некоторое время глава картинной галереи Эрмитажа. «Иногда вот так посмотришь по сторонам: этот родственник, этот, ну а этот не рисовал наверно. Потом выясняется, что тоже рисовал. И тоже неплохо», – вспоминала одна из родственниц Бенуа. Рисовала и сама Екатерина Николаевна – ее специализацией была графика. У нее и Евгения Лансере было шестеро детей – и половина из них связала свою жизнь с искусством: сын Николай стал, по примеру деда, архитектором, а Евгений добился признания как художник-монументалист. Зина, самая младшая из детей Лансере, с раннего детства росла в атмосфере служения искусству.

Она родилась 10 декабря 1884 года в имении Лансере Нескучное, что под Харьковом, и там же прошли ее первые годы. Но, к несчастью, в 1886 году, на сороковом году жизни, скончался от скоротечной чахотки отец семейства. Похоронив мужа, Екатерина Николаевна с детьми вернулась в родительский дом, в Петербург.

Зинаида Лансере, нач. 1900-х гг.

Обстановка в семье Бенуа была весьма необычной: три поколения художников, скульпторов и архитекторов жили под одной крышей, дыша искусством, живя им и думая о нем. Споры о живописи, о достоинствах или недостатках архитектурных планов, советы по технике рисунка или теоретические рассуждения о чистом искусстве наполняли дом. Неудивительно, что хрупкая большеглазая Зина научилась рисовать едва ли не раньше, чем разговаривать. По воспоминаниям родственников, она росла замкнутой, застенчивой, «болезненным и довольно нелюдимым ребенком, в чем она напоминала отца и вовсе не напоминала матери, ни братьев и сестер, которые все отличались веселым и общительным нравом», – писал Александр Бенуа. Почти все свободное время она проводила за рисованием – с помощью братьев и дядьев очень рано овладела техникой акварели и масляной живописи, и без устали тренировалась дни напролет, рисуя все, что ее окружало, – комнаты дома, родственников, пейзажи за окном, тарелки с обедом… Самым большим авторитетом для Зины был Александр Бенуа: когда он, открывший для себя творчество почти забытого Венецианова, стал ярым пропагандистом его манеры – его племянница тоже полюбила этого художника. Работы Александра – светлые и полные внутренней радости крестьянские пейзажи, женские образы и жанровые сцены с картин Венецианова – произвели глубочайшее впечатление на Зину. Недаром исследователи находят в ее собственных произведениях влияние тематики и настроения венециановских полотен. Вдохновленная Бенуа, Зина много писала в Нескучном, где проводила каждое лето, крестьянскую натуру – поля и деревенские дома, крестьянок и их детей.

Окончив в 1900 году гимназию, Зина поступила в Художественную школу княгини Тенишевой: это учебное заведение должно было готовить молодых людей к поступлению в Академию художеств, а одним из преподавателей был сам Илья Репин. Ученики под его руководством рисовали гипсы, ходили на этюды и копировали шедевры Эрмитажа – картины старых мастеров подарили Зине строгость линий, сдержанность композиции и любовь к реалистическому стилю в противовес начинающим входить в моду импрессионизму и его производным. «Очень много работала, много писала, совершенно не была подвержена художественной моде. То, что от души у нее шло, то она и делала», – говорил о Зинаиде брат. Осенью 1902 года Зинаида с матерью отправилась в Италию – несколько месяцев они бродили по музеям и галереям, осматривали античные развалины и заглядывали в соборы, рисовали залитые солнцем берега и заросшие густой зеленью холмы. Вернувшись весной 1903 года, Зина стала заниматься в классе у Осипа Иммануиловича Брана, модного портретиста: вспоминали, что Бран, заваленный заказами, мало уделял внимания ученикам, но даже наблюдение за его работой было весьма ценно. Но больше всего радости приносили Зинаиде месяцы в любимом Нескучном – рисовать его она готова была бесконечно. Александр Бенуа так описывал Нескучное, любимый уголок всей семьи: «Ряды невысоких холмов тянулись один за другим, все более растворяясь и голубея, а по круглым их склонам желтели и зеленели луга и поля; местами же выделялись небольшие, сочные купы деревьев, среди которых ярко белели хаты с их приветливыми квадратными оконцами. Своеобразную живописность придавали всюду торчавшие по холмам ветряные мельницы. Все это дышало благодатью…» Красота пейзажей, чистота и сочность красок, бурлящая радость жизни, которую Зинаида видела у окрестных крестьян, сформировали ее художественную натуру.

Там же, в Нескучном, Зинаида встретила свою судьбу. На противоположном берегу реки Муромки жили на собственном хуторе Серебряковы – мать семейства, Зинаида Александровна, была родной сестрой отца Зины. Ее дети росли вместе с детьми Лансере, и нет ничего удивительного, что Борис Серебряков и Зина Лансере полюбили друг друга еще детьми. Они давно договорились пожениться, и родители с обеих сторон не возражали против выбора детей, но были и другие трудности: Лансере и Бенуа традиционно придерживались католического вероисповедания – в их жилах текла французская кровь (первый Бенуа бежал в Россию от Французской революции, предок Лансере остался после войны 1812 года), лишь немного разбавленная итальянской и немецкой, а Серебряковы были православными. К тому же Зина и Борис были двоюродными братом и сестрой, а обе религии не одобряли столь близкородственных браков. Понадобилось много времени и еще больше хлопот с церковными властями, чтобы влюбленные добились разрешения на брак.

3. Серебрякова. Е.Н.Лансере. Мама.

Зинаида Лансере и Борис Серебряков обвенчались в Нескучном 9 сентября 1905 года. Вскоре после свадьбы Зина уехала в Париж – каждый уважающий себя художник просто обязан был побывать в этой мировой столице искусства. Вскоре к Зине присоединился Борис – он учился в Институте путей сообщения, хотел быть инженером, строить железные дороги в Сибири. В Париже Зина была ошеломлена разнообразием новейших течений, художественных школ, направлений и стилей, но сама она так и осталась верна реализму, хотя и приобретшему под влиянием парижского воздуха некоторые модернистские черты: линии на картинах Серебряковой стали живыми, как у импрессионистов, в них было движение и непередаваемая радость момента. По совету Александра Бенуа, Зина некоторое время проучилась в студии Academie de la Grande Chaumiere – правда, к ее немалому разочарованию, здесь мало уделяли внимания непосредственно обучению, предпочитая лишь оценивать уже готовые работы. По сути, в парижской Академии закончилось художественное образование Серебряковой: отныне она двигалась по избранному ею творческому пути самостоятельно.

Вернувшись из Франции, Серебряковы поселились в Нескучном, лишь на зиму возвращаясь в Петербург. Именно в Нескучном родились их дети: в 1906 году Евгений, через год – Александр. Семейная жизнь Серебряковых была на удивление счастливой: такие разные по характеру и внешности, увлечениям и темпераменту, они, как оказалось, прекрасно дополняли друг друга. Несколько лет прошло в спокойном счастье… Зина занималась детьми, много рисовала, ждала мужа из поездок – во время одного из таких ожиданий она написала тот самый автопортрет. «Мой муж Борис Анатольевич, – вспоминала Серебрякова, – был в командировке для исследования северной области Сибири, в тайге… Я решила дождаться его возвращения, чтобы вместе вернуться в Петербург. Зима этого года наступила ранняя, все было занесено снегом – наш сад, поля вокруг – всюду сугробы, выйти нельзя, но в доме на хуторе тепло и уютно. Я начала рисовать себя в зеркале и забавлялась изобразить всякую мелочь «на туалете».

В конце декабря 1909 года брат Евгений, член группы «Мира искусства», написал Зинаиде с просьбой прислать какие-нибудь работы на предстоящую выставку мирискусников. Недолго думая, та отправила ему недавно законченный автопортрет «За туалетом». На выставке, где висели работы Серова, Кустодиева, Врубеля, эта картина никому не известной художницы не только не затерялась, но произвела настоящий фурор. Ошеломленный мастерством собственной племянницы Александр Бенуа восторженно писал: «Автопортрет Серебряковой несомненно самая приятная, самая радостная вещь… Здесь полная непосредственность и простота: истинный художественный темперамент, что-то звонкое, молодое, смеющееся, солнечное и ясное, что-то абсолютно художественное… Мне особенно мило в этом портрете то именно, что в нем нет никакого "демонизма", ставшего за последнее время прямо уличной пошлостью. Даже известная чувственность, заключенная в этом изображении, самого невинного, непосредственного свойства. Есть что-то ребяческое в этом боковом взгляде "лесной нимфы", что-то игривое, веселое… И как самое лицо, так и все в этой картине, юно и свежо… Здесь нет и следа какой-либо модернистской утонченности. Но простая и даже пошлая жизненная обстановка в освещении молодости становится прелестной и радостной». По совету Валентина Серова, также впечатленного мастерством и небывалой жизнерадостностью картины, «За туалетом» и еще две картины были приобретены Третьяковской галереей.

3. Лансере. Портрет Бориса Серебрякова, 1903 г.

3. Серебрякова, За туалетом. Автопортрет, 1909 г.

Успех Серебряковой и ее картины был невероятным – и публике, и критикам казалось, что отныне Серебрякова заслуженно встанет в первые рады российских живописцев. «В искусстве художницы с редкой силой обнаруживается основная, самая чудесная стихия творчества, – писали критики, – то волнение, радостное, глубокое и сердечное, которое всё создает в искусстве и которым только и можно истинно чувствовать и любить мир и жизнь». Ее приняли в члены «Мира искусства», приглашали в галереи и на вернисажи, однако Зинаида чуралась шумных сборищ, предпочитая бурлящему Петербургу красоту и покой родного Нескучного, а беседам с критиками и собратьями по цеху – тихие вечера в кругу семьи. Она родила мужу еще двух дочерей – Татьяну в 1912 и через год Катю, которую дома звали Котом. И все же эти годы считаются временем расцвета ее искусства: в начале 1910-х годов Серебрякова создала такие незабываемые полотна, как

«Купальщица» – портрет ее сестры Екатерины, сочетающий классицистическое величие и непередаваемую легкость ветра, играющего в волосах, «Баня», «Крестьяне», «Спящая крестьянка», «Беление холста», автопортреты и изображения детей. В ее полотнах украинское солнце сочетается с радостной легкостью мазка, прекрасные тела живут в единении с пейзажем, а глаза на портретах миндалевидным разрезом и легкой лукавинкой неуловимо напоминают глаза самой Серебряковой.

В 1916 году Александр Бенуа получил заказ на роспись Казанского вокзала в Москве: тот предложил принять участие в работе Евгению Лансере, Борису Кустодиеву, Мстиславу Добужинскому и Зинаиде Серебряковой. Зинаиде достались панно на восточную тему – возможно, азиатский колорит был особенно близок ей, потому что ее любимый Борис в то время возглавлял изыскательскую партию на строительстве железной дороги в Юго-Восточной Сибири. К сожалению, этот заказ был отозван, и эскизы Серебряковой – воплощенные в прекрасных женских образах – Индия, Япония, Сиам и Турция – так и остались невоплощенными.

Зинаида Серебрякова с детьми в Нескучном, сер. 1910-х гг.

Революцию Зинаида встретила в своем любимом Нескучном. Поначалу жили как обычно – столичные веяния всегда очень долго шли до провинции, но потом мир словно рухнул. Однажды в дом к Серебряковым пришли крестьяне – предупредить, что скоро их дом будут громить, как и все помещичьи усадьбы в округе. Зинаида, жившая там с детьми и престарелой матерью – Борис был в Сибири – перепугавшись, наскоро собрала вещи и сбежала в Харьков. Позже ей рассказали – усадьба и правда была разгромлена, дом сгорел, а вместе с ним – ее картины, рисунки, книги… В Харькове они оказались почти без средств. Но даже тогда Зина продолжала рисовать – правда, из-за отсутствия средств вместо любимых масляных красок пришлось взять уголь и карандаш. К счастью, Зине удалось устроиться в местный Археологический музей, зарисовывать экспонаты для каталогов. Вот только связь с мужем была потеряна – несколько месяцев Зина разыскивала его по всей России. «Ни строчки от Бори, это так страшно, что я совсем с ума схожу», – писала она брату. В начале 1919 года она наконец встретилась с мужем, чудом добравшись ради такого случая до Москвы, и даже уговорила Бориса съездить на пару дней в Харьков повидать детей. На обратном пути у него прихватило сердце, он решил вернуться, пересел в военный эшелон – и там заразился сыпным тифом. Он еле успел добраться до семьи и скончался на руках у жены. По иронии судьбы, ему, как и отцу Зинаиды, было всего тридцать девять лет… Екатерина Николаевна Лансере писала об этом дне одному из сыновей: «Это было ужасно, агония продолжалась пять минут: до того он говорил и не думал никто, что его через пять минут не будет. Ты можешь себе представить, мой дорогой, что это было за горе – плач, рыдание детей, мальчики были неутешны (Катюша не понимала). Зинок мало плакала, но не отходила от Боречки…»

Зинаида, верная памяти мужа, так больше никогда и не выйдет замуж, не влюбится, не позволит себе никаких увлечений. Она умела любить, но только однажды и на всю жизнь. У нее остались на руках четверо детей и престарелая мать, но больше не было ни прежней радости, ни любви. «…Для меня всегда казалось, – писала она подруге, – что быть любимой и быть влюблённой – это счастье, я была всегда, как в чаду, не замечая жизни вокруг, и была счастлива, хотя и тогда знала и печаль и слёзы… Так грустно сознавать, что жизнь уже позади, что время бежит, и ничего больше, кроме одиночества, старости и тоски впереди нет, а в душе ещё столько нежности, чувства». Свои ощущения тех тяжелых дней Серебрякова выразила в одной из самых трагичных картин «Карточный домик», художественную метафору того печального времени: четверо одетых в траур детей строят из карт домик, хрупкий, как сама жизнь.

Осенью 1920 года Серебрякова смогла вернуться в Петроград: не без помощи Александра Бенуа ей не только предложили на выбор два места – работать в музее или Академии художеств, – но и обеспечили проезд для всей семьи. Однако Серебрякова предпочла самостоятельную работу: подневольная работа в музее ограничивала, как ей казалось, ее талант, а учить кого-нибудь, кроме своих детей, она не могла и не хотела. Она снова поселилась в доме Бенуа – но как он изменился! Книги и обстановку разграбили, прежний семейный дом уплотнили, разделив огромные апартаменты на множество мелких квартирок. Однако, по счастью, к Бенуа вселили актеров – и творческая атмосфера, которую так ценили гости дома, сохранилась. В гости к Зине заходили прежние друзья, братья, ценители и коллекционеры – их притягивала и ее увлеченность искусством, и тот непередаваемый уют, который она умела создать вокруг себя буквально из ничего, и ее собственная красота – как внешняя, так и внутренняя. «Я до сих пор не забуду, какое сильное впечатление на меня произвели её прекрасные лучистые глаза, – вспоминала сослуживица художницы Галина Тесленко. – Несмотря на большое горе… и непреодолимые трудности житейские – четверо детей и мать! – она выглядела значительно моложе своих лет, и её лицо поражало свежестью красок. Глубокая внутренняя жизнь, которой она жила, создавала такое внешнее обаяние, которому противиться не было никакой возможности».

3. Серебрякова. Купальщица, 1911 г.

3. Серебрякова. Карточный домик, 1919 г.

Однако творчество Серебряковой не пришлось ко двору в постреволюционном Петрограде: всегда весьма критически относившаяся к своему творчеству, Зинаида не могла согласиться оформлять здания или демонстрации, как многие художники, не было ей близко и столь ценимое в то время «революционное» футуристическое искусство. Вместо этого она продолжает рисовать своих детей, пейзажи, автопортреты… Особенно часто она рисовала детей, которых обожала. «Меня поразила красота всех детей Зинаиды Евгеньевны, – писала Галина Тесленко. – Каждый в своем роде. Младшая, Катенька – остальные дети называли ее Котом – это фарфоровая хрупкая статуэтка с золотистыми волосами, нежным личиком восхитительной окраски. Вторая, Тэта – старше Катеньки – поражала своими темными материнскими глазами, живыми, блестящими, радостными, жаждущими что-либо совершать вот сейчас, в данный момент. Она была шатенка и тоже с великолепными красками лица. Кате в это время было около семи лет, Тате примерно восемь. Первое впечатление потом полностью оправдалось. Тата оказалась живой, шаловливой девочкой, Катя была более тихой, спокойной. Сыновья Зинаиды Евгеньевны не были похожи один на другого: Женя блондин с голубыми глазами, с красивым профилем, а Шурик шатен с темными волосами, слишком нежный и ласковый для мальчика».

Жили Серебряковы очень тяжело: заказов было мало, а оплачивались они плохо. Как писал один из ее друзей, «Коллекционеры задаром, за продукты и поношенные вещи обильно брали ее произведения». А Галина Тесленко вспоминала: «В материальном отношении Серебряковым жилось трудно, очень трудно. По-прежнему котлеты из картофельной шелухи были деликатесом на обед». Когда дочь Татьяна увлеклась балетом и даже смогла поступить в хореографическое училище, Зинаида разделила ее любовь к танцам – ей разрешили присутствовать за кулисами Мариинского театра в дни спектаклей, и она с увлечением рисовала балерин, сцены из спектаклей, бытовые зарисовки закулисной жизни.

Постепенно художественная жизнь бывшей столицы входила в прежнее русло: устраивались выставки и салоны, приезжие и местные коллекционеры покупали какие-то работы. В 1924 году в США прошла большая выставка работ советских художников – среди них выставлялась и Серебрякова. Две ее работы сразу же купили, и окрыленная этим успехом, Зинаида решилась поехать за границу – возможно, там она получит заказы, сможет заработать денег, которые будет присылать в Россию. Получив с помощью все того же Александра Бенуа необходимые документы, в сентябре 1924 года Зинаида, оставив детей матери, уехала во Францию.

«Мне было двенадцать лет, когда моя мать уезжала в Париж, – вспоминала много лет спустя Татьяна Серебрякова. – Пароход, шедший в Штетин, стоял на причале у моста Лейтенанта Шмидта. Мама уже была на борту… Я чуть не упала в воду, меня подхватили знакомые. Мама считала, что уезжает на время, но отчаяние мое было безгранично, я будто чувствовала, что надолго, на десятилетия расстаюсь с матерью…» Так и случилось: на родину Зинаида Серебрякова смогла вернуться лишь ненадолго, через три десятка лет.

Зинаида Серебрякова, 1920-е гг.

Поначалу Серебряковой удалось получить в Париже заказ на крупное декоративное панно, однако потом дела пошли не так хорошо. Она много писала портреты и даже получила определенную известность, не приносящую, правда, почти никаких доходов. «Непрактична, делает много портретов даром за обещание рекламировать, но все, получая чудные вещи, ее забывают, и палец о палец не ударяют», – писал о ней Константин Сомов. Хотя по крови Зинаида была почти француженкой, она в Париже почти ни с кем из местных не общалась – стеснительная и замкнутая по натуре, она болезненно ощущала себя чужой во Франции. Ее круг общения составляли немногие эмигранты, знакомые ей еще по Петрограду, которых она встречала на выставках или у Александра Бенуа – он уехал из СССР в 1926 году, тоже намеревался когда-нибудь вернуться, но в конце концов так и остался за границей.

От тоски по дому, по оставленным там детям Зинаиду спасали только путешествия, во время которых она много рисовала: сначала она объездила Бретань, затем посетила Швейцарию, а в 1928 году с помощью барона Броуэра, который очень ценил ее творчество, смогла съездить в Северную Африку. Путешествие в Марокко будто воскресило Серебрякову: в ее картины вернулось буйство красок, солнце, давно забытая радость жизни и легкость бытия. Многие из марокканских работ были позже выставлены – пресса отзывалась о них очень благожелательно, называя Серебрякову «мастером европейского значения», «одной из самых замечательных русских художниц эпохи», однако большого резонанса выставка не имела. В то время в моде было совсем другое искусство, и немногочисленные рецензии на рисунки Серебряковой потонули в лавине статей об абстракционизме, сюрреализме и прочих модернистских течениях в живописи. Ее картины казались устаревшими, несовременными, и постепенно сама художница начала чувствовать себя ненужной, устаревшей…

В письмах к родным Зина постоянно жаловалась на одиночество, на тоску по детям, от которой у нее опускались руки. «Здесь я одна, – писала она матери, – никто не принимает к сердцу, что начать без копейки и с такими обязанностями, как у меня (посылать все, что я зарабатываю, детям), безумно трудно, и время идет, а я бьюсь все на том же месте. Вот хоть бы теперь – работать здесь в такую жару, духоту и с такой толпой всюду для меня невозможно, я устаю от всего безумно… Я беспокоюсь о том, как будет эта зима у наших… денег посылаю все меньше, т. к. теперь здесь такой денежный кризис (с падением франка), что не до заказов. Вообще я часто раскаиваюсь, что заехала так безнадежно далеко от своих…». В конце концов родственникам удалось переправить к ней сына Шуру: едва приехав, юноша кинулся помогать матери. Он рисовал декорации для киностудий, оформлял выставки, иллюстрировал книги, создавал эскизы интерьеров. Со временем он вырос в прекрасного художника, в чьих акварелях сохранился волшебный облик довоенного Парижа. «Он рисует целыми днями, без устали, – писала Зинаида. – Часто недоволен своими вещами и ужасно раздражается, и тогда они с Катюшей сцепляются из-за пустяков и ужасно меня огорчают резкими характерами (верно, оба пошли в меня, а не в Боречку!)». Катю удалось перевезти в Париж в 1928 году с помощью одной из благодарных клиенток: остальных детей Зинаида не видела еще долгие годы.

3. Серебрякова. Освещенная солнцем. 1932 г.

3. Серебрякова. Автопортрет, 1956 г.

Рисование оставалось для Зинаиды Серебряковой единственным занятием, главным развлечением и образом жизни. Вместе с дочерью они ходили то делать зарисовки в Лувр, то на этюды в Булонский лес, но Зинаида не могла не чувствовать, что она все дальше и дальше отходит от творческой жизни, всегда, казалось, бурлившей в Париже. «Вспоминаю свои надежды, «планы» молодости – сколько хотелось сделать, сколько было задумано, и так ничего из этого не вышло – сломалась жизнь в самом расцвете», – писала она матери. Она и правда буквально физически ощущала, что вся ее жизнь рассыпалась как карточный домик – часть туда, часть сюда, и ни собрать, ни поправить… Серебрякова всей душой стремилась вернуться в Россию – но долгие хлопоты почему-то никак не могли увенчаться успехом. «Если бы вы знали, дорогой дядя Шура, – писала она Александру Бенуа, – как я мечтаю и хочу уехать, чтобы как-нибудь изменить эту жизнь, где каждый день одна только острая забота о еде (всегда недостаточной и плохой) и где мой заработок такой ничтожный, что не хватает на самое необходимое. Заказы на портреты страшно редки и оплачиваются грошами, проедаемыми раньше, чем портрет готов». До войны она не успела, а после уже чувствовала себя слишком старой, усталой, больной… Ее навещали приезжавшие в Париж советские художники – Сергей Герасимов, Дементий Шмаринов – звали в СССР, но она, после стольких лет, не могла решиться, боялась оказаться там никому не нужной. «Может быть, и мне вернуться? – писала она дочери. – Но кому я там буду нужна? Тебе, дорогой Татусик, нельзя же сесть на шею. И где там жить? Всюду буду лишняя, да еще с рисованием, папками…»

Между тем оставленные в Советском Союзе дети выросли. Евгений окончил архитектурный факультет Ленинградского института коммунального строительства, работал во Владивостоке, вернулся в Ленинград, где занимался восстановлением Петергофа. Татьяна, окончив хореографическое училище, в конце концов тоже променяла танец на декоративное искусство: расписывала ткани, работала художником-оформителем и декоратором в театрах, например, в прославленном МХАТе. В конце пятидесятых годов, когда «оттепель» проделала первые проталины в «железном занавесе», Татьяна решилась навестить мать. «Спасибо, что написала и что хочешь начать «активно» собирать документы и т. д. для поездки к нам! – отозвалась та. – Это будет такой великой нам радостью, что я даже боюсь верить в такое счастье… Когда я уезжала 24 августа 1924 года, я ведь думала, что увижусь через несколько месяцев со всеми моими обожаемыми – бабулей и детьми, а вот вся жизнь моя прошла в ожиданьи, в какой-то щемящей мое сердце досаде и в упреке себе, что я рассталась с вами…» В 1960 году они смогли наконец увидеться: выросшая Татьяна и постаревшая Зинаида Евгеньевна. «Мама никогда не любила сниматься, – вспоминала Татьяна, – я не представляла себе, как она теперь выглядит, и была обрадована, увидев, что она до странности мало изменилась. Она осталась верна себе не только в своих убеждениях в искусстве, но и во внешнем облике. Та же челка, тот же черный бантик сзади, и кофта с юбкой, и синий халат и руки, от которых шел какой-то с детства знакомый запах масляных красок». Стараниями Татьяны Борисовны в 1965 году в Советском Союзе была устроена выставка Зинаиды Серебряковой – более ста работ художницы, созданных в эмиграции. Выставка прошла с небывалым успехом, и ее повторили в Киеве и Ленинграде. Она скончалась 19 сентября 1967 года, после перенесенного инсульта. Ее похоронили на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа: в день похорон шел проливной дождь, оплакавший великую русскую художницу, рассыпавшуюся, как карточный домик, вдалеке от родины…

Зинаида Пастернак Родилась в 1897 году.Скончалась 23 июня 1966 года. Похоронена в Переделкино рядом с могилой Пастернака.* * *Считается, что Пастернак получил Нобелевскую премию, укравшую у него добрый десяток лет жизни, за роман «Доктор Живаго».Над сценарием к одноименному

6. ЗИНАИДА СЕРЕБРЯКОВА В период моего пребывания в Париже судьба свела меня со многими интересными людьми, в том числе и с известной русской художницей Зинаидой Евгеньевной Серебряковой.Полотнами Зинаиды Евгеньевны любовались многие тысячи любителей живописи не только

Зинаида Гиппиус ДЕКАДЕНТСКАЯ МАДОННА…Современники называли ее «сильфидой», «ведьмой» и «сатанессой», прославляли ее литературный талант и «боттичеллиевскую» красоту, боялись ее и поклонялись ей, оскорбляли и воспевали. Она всю жизнь старалась держаться в тени

Т. Б. Серебрякова Детство Зинаиды Серебряковой Когда я беру в руки альбомчик, куда моя бабушка вклеивала детские рисунки своей дочери, будущей художницы Зинаиды Евгеньевны Серебряковой, я вспоминаю ее рассказы о детях и их жизни. Многое из того, что окружало в ранние годы

Т. Б. Серебрякова. Творчество, принадлежащее родине Зинаида Серебрякова родилась и провела детство в семье, где вот уже более ста пятидесяти лет из поколения в поколение переходит профессия архитектора и художника. Даже те из наших родственников, которые смолоду

Е. Б. Серебрякова о матери (в связи с открытием выставки произведений З. Е. Серебряковой в посольстве России в Париже в 1995 году) Мама уехала из России и поселилась во Франции, в Париже, в 1924 году. Материально ей было очень тяжело. В 1925 году к ней приехал брат, в 1928 году - я.

А. Н. Бенуа. Художественные письма. По выставкам. Зинаида Серебрякова Я чувствую известную неловкость, приступая к отзыву о выставке Зинаиды Серебряковой. Дело в том, что она мне приходится родной племянницей, а ведь об очень близких, если не в мемуарах, не полагается

ЗИНАИДА ЕЛГАШТИНА Зинаида Ивановна Елгаштина (1897-1979) - балерина, ученица В. Ф. Нежинского. Встречалась с Волошиным в Коктебеле в 1926, 1927, 1929 годах. Рукопись ее воспоминаний хранится в архиве ДМВ.

Зинаида Николаевна Жёны усложняют жизнь, считал Некрасов.И недоумевал, почему столько мировых парней, его друзей, добровольно ограничивают свою свободу или, хуже того, обращают внимание на мнения жён.Жёны просто мешают мужской дружбе! Но с другой стороны, некоторых из

Зинаида ПОРТНОВА Девочки уезжали в деревню в первых числах июня. Билеты на поезд были куплены за несколько дней, а чемодан упакован заранее. И хотя к отъезду все давно уже было готово, мать с утра исхлопоталась.Решение отправить детей на все лето к бабушке в поселок Оболь

Г. И. СЕРЕБРЯКОВА Ф. Э. ДЗЕРЖИНСКИЙ Я видела Феликса Эдмундовича несколько раз. Помню, как в неуютной большой комнате с пыльными портьерами одной из меблированных квартир 2-го Дома Советов, нынешней гостиницы «Метрополь», за чайным столом он читал на польском языке стихи.

Глава 9. Галина Серебрякова: она воспела женщин Французской революции Преданный партии «Враг народа» Писательница Галина Иосифовна Серебрякова родилась 7 декабря 1905 года в Киеве, умерла 30 июня 1980 года в Москве. Участница Гражданской войны. В 1919 году вступила в партию

Зинаида Серебрякова Зинаида Серебрякова (1884–1967) – одна из первых русских женщин, вошедших в историю живописи. И одна из тех, кто столкнулся с жестокостью советской действительности.Она родилась в имении Нескучное в прославленной искусством семье Бенуа-Лансере. Ее дед

1884

Зинаида Евгениевна Лансере-Серебрякова родилась 10 декабря 1884 года в имении отца «Нескучное», Белгородского уезда Курской губернии (ныне — село Нескучное Харьковской области, Украина).

Отец — скульптор Евгений Александрович Лансере (1848-1886), мать - художник Екатерина Николаевна Лансере (1850-1933), урожденная Бенуа.

Зинаида младшая в семье, у нее два брата: Евгений (1875-1946) и Николай (1879-1942) и три сестры: Софья (1880-1964), Екатерина (1882-1921) и Мария (1883-1962).

1886

Отец умирает в Нескучном. Семья Лансере переезжает в Петербург, в дом деда - Николая Леонтьевича Бенуа (1813-1898), академика архитектуры. Летние месяцы семья проводит близ Петербурга и в Финляндии.

1898

Ребенком каждое лето проводит в Нескучном.

1900

Окончила Коломенскую женскую гимназию в Петербурге.

1901

Поступила в Художественную школу княгини Марии Клавдиевны Тенишевой в Петербурге, однако проучилась в ней всего 25 дней - до закрытия школы.

1902

С сентября по май 1903 поездка с матерью и сестрами для лечения в Италию (остров Капри, Рим). Около двух месяцев провела в Риме.

1903

Летом работала в Нескучном над портретами крестьян («Типы Курской губернии»). С осени до 1905 занималась в мастерской О.Э. Браза в Петербурге. Начала копировать произведения старых мастеров в Эрмитаже.

1905

9 сентября вышла замуж за Бориса Анатольевича Серебрякова (1880-1919), в то время — студента Института путей сообщения в Петербурге. С ноября по март 1906 жила с матерью (с декабря - и с мужем) в Париже. Занималась рисунком и акварелью в Академии де ла Гранд Шомьер, куда поступила по совету А.Н. Бенуа. Вернувшись в Россию, жила в Петербурге и Нескучном.

1906

Рождение сына Евгения (1906-1990).

1907

Рождение сына Александра (1907-1999).

1908

В Нескучном создан ряд значительных пейзажей — «Зеленя осенью», «Нескучное. Пахота», виды цветущего фруктового сада.

1909

Написаны: картина «За туалетом», «Портрет Е. М. Эйгеля» и темпера «Молодуха».

1910

Созданы портреты О. К. Лансере, М. Н. Бенуа, Н. Г. и Г. И. Чулковых. Впервые участвовала в художественной выставке — «Выставке современных русских женских портретов» в редакции журнала «Аполлон», показав ранние работы: «Автопортрет» (1905) и «Портрет моей няни» (1908). Первые упоминания о ней в печати: во вступительной статье Г. К. Лукомского к каталогу «Выставка современных женских портретов» (СПб., 1910) и А.Н. Бенуа (Художественные письма. Выставка женских портретов // «Речь», 1910, 24 января). Участвовала в VII-й выставке картин Союза русских художников в Петербурге, на которой показала тринадцать работ, в т.ч. картину «За туалетом». А.Н. Бенуа положительно оценил ее работы (Художественные письма. Выставка «Союза» // «Речь», 1910, 13 марта). Три из них — «За туалетом», «Зеленя осенью», «Крестьянка» (ныне: «Молодуха (Мария Жегулина)») — куплены Третьяковской галереей.

1911

Весной поездка в Крым (Ялта, Гурзуф). Созданы картины «Купальщица», «Пьеро», «Этюд девушки», «Портрет Е. К. Лансере», пейзаж «Перед грозой». Участвовала в выставке «Мир искусства» в Москве (портреты Н. Г. и Г. И. Чулковых). Избрана членом объединения «Мир искусства».

1912

Рождение дочери Татьяны (1912-1988). Создан «Портрет Е. Н. Лансере, матери художницы». Участвовала в выставке «Мир искусства» в Петербурге («Портрет Н. Г. Чулковой», «Пьеро», «Купальщица», «Этюд девушки»). Русский музей приобрел на выставке картины «Купальщица» и «Этюд девушки (Автопортрет)». С осени 1912 по осень 1913 жила в Царском Селе (с короткими выездами в Крым и Нескучное). Писала пейзажи, работала над двумя одноименными картинами «Баня» (1912 и 1913).

1913

Поездка в Крым (Симеиз). Рождение дочери Екатерины. Созданы портреты Б. А. Серебрякова и Е. Е. Зеленковой. Участвовала в выставках «Мир искусства» в Петербурге («Портрет Е. Н. Лансере», «Баня», «Портрет Е. Е. Зеленковой») и Москве («Баня», «Портрет Е. Е. Зеленковой», этюды Крыма и Царского Села).

1914

Создана картина «За обедом». Летом поездка в Швейцарию и Италию (Милан, Венеция, Падуя, Флоренция) через Берлин, Лейпциг и Мюнхен. В начале Второй мировой войны рисовала солдат на вокзалах и в госпиталях. С конца июля в Нескучном работала над картиной «Жатва». Создан ее первый вариант, позже уничтоженный автором (сохранились фрагменты — «Крестьяне. Обед», «Две крестьянские девушки»).

1915

Окончила картину «Жатва». Участвовала в выставке этюдов, эскизов и рисунков «Мир искусства» в Петрограде (девять работ, в т.ч. «Баня», 1912). Созданы «Портрет Е. Е. Лансере в папахе» и «Портрет Б. А. Серебрякова» (рисунок). Работала над эскизами панно для зала ресторана Казанского вокзала в Москве: «Турция», «Индия», «Сиам», «Япония (Одалиска)» (1915-1916).

1916

Участвовала в выставке «Мир искусства» в Петрограде (оба варианта картины «Жатва (Крестьянки в поле)»). Работала над эскизами, этюдами и рисунками к картинам «Беление холста», «Диана и Актеон», «Купание».

1917

Выдвинута на соискание звания академика Академии художеств. Избрание не состоялось в связи с началом революционных событий. С. Р. Эрнст закончил монографию о Серебряковой (издана в 1922). В собрание Третьяковской галереи поступил «Портрет Б. А. Серебрякова» (рисунок). Делала эскизы композиции «Стрижка овец». Создан холст «Спящая крестьянка». Завершена картина «Беление холста». В. Дмитриев опубликовал в журнале «Аполлон» (№8-10) статью «Художницы», в которой писал и о Серебряковой. Из-за начавшейся революции семья не смогла вовремя выехать в Петроград, в декабре, опасаясь разбойных нападений, она переехала в г. Змиев.

1918

Участвовала в выставке «Русский пейзаж» в Петрограде (10 работ). Попеременно жила в Харькове и Нескучном (до ноября 1919).

1919

В марте от сыпного тифа умер муж. В Нескучном написан портрет «Мальчики в матросских тельняшках». Участвовала в Первой выставке искусств Харьковского Совета рабочих депутатов в Харькове. Нескучное разграблено и сожжено.

1920

Жила в Харькове. С января работала в Археологическом музее при университете. Выполняла зарисовки археологических находок. Создала портреты сотрудников музея (Е. И. Финогеновой, Г. И. Тесленко, В. М. Дукельского), холсты «На террасе в Харькове» и «Карточный домик».

В декабре возвращается в Петроград. Поселилась с детьми и матерью на Лахтинской улице, т.к. квартира на 1-й линии Васильевского острова была занята. Участвовала в выставке картин художников — членов Дома искусств в Петрограде.

1921

Поселилась с детьми и матерью в доме деда Н. Л. Бенуа. Служила в мастерских наглядных пособий отдела народного образования. Общество Поощрения Художеств подарило Русскому музею ее работы: «Перед грозой (Село Нескучное)», «Портрет Е. Н. Лансере, матери художницы», «Нищий (Лукьян из села Веселое)», «Крестьянская девушка Поля». Созданы «Автопортрет в красном», «Катя у кухонного стола», «Автопортрет с дочерьми», «Портрет С. Р. Эрнста», «Вид на Петропавловскую крепость». Писала заказные портреты. Создала серию рисунков и портретов балерин Государственного академического театра оперы и балета (1921-1924).

1922

Участвовала в выставке «Мир искусства» (18 картин) в Петрограде. В. Воинов отметил их в обзоре «Письма из Петербурга. Выставка «Мир искусства» (Среди коллекционеров, 1922, № 7-8). Издательство «Аквилон» выпустило книгу С. Р. Эрнста «З. Е. Серебрякова». Созданы «Автопортрет (в белой кофточке)», портреты А. А. Черкесовой-Бенуа с сыном, А. А. Ахматовой, Е. И. Золотаревского, Д. Д. Бушена, Г. М. Баланчивадзе (Дж. Баланчина), балерин Л. А. Ивановой и А. Л. Даниловой.

1923

Созданы картины «На кухне», «Тата с овощами», «Селедка и лимон», «Балетная уборная. Снежинки», «Портреты балерины Е. Н. Гейденрейх».

1924

Участвует в выставке картин группы художников «Мир искусства» (11 работ) в Ленинграде. Созданы «Автопортрет с кистью», «Балетная уборная (Балет П. И. Чайковского «Лебединое озеро»)», портреты М. А. Тройницкой, Таты в танцевальном костюме, балерин Е. Н. Гейденрейх и В. К. Ивановой. Участвовала в передвижной выставке русского искусства в США и Канаде. 24 августа отъезд во Францию. До конца своих дней проживет в Париже. Созданы портреты А. К. Бенуа и С. Н. Гальперн-Андрониковой. Ее картины экспонировались на выставке «Крестьянин в русской живописи. XVIII-XX вв.» в Третьяковской галерее.

1925

Поездка в Лондон. Работала над заказными портретами (Юсуповых и др.). В Париж приехал сын Александр. Мать и сын жили в Версале, где она писала парк. Созданы портреты А. Я. Белобородова, Г. Л. Гиршман, сына Александра.

1926

Поездки в Лондон и Бретань. Писала пейзажи Бретани и Версаля, пастельные портреты рыбаков и крестьян («Старый рыбак» и др.). Созданы портреты И. С. Рахманиновой-Волконской, К. А. Сомова, С. С. Прокофьева, Э. А. Купера. Ее работы экспонировались на передвижной выставке советского искусства по Китаю и Японии (Харбин, Токио, Аомори).

1927

Поездка в Берлин. Писала заказные портреты. Персональная выставка в галерее Ж. Шарпантье в Париже (52 произведения; портреты, ню, пейзажи, типы бретонских рыбаков). Участвовала в выставке группы художников «Мир искусства» в Париже (Галерея Бернхейма Младшего). Приезжавший в командировку во Францию Е.Е. Лансере снял для нее мастерскую, первую ее мастерскую в Париже. Поездка на юг Франции (Марсель, Кассис).

1928

Писала заказные портреты. В Париж приехала дочь Екатерина. Участвовала в ретроспективе «Старое и новое русское искусство» (13 работ; пейзажи, портреты, натюрморты) на Международной выставке в Брюсселе. Летом в Брюгге писала портреты семьи барона Ж.-А. де Броуэра. Работала в Кассисе. Участвовала в выставке русских художников в Париже (Галерея М. С. Лесника).

В декабре 1928 - январе 1929 поездка в Марокко (Марракеш) на средства барона Ж.-А. де Броуэра. Создала более 130 работ: портреты и жанровые сцены, пейзажи (в т.ч. «Марокканка в белом», «Марракеш. Фигуры в дверях», «Марракеш. Стены и башни города», «Марракеш. Вид на горы Атлас с террас», «Освещенная солнцем», «Солдат-сенегалец», «Мальчик-музыкант»). Персональная выставка (совместно с В. В. Лебедевым) в Выборгском доме культуры в Ленинграде. Экспонировалось 100 работ. Вышли каталог со вступительной статьей Вс. Воинова («Выставка картин З. Е. Серебряковой». Л., 1929) и брошюра Н. Э. Радлова «З. Е.Серебрякова. К выставке Ленинградского областного совета профессиональных союзов» (Л., 1929).

1929

Работала над портретами и пейзажами. Персональная выставка в галерее Бернхейма-Младшего (марокканские работы). Персональная выставка в галерее В. О. Гиршмана в Париже (французские работы). Поездка на юг Франции (Ницца, Кастеллан).

1930

Исполняла заказные портреты, писала пейзажи, виды Люксембургского сада. Участвовала в выставке русской живописи и графики в Берлине и выставке группы художников «Мир искусства» в Белграде. Поездка на юг Франции (Сен-Тропе, Коллиур, Монреже). Созданы «Коллиур. Катя на террасе», «Порт в Коллиуре», «Коллиур. Мостик с козами», «Коллиур. Улочка с аркой». Персональная выставка в галерее Ж. Шарпантье в Париже.

1931

Исполняла заказные портреты. Летом — поездка на юг Франции (Ницца, Ментона). Участвовала в выставке мужского и женского портрета и в выставке детского портрета, устроенных Французским объединением деятелей искусства в Париже (Дом артистов). Персональные выставки (совместно с Д. Д. Бушеном) в Антверпене (галерея Брескот, 27 работ) и в Брюсселе (Маленькая галерея, 26 работ).

1932

В феврале-марте поездка в Марокко (Фес, Сефру, Марракеш) на средства Ж.-А. Броуэра и А. Лебефа, во время которой создано более 200 произведений: среди них — «Марокканец в синем», «Марокканка в розовом платье», «Марокканец в зеленом», «Верблюды», «Задумчивый человек в голубом». Летом поездка в Италию (Флоренция, Ассизи). Участвовала в выставках «Русское искусство» в Париже (галерея Ренессанс) и «Русская живопись двух последних столетий» в Риге. Участвовала в выставках «Детские лица и сцены» в галерее Б. Вайль в Париже и русской живописи в Риге. Персональная выставка в галерее Ж. Шарпантье в Париже (63 работы, из них 43 — марокканские картины).

1933

Поездка в Савойю (Аннеси, Ментон-Сен-Бернар). Писала пейзажи. Смерть матери (Е. Н.Лансере) в Ленинграде.

1934

Участвовала в выставке портрета, устроенной Французским объединением деятелей искусства в Париже. Поездки в Овернь (Эстен) и Бретань (Пон-л’Аббе, Лескониль), писала пейзажи («Городок Пон-л’Аббе. Порт», «Бретань. Лескониль») и портреты («Хозяйка бистро Пон-л’Аббе», «Молодая бретонка», «Портрет молодого рыбака»). Работала над натюрмортами, писала скульптуру в Лувре. Работала над эскизами панно для холла в усадьбе «Мануар дю Реле» барона Ж.-А. Броуэра в Помрейле близ Монса (Бельгия). Переезд в мастерскую на Монмартре.

1935

Участвовала в выставке «Русское искусство XVIII — XX столетий» в Праге. Поездка в Бретань. Писала скульптуру в Лувре, натюрморты из овощей и фруктов («Рыбы на зелени»).

1936

Работала над панно для холла в усадьбе «Мануар дю Реле» барона Ж.-А.Броуэра в Помрейле близ Монса (совместно с сыном Александром, исполнившим четыре географических карты). Писала скульптуры Ж. Пилона и А. Куазво в Лувре.

1937

Поездки на юг Франции (Кастеллан) и в Бретань (Конкарно). Писала скульптуру в Лувре. В ГРМ поступила картина «Баня» (1913).

1938

Персональная выставка в галерее Ж. Шарпантье в Париже (40 работ; портреты, пейзажи, ню, натюрморты, рисунки луврских скульптур). Поездки в Англию, на Корсику (Кальви), в Савойю (Экс-ле-Бен), Италию (Сан-Джиминьяно). Перенесла тяжелую операцию на глазах. Написан «Портрет А. А. Черкесовой-Бенуа».

1939

Поездки в Англию (Лондон), Швейцарию (Женева, Адельбоден), Бретань (Треберден). Писала пейзажи и портреты («Портрет графини Р. Зубовой»). Переезд в дом на улице Кампань-Премьер (Campagne Premiere) в районе Монпарнас.

1940

Писала портреты и этюды обнаженной натуры. Писала портреты, пейзажи Парижа, скульптуру в саду Тюильри и этюды обнаженной натуры. Немецкие войска заняли Париж. Прекратились связи художницы с родственниками за рубежом.

1941

Участвовала в выставке «Осеннего салона» в Париже. Портреты С. Иванова, Б. Поповой.

1942

Перенесла тяжелую операцию. В Саратове умер в тюрьме ее брат Н. Е. Лансере. Работала над портретами, натюрмортами и пейзажами.

1945

В августе поездка на юго-запад Франции, на курорт Сали-де-Беарн.

1946

Писала портреты, пейзажи Парижа. Русский музей в Ленинграде приобрел у Е. Б. Серебрякова картину «Баня» (1912). В Москве умер брат Е. Е. Лансере. Возобновилась переписка с детьми и родственниками в СССР, прерванная Второй мировой войной. Ее картины экспонировались на выставке портретов русских художников XVIII-XX вв. в Москве.

1947

Летом поездка в Англию. Зинаида становится членом «Синдиката французских художников». Написан «Портрет С. М. Драгомировой-Лукомской».

1948

Летом поездка в Англию. Написан «Натюрморт с яблоками и круглым хлебом».

1949

Работала над заказными портретами в Бургундии (Эпири) и Оверни (Ламот). Летом поездка в Англию.

1950

Поездка на юго-запад Франции (Сали-де-Беарн). Писала животных, натюрморты с цветами.

1951

Писала пейзажи и этюды. Поездки в Англию и Швейцарию (Женева, Бельвю).

1952

Созданы картины «Александр в карнавальном костюме» и «Натюрморт с кувшином».

1953

Поездка в Англию.

1954

Персональная выставка (совместно с Александром и Екатериной) в ее мастерской на улице Кампань-Премьер. Написаны портреты Элен де Руа, княгини Жан де Мерод. Летом поездка в Швейцарию (Женева).

1955

Летом поездка в Швейцарию (Женева). Третьяковская галерея приобрела холст «За обедом». В Нью-Йорке вышел первый том книги А. Н. Бенуа «Жизнь художника», в которой он писал и о Серебряковой.

1956

Писала натюрморты с деревенским хлебом, с морскими ракушками. Созданы портреты М. Е. Калачевой, сестры художницы, и графа П. С. Зубова.

1957

Поездка в Португалию (Кашкайш).

1958

Летом поездка в Англию.

1960

В Париже ее посетила дочь Татьяна, с которой она встретилась впервые через тридцать шесть лет. Татьяна высказала идею устройства персональной выставки художницы в СССР. Участвовала в выставке «Семья Бенуа» в Лондоне (три пейзажа).

1961

Создан «Портрет С. М. Лифаря».

1962

Тремя работами (портреты С. М. Лифаря, И. Шовире и М. Бельмондо) участвовала в вечере в пользу русских инвалидов Первой мировой войны, устроенном Лифарем. Ее картины экспонировались на выставке картин и рисунков художников начала XX в. из собрания Ф. Ф. Нотгафта в Ленинграде. Поездка во дворец Лафит-Ротшильд близ Бордо.

1964

Вместе с Александром, Екатериной и приехавшей в Париж Татьяной отбирала работы для выставки в СССР. В Москве вышли книги «Очерки по истории русского портрета конца XIX — начала XX века» с главой И. М. Шмидта о Серебряковой и «Русская жанровая живопись XIX — начала XX века» со статьей В. А. Прыткова «Жанровая живопись 1900-1917 годов».

1965

Персональная выставка в Москве (выставочный зал Союза Художников СССР), сопровождавшаяся каталогом со вступительной статьей А.Н. Савинова. Она вызвала поток публикаций-откликов в журналах и газетах: В. П. Лапшина («Искусство»), К. С. Кравченко («Художник»), А. Н. Савинова («Огонек»), Т. Б.Серебряковой («Москва»), Е. Я. Дороша («Театр»), Д. А. Шмаринова («Советская культура») и др. Затем выставка состоялась в Киеве (КГМРИ).

1966

Персональная выставка в Ленинграде (ГРМ). После нее Русский музей приобрел 21 работу. В Новосибирске открылась выставка ее работ из собрания Л. М. Розенфельда. Сын Евгений навестил ее в Париже.

1967

В начале года Евгений и Татьяна навестили мать в Париже. Она исполнила их портреты. Скончалась в Париже 19 сентября, погребена на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа.

Биография составлена Павлом Павлиновым, экспертом Фонда Зинаиды Серебряковой.

Серебрякова З. Е.

Зинаида Лансере, по мужу Серебрякова, родилась под Харьковом. Ей было суждено родить четверых детей, овдоветь, сменить Харьков нв Петроград, а потом и на Париж и там успокоиться на кладбище Сен-Женевьев- де-Буа.

Она родилась и выросла в семье, где не одно поколение поклонялось искусству. Прапрадед Катерино Кавос - родом из Италии, музыкант, автор опер, симфоний; прадед, Альберт Кавос - архитектор; родной дед - Николай Бенуа - зодчий, академик. Отец Зинаиды - известный скульптор Николай Лансере.

После смерти отца Зина жила у деда, Николая Бенуа, где царила творческая атмосфера, а духом искусства пронизана сама обстановка дома. Столовую украшали картины, написанные ее матерью, ученицей Академии художеств. В комнатах стояла антикварная мебель работы старинных мастеров. В доме собирались известные люди: Бакст, Сомов, Дягилев и другие.

Сама Зина с детства любила рисовать. Она нигде основательно не училась рисованию: всего два месяца в частной школе рисования под руководством И.Репина, два года занималась в мастерской О.Э.Браза. Но она так умела учиться, впитывать в себя все полезное и уже в 17 лет легко научилась работать акварелью в два-три цвета, добиваться чистоты и красоты тона.

По состоянию здоровья в 1901 году ее увезли в Италию, где она увлеченно и много рисовала горные пейзажи с богатой растительностью, море с прибрежными камнями, узкие, залитые солнцем улицы, дома, интерьеры комнат.

В 1905 году Зина вышла замуж за инженера-путейца Серебрякова и отправилась с ним в свадебное путешествие в Париж. Там она поступила в школу-мастерскую, где упорно занималась, подражала импрессионистам. Но кроме улиц и домов Парижа ее интересовал быт крестьян, зарисовывала скот, телеги, сараи.

Вернувшись в Москву, Зинаида много пишет, особенно любит писать портреты. В журналах о ней стали говорить, что у нее "большой, красочный темперамент". Она стала выставляться среди уже известных живописцев, и ее заметили. Позже А.Бенуа так писал о выставке работ Серебряковой:" ...она одарила русскую публику таким прекрасным даром, такой "улыбкой во весь рот", что нельзя ее не благодарить..."

В картинах Серебряковой были отмечены полная непосредственность и простота, истинный художественный темперамент, что-то звонкое, молодое, смеющееся, солнечное и ясное. Все ее работы поражают жизненностью, прирожденным мастерством. И деревенские парни, и студенты, и комнаты, и поля - все у Серебряковой выходит ярким, живущим своей жизнью и милым.

Перед первой мировой войной художница побывала в Италии, в Швейцарии, где написала множество пейзажей. Вернулась домой летом 1914 года, где ее встретили хмурые и растерянные мужские лица, причитающие солдаты и ревущие девки.

В 1916 году Александру Бенуа предложили роспись Казанского вокзала в Москве, тогда он привлек к работе признанных мастеров - Мстислава Добужинского, Бориса Кустодиева и среди этих избранных оказалась и Зинаида Евгеньевна Серебрякова.

В 1918 году имение Нескучное, где жили Серебряковы, сгорело. Семья переехала в Харьков. Борис Анатольевич, муж Зинаиды, в 1919 году заразился сыпным тифом и умер.

Серебряковы жили скудно, иногда на грани нищеты. Художница была вынуждена подрабатывать на рисовании наглядных пособий. Тянулась безрадостная жизнь. Тогда Серебряковы переехали в Петербург, поселились в пустующую квартиру деда Н.Л.Бенуа. Хоть как-то прожить, художница поступает на службу в мастерскую наглядных пособий за нищенское жалованье.

А тем временем в 1924 году в Америке была выставка Серебряковой, на которой было продано около 150 картин. По тем временем это были очень большие деньги, особенно в разрушенной Стране Советов. Поселившийся В Париже с семьей Александр Бенуа звал их к ним. Тем более, что ей поступил заказ на панно из Парижа. Что сделает мать четверых детей, живущих в "невыездном" Советском Союзе? Оставит их и метнется во Францию? Или все-таки останется с ними? На руках кроме детей у Серебряковой еще больная мать. Средств к существованию - ноль.

Серебрякова решила ехать. Биографы утверждают:"Впоследствии она раскаялась и хотела вернуться в Россию, пусть даже в СССР. Но это ей не удалось." Но почему не удалось? Или все-таки не хотелось? Например, Марине Цветаевой это удалось. Зинаиде Серебряковой - нет. Хотя к ней, во Францию, приезжал старший брат, Евгений Лансере, советский профессор. Он работал в Тбилиси и был командирован в Париж решением Наркомпроса Грузии. Двоих детей удалось-таки отправить к ней во Францию, еще двое остались в России - Серебрякова увидится с одной из дочерей лишь через 36 лет, во время хрущевской оттепели.

Франция не принесла Серебряковой счастья. Денег было мало, жила почти нищей жизнью. Детям отсылала копейки. И очень раскаивалась в своем решении уехать из России. И творчество периода эмиграции было не таким ярким, брызжущим красками, темпераментом. Все лучшее осталось дома.

Зима в Царском Селе (1911)